Последняя четверть эфира. Ос поминания, перетекающие в поэму

– Вы боитесь, что образ девушки идет вразрез с вашими представлениями о ней.

– Она всегда кажется такой наивной, такой невинной. Да, она играет мнением окружающих. Но вдруг инициатива никогда не шла от нее? Вдруг они добивались ее вне ее желания. Это обычное дело теперь. Все перевернулось с ног на голову. Меня воспитывали иначе. Мои родители познакомились в поезде. Они ездили в город каждый день. Отец всегда подсаживался к общей компании, и они играли в дурака. Ходят слухи, что маме в первое время нравился кто-то другой из них, папа всего лишь…

– Папа всего лишь лучше играл в дурака.

4

Сегодня день рождения, сегодня мне исполнилось 22.

Я хотел зайти в кафе и отпраздновать там его в скудном одиночестве. Я стоял пять минут и решил, что не надо. Я спустился до дорожной развязки, перешел дорогу и пошел по мосту. По другой стороне идет кто-то, и мне кажется, что это Лена. А, может быть, я давным-давно свихнулся. Я не взял очки, я никогда не узнаю, кто эта девушка. Но это может быть только Лена. Никто больше не шагает вот так. Если это Лена, она знает, что сегодня мой день рождения. А, может, она никогда не запоминала, когда он. Тогда нет.

Мы идем в одном ритме. И снег с дождем идет с нами. Это не мои проблемы. Все из этого числа - не мои проблемы. Я курю, я знаю, что курю. Какая к черту разница. Может, эта девушка совсем не Лена. Почему я возомнил, что обязательно должен увидеть Лену в этот день? Чего стоит мой день рождения, в конце концов? Я долго стою на следующем перекрестке и понимаю, что не перейду дорогу. Пусть.

Все теперь слишком далеко, и никто никогда не вспомнит, что к этому привело. Забавно, что я простоял лишних пять минут у кафе, чтобы увидеть Лену. Если это Лена.

***

– Как вы сказали? Астацуров?

– Аствацатуров. Давайте я напишу.

Я беру в руки чек и пишу на обратной стороне “Аствацатуров”. Аствацатуров писал, что его фамилия значит “Богом данный”. Это что-то из области Елизарова, фамилия которого имеет прямые отсылки на Лазаря и значит примерно то же самое. Не увлекайтесь. “Бог мне помог”. Это все напоминает поток мыслей шизофреника, если вы недостаточно вместительны для ненужных параллелей. Так или иначе, моя фамилия тоже Лазарев. Я пытался читать Елизарова, книгу которого, изданную Ad Marginem, нашел в комиссионном. Это такое дерьмо. Такое, блять, дерьмо. Конечно, она стоила 60 рублей, но это такое ебаное гавно. Бля. Зачем, скажите, я ее купил.

Девушка обращается к подруге-консультантке, которая явно следит за книжными новинками, и та находит мне “Десять прочтений Сэлинджера” Аствацатурова в отделе “Филология”. Я бы не называл писания тех, кому помог Бог, Евангелием. Аствацатуров, вы мне нравитесь, но я покупаю эту книгу преимущественно из-за обложки. Издательство Шубиной выкатывается на именах и тоже может издать откровенное дерьмо, как и Ad Marginem, если это дерьмо получит какого-нибудь «Букера». Я не про вас. Я про то, что не следует читать все, что курирует Шубина.

Так или иначе, я покупаю “Опыты прочтений”. На самом деле, я просто хочу повесить их на стену.

***

На прошлый день рождения Саши я подарил ей наггетсы, которые хотел принести Лене в РПБ (но она молчала). Вот я и подумал, ну все к черту, и пошел напиваться в компанию своей далекой бывшей. У меня в сумке всегда есть книга - на этот раз это была “Колыбель для кошки” Воннегута. Вот я и подарил ей наггетсы и обтрепанную “Колыбель”.

А потом мы напились, и Кривошеина полезла ставить на мне засосы. И это ужасно. Потому что мне пришлось скрывать их от Кожевниковой - Кожевникова никогда не чмокала меня даже в щечку, но к засосам Кривошеиной ревновала. Я как идиот поднимал воротник рубашки - едва ли удачно - я все еще думаю, заметила их Кожевникова на первый день, второй или же первый?

Прежде всего, Кожевникова с Кривошеиной на тот момент были на ножах. По какой-то причине, к которой я имел десятое отношение. И вот, в представлении Лены я уже чуть ли не архидьявол. Игорю сказал, что его бывшая в психушке. Подругу, с которой она на ножах, облобызал. Еще вот к ней ходит постоянно и сигареты дарит. Не то роман хочет вести, не то реально больной на голову и карму восстановить пытается, не то роман хочет написать под впечатлением от перенесенного опыта. На трех стульях усидеть пытается, в общем. Или уже поставил их рядом давным-давно и просто-напросто лег.

***

На этот день рождения Саши я подарил ей Аствацатурова и Елизарова (что Бог послал). Я ожидал увидеть в ее компании Игоря, но увидел Лену. Я конечно знал, что увижу ее, потому что я ее люблю больше всего на свете, и, если бы я ее не увидел, я бы давно перешел на девятую ступень клинической депрессии - и мычал бы что-то лежа днями рождения на диване.

Я год тебя не видел. Год. Год. Год.

Кожевникова устроила мне очную ставку и пытается выпытать Аствацатурова до того, как я вручаю ее Саше. Пускай Саша сама разберется.

Девушки!

Если вы это читаете!

Не в книгах счастье.

Как минимум, не в этих.

5

Вас когда-нибудь пронизывала дрожь, которая начинала затем вибрировать, что вы хватались за узор перед плывущими образами и улетали внутрь? И когда вы открывали глаза после, действительность медленно расправлялась из шума пятен в неясную плоскость, постепенно становившуюся объемной? И вас пронизывала энергия, которая никак не кончалась, которая не то пыталась высосать вас, не то вы питались ей, и видели в итоге все яснее и четче, будто влюбились в кого-то вчера вечером?

Не обращайте внимания, я гордо сижу в уединении, как обычно, и пытаюсь трипануть без, собственно, необходимых для этого молекулярных соединений. Что-то на уровне медитации. Ладно. Говорят, что молекула ДМТ, которая выделяется миндалиной в центре нашего мозга, при употреблении ее (я все еще пытаюсь выработать ее самостоятельно должной настройкой организма - я точно сумасшедший для вас, я знаю) помогает человеку оказаться в состоянии, похожим на сон, в котором гудят на два тона ниже цикады и общаются с тобой инопланетные сущности.

Я скорее всего принимаю плод своей фантазии за опыт, который хочу обрести, поэтому пока мое тело и ваше пронизывают мурашки, которые медленно настраиваются дрожью на вибрацию с постоянной частотой, а перед глазами начинают плыть мандалы вдаль, и я вижу язычок света, который танцует перед моими глазами в самом центре - когда я понимаю, что ближе (и исчезает - когда удаляюсь, поэтому я стараюсь вибрировать в резонанс), так вот - пока еще я не влетаю в этот стремительный тоннель - и пока я не слышу звон и чужие (а, может быть, свои) мысли, я хочу сказать, что мое изумление медленно раскрывает мне рот, и я понимаю, что могу пока еще вернуться, но это такое огромное изумление - оно сухое, и веки стремительно моргают, хоть и тихо сомкнуты. И что-то плавает тут наподобие аминокислот, которые я вижу, они напоминают собой струны действительности - и мне кажется, я ловлю настрой и вижу большие черные глаза - и слышу, как кто-то общается со мной мной же.