Последняя битва

К сожалению, единственным доказательством работы сыворотки была лишь Тесс, но она была не полноценна, ведь Тесс так и не перешла на сторону дьявола — она не превратилась, не лишилась сознания, мы успели это предотвратить.

Лилит. Вот чье пробуждение мы ждали с нетерпением.

Суета в холле продолжалась, тут и там раздавались радостные возгласы и подтрунивания Падальщиков. Ко мне подошла Тесса:

— Держи новые игрушки. Тут контрольные сыворотки, наборы реагентов и калибраторы, — она поставила передо мной большой алюминиевый охлаждающий бокс, послышался звон бутылей и ампул.

Я улыбнулся и кивнул. Она ответила тем же.

Мы не показывали чувств на людях, хотя всем уже известно, что у нас с ней один матрас на двоих (как и толчок — сказал бы Тормунд. О боже. Общение с ними начало сказываться). Но нам казалось правильным держать дистанцию все то время, пока мы были за пределами спальни. Мне — потому что я никогда не был любителем раскрываться перед чужаками. Тесс наверное тоже. Но взгляды ее сержанта Калеба я не мог не заметить. У них была история.

— У меня есть новость, — начал я.

— Плохая или хорошая?

— Пока не решил.

Тесса заинтересовалась.

— Арси взломала-таки защиту лаборатории в восьмистах километрах отсюда.

— Та, что где-то под Нидерландами?

— Возле Аахена.

Тесс чуть дернула ухом, как будто что-то услышала.

— И что там? — спросила она, взглянув на планшет.

— Наша следующая поездка.

Тесс смотрела в планшет, не реагируя на мои слова.

— Мы должны отправиться туда как можно скорее.

Тесса не двигалась и лишь озадаченно смотрела на планшет. Поначалу меня снова бросило в злость, как обычно это бывает, когда Тесса считает свои дела важнее моих. Но потом я понял, что в холле замерли все. Вернее все Падальщики, и все смотрели на наручные планшеты, в то время как остальные жители продолжали затаскивать добро в норы. Прямо сюрреалистичная картина.

— Мне это не кажется?

— Это глюк?

— Нечаянно словили сигнал?

Падальщики спрашивали друг у друга, но никто не знал ответа.

— Нас вызывают на связь, — наконец произнесла Тесс.

— Кто? — спросил я удивленно.

Она подняла на меня глаза, полные озадаченности, и ответила:

— Триггер.

Я не был знаком с данной личностью, но давным-давно Тормунд красочно рассказал про гнусный характер их бывшего лидера. Гнусного ровно на сотню матерных слов и десять предлогов.

— Неужели гнида еще жива? — спросила Ольга.

— Как он вообще подсоединился к нашей платформе? Вся система Фелин была подвязана к Желяве. Там никого не осталось! — удивился Хумус.

— Мы так и не перепаяли наши датчики. Центр управления Желявы продолжает функционировать, как и ее система слежения. Триггер видит наше передвижение, — объяснил Вольт.

— Но где он? Ему что желявские крысы помогают?

— Да он сам крыса!

— Не обижай крыс. Это поразительно умные и верные создания. А Триггер…

— Чмо! Соглашусь с Буддистом. К черту это чмо! Игнорируем звонок и идем телек смотреть. Меня там ждет четвертая серия про захватывающую жизнь мух, — произнес Тормунд решительно.

— Когда ты стал смотреть документальные фильмы? — удивился Электролюкс.

— С тех пор как узнал, что самцы зеленых мух приносят самке дань в виде какой-нибудь еды, чтобы она его не сожрала после спаривания. А потому, — Тормунд протянул соевый батончик Хай Лин, поклонился и произнес, — да сжалишься ты над моей никчемной жизнью да усмиришь свой гнев ибо снова хочу нырнуть в твой богатый внутренний влажный мир!

— Дурак ты, — прыснула девушка, но соевый брикет из рук приняла.

— Эй, ау, что с этим делаем? — Антенна вознес надо всеми свой планшет.

— Надо ответить, — предложил Ноа.

— Зачем? — воспротивился Лосяш.

— А если им нужна помощь? — поддержал своего командира Хумус.

— Чтобы Триггер просил помощи у Падальщиков? Да не в жизнь! — Васаби всегда были настроены скептично относительно Полковника.

— Тогда зачем он звонит?

— Да не звонит никто! Глюк это!

— А если не глюк?

— Это не глюк. Триггер знает идентификационный номер платформы. Он может прозвонить с любого стационарного компьютера, потому что знает пароль от системы, — сказал Антенна.

Я наблюдал за колебаниями Тесс, ее палец завис над планшетом в самую первую секунду после появления сообщения на экране «Входящий поток», и до сего момента она не решалась, хочет ли отворять дверь в прошлое.

— Возможно, он передумал, — произнесла она.

Фунчоза взорвался:

— Да хватит уже давать говно-людям шанс исправиться! Пусть подохнут в своих норах! У нас что забот мало?

Тесса тяжело вздохнула и пробубнила себе под нос то, что я ждал все это время:

— Нельзя их бросать.

И приняла вызов.

Планшет на ее экране залился черным, долгие десять секунд, пока сигнал шел на приемную базу, я видел, как нервничали все. Что они увидят? А может, это действительно глюк платформы и нет никаких людей, которым нужна помощь? А может, это вовсе не глюк, и где-то недалеко от нас под землей остаются люди, которых, как заметила Тесса, нельзя бросать?

Экран ожил и перед нами возникло волевое лицо знаменитого Полковника, имеющего множество разных имен: Триггер, говно-людь, чмо, предатель, каннибал и использованный гандон. Это лишь часть его имен, что я запомнил из разговоров Падальщиков.

Тесса и Триггер долго смотрели друг на друга, я же смотрел через плечо Тесс, разглядывая волевой подбородок Триггера, изрезанное шрамами лицо, на котором читалась вся трагедия его жизни, пронзительные зеленые глаза, в которых отсутствовал всякий зов о помощи. Фунчоза был прав. Триггеру было нужно что-то иное, нежели помощь.

— Здравствуй, Тесс, — наконец произнес мужчина.

Его голос был низким, басовитым с легкой хрипотцой, какой и должен быть у военных.

— Триггер, — сдержанно ответила Тесс.

Падальщики замерли, слушая разговор.

— Настроился на радар Желявы, и вдруг увидел перемещение датчиков Аяксов. Грабите дом родной?

— Всего лишь пытаемся построить новый.

— Не очень-то хорошо строить новый на костях и страданиях невинных. Говорят, карму себе портишь.

— У нас нет другого выхода.

— Понимаю. Выживаете также, как и мы?

Тесса молчала, лишь тяжело вздохнула, потому что Триггер проехался по больному. С каждой произнесенной репликой я понимал, что это опасный человек — умелый манипулятор и опытный чтец психологических портретов.