Последний суд

– Невозможно, – Анубис покачал головой и, поймав спокойный взгляд Амт, нахмурился. – Царице было об этом известно?

Богиня улыбнулась.

– Нам нужно идти на Поля.

Её ответ был очевидным, и всё же она хорошо слушалась Сета, не говоря ничего определённого.

– Согласен, Поля – отличное место, которое мне очень хотелось бы посетить, – ведомый желанием снова увидеть сестру, Атсу первый шагнул в сторону бури.

– Вор, – задержал его Анубис.

– Да?

– Помни, что твоя сестра не сможет вернуться. В любом случае.

– Почему? – тихо спросил Атсу.

– Потому что даже нарушениям законов есть предел.

Мужчина отвернулся, продолжив свой путь. «Сестрёнка». Он вспомнил её глаза – такие же, как у него. Вспомнил обещание, данное умирающей матери, – защищать Шани. Многое за то короткое мгновение успел вспомнить Атсу. «Неважно, какие есть законы. Я верну её в Та-Кемет».

А затем ему в лицо ударил шквалистый ветер, перемешанный с песком.

ДУАТ. ПОЛЯ ИАЛУ

Ифе не узнавала Поля Иалу. Неудивительно, ведь сквозь бурю почти ничего не было видно. Это напоминало ей о пустыне в Городе Столбов, где она впервые столкнулась с чудовищем Та-Дешрет.

Вслед за Атсу все шагнули в долину оправданных душ, но сейчас девушка не видела никого, хоть и знала, что её спутники должны были быть совсем рядом.

«Я не хочу тут блуждать!» Ифе казалось, что в любой миг на неё из песка могло выпрыгнуть нечто зловещее.

– Ифе, – голос Анубиса прозвучал за её спиной.

– Я вас не вижу!..

Девушка резко обернулась, ища его, но глаза тут же обожгло песком. Она вскрикнула, прижимая ладони к лицу и, сбиваемая шквалистым порывом ветра, упала на землю. «Меня заметёт, и я навечно останусь на Полях Иалу…» Иррациональный страх выгонял из мыслей логику.

Ифе не думала, что боги всё равно её найдут, не думала, что ветер, хоть и сильный, но мог быть преодолён. Она просто была в ужасе, снова столкнувшись с одним из худших проявлений ненавистного песка.

И завывание бури не прекращалось.

– Инпу, – она позволила себе шёпотом назвать Карателя его истинным именем.

Да, многие Уры – верховные жрецы – именно так, должно быть, ему и молились, но для неё это было что-то особое. Прежде так к нему обращался лишь Сет.

Спустя долгое мгновение девушка ощутила прохладные прикосновения под коленями и на плечах – с заметённой песком земли её подняли на руки.

С трудом открыв глаза, Ифе прошептала:

– Мне страшно.

Анубис, прижимающий её к себе, заставил девушку чуть повернуться и скрыть лицо на его груди, чтобы глаза не терзала буря.

– Мне тоже страшно, – признался он. – В последнее время я познал это чувство.

«Каратель боится?» Признание бога было неожиданным. Но оно, к удивлению Ифе, не напугало её ещё больше. Только сделало Анубиса более уязвимым, человечным в её глазах.

– Спасибо.

Бог услышал её шёпот даже сквозь ветер.

– За что?

Девушка прижалась к нему чуть сильнее, задевая губами неестественно холодный металл, украшавший одеяние бога.

– Вместе бояться – не так страшно.

Она не видела удивления на его лице, но почувствовала, как пальцы бога… Нет. Пальцы мужчины напряглись.

– Эта буря не обычна. Я не могу её развеять, – глухо сказал он. – Нужно найти тебе укрытие.

«Мне?.. Можно я буду думать, что вы проявили ко мне заботу?» Ифе не задала этот вопрос вслух. «Не важно, правда это или нет, но сейчас вы несёте меня на руках и хотите помочь укрыться от бури».

А Каратель тем временем силился разглядеть через странный, неподвластный даже богу песок хоть какое-то здание.

«Она может ослепнуть или задохнуться. Смертные хрупки, – думал бог. – Нужно спасти её».

Эта мысль впервые столь чётко сформировалась в его голове. Вот только времени, чтобы принять её, у Анубиса не было.

– Эй, вы там!

Крик Сета раздался откуда-то сбоку.

Каратель мысленно передал ему сообщение:

– Эта буря неподвластна мне!

Рядом послышались глухие оклики Кейфла, Атсу и Амт.

– Десять шагов вперёд! Там дом! – ответил Сет.

Благодаря дяде Анубис, наконец, сам увидел очертания приземистого строения и рывком кинулся к нему.

Ифе инстинктивно обхватила его руками, дёрнувшись от ускорения. Она тоже успела увидеть знакомые формы здания. И знала, куда их вывела буря.

«Это… Мой дом».

Неказистая комната, неровные стены и пол, грубая плетёная кровать и несуразный щербатый стол – когда дверь в ближайшее убежище за спинами богов и смертных закрылась, отрезая их от вездесущего песка, Ифе увидела всё то, что когда-то окружало её.

Она боялась моргать, хотя истерзанные ветром глаза нуждались в этом, как никогда. «Что, если я моргну, и всё это окажется сном? Что, если я просто аментет без чувств и желаний, которой всё это привиделось?»

– Это же… – тихо начал Кейфл.

– Да, – не дала ему договорить Ифе.

Конечно, принц тоже узнал место отдохновения слуги Осириса. А вот боги, к которым теперь относился и Атсу, видели его впервые, и вопросительно смотрели на аментет.

Она пояснила:

– Это было моё жилище.

Все понимающе кивнули. Выражение лица Ифе явно намекало, что она не желает развивать эту тему.

Девушка присела на край кровати, морщась из-за песка, ссыпающегося с одежды.

– Куда делись все аментет и маа-херу? – только оказавшись в относительной безопасности, Ифе поняла, что они не столкнулись ни с одним слугой Осириса и ни с одной душой.

Амт выглянула в мутное маленькое окно.

– В мыслях Царицы есть одно место… Она устроила его тут, на Полях, на случай, если душам понадобится укрытие. Возможно, они там.