Последняя девственница королевства

— Мерзавец! — выдохнул Корональ яростно. — Шантажист!

— Да, — сладко улыбаясь, согласился Пустотник. — Именно. Я хочу, чтоб ты понял хорошенько, упрямый мальчишка, какова истинная мощь моей власти. Так что свой характер ты прибереги для кого другого, и гонор мне свой не показывай.

— Вот отчего Пустотников лишают памяти, — с ненавистью произнес Корональ, сверля взглядом Пустотника, — и мне очень интересно, отчего ее не лишен ты!

— Любовь, — ответил улыбающийся Пустотник. — Все это я делаю ради любви. Любовь придает мне сил. О, знал бы ты, друг мой, какая это великая сила! — Пустотник тихо рассмеялся, обходя разозленного Короналя кругом. — Ну так что, мы договорились? Ты отдаешь мне девушку, а я тебе — магию, или ты н отдаешь мне девушку — а я предоставляю тебе целый букет разнообразнейших проблем и бед! У тебя не будет времени валяться с твоими шлюхами в постели, — Пустотник кинул брезгливый взгляд на Прекрасную, — ты будешь денно и нощно танцевать, пока кровь у тебя из ступней не потечет. Но и тогда ты тоже будешь танцевать, чтоб спасти королевство. Интересно, ты выдержишь?

Корональ сжал губы, и Нова почувствовала, как сердце останавливается в ее груди.

— Ну так что? — так же вкрадчиво поинтересовался Пустотник.

— Забирай ее, — глухо ответил Корональ. — И убирайся к чертовой матери отсюда, пока я тебе голову не оторвал.

— Не боишься гнева Понтифика? — насмешливо произнес Пустотник.

— Перед ним я сам отвечу! — взревел Корональ. — Давай сюда магию и убирайся прочь!

Пустотник, хихикнув, кинул ему бутыль, которую Корональ поймал на лету.

— Такая драгоценность, — притворно вздохнул Пустотник, — а ты чуть не упустил ее..

Он склонился над Новой, ухватил ее под локоть, принуждая подняться на ноги, и девушка вскрикнула, как от боли.

— Не отдавай меня ему, Эллиан! — выкрикнула она пронзительно, но Пустотник, довольно насвистывая песенку, выволок ее из покоев Короналя и захлопнул за собой двери.

Глава 26

Магия в хрустальном сосуде… Ее было слишком много, слишком.

Это было огромное, непостижимо большое сокровище. Даже у Короналя, который эту магию помог добыть, выдернуть, как нитку из полотна мироздания, руки тряслись, когда он осторожно, очень осторожно поворачивал светящийся бутылек. Вот так запросто, за женщину, отдать такое огромное богатство? Такую великую мощь? С ума сошел этот Пустотник, обезумел от страсти? Зачем ему эта девица? Почему именно она? Кем бы она ни была — не стоит такой мощи ничто!

«Целый круг испытания! — потрясенный, думал Корональ, вглядываясь в магическую зеленую перламутровую муть, переливающуюся серебряными звездами. — Даже власть не стоит этой магии. Так что же стоит? Любовь?..»

Прекрасная быстрой змеей соскользнула с постели. Ее обнаженное тело прильнуло к Короналю, гибкие белоснежные руки обняли его, и сладкий голос полился в уши мужчине.

— Смотри, какое сокровище! — шептала она восторженно. — С ним ты невероятно богат… И силен, почти как Понтифик. Ты можешь сотворить целый дворец при помощи этой магии! Да что дворец — город, полный любящих тебя женщин, самых красивых и желанных!

— Мне в жизни женщин хватает, — зло рыкнул Корональ. — Мне магия не нужна, чтобы получить то, чего я хочу!

— Но ты можешь призвать все силы природы, — шептала Прекрасная, обвивая Короналя, словно приставучий плющ, — и завоевать весь мир! Подчинить всех магов своей воле! Всех поставить на колени! Или разбогатеть, заставив джиннов добыть все в мире драгоценные камни, все золото и серебро, и принести тебе!

— Я все это могу сделать сам, — медленно произнес Корональ. — Да и столько сокровищ мне не нужно. Это все глупости. Все это не стоит такого количества магии. Такую цену платят за то, чего получить сами не могут. Скажи, — Корональ небрежно подкинул на ладони драгоценный дар, и внимательнее заглянул в глаза Прекрасной, пытливо отыскивая там ответ, — что ты попросила бы за такую плату?

— Я попросила бы твою любовь, разумеется, — с абсолютным обожанием ответила Прекрасная, и Корональ просиял.

— Именно! — подтвердил он свистящим шепотом. — Магия нужна затем, чтобы получить то, что не можешь получить сам!

— И что ты хочешь получить, — испуганная его горячностью, оторопело спросила Прекрасная.

— Я хочу получить ответы на свои вопросы! — жестко ответил Корональ. Прекрасная охнула, будто кто-то невидимый нанес ей коварный удар, выбивший из нее дух.

— Какие же вопросы стоят такой огромной цены?! — вскричала Прекрасная, мертвой хваткой вцепляясь в шелковый халат Короналя, и тот, разжимая ее стиснутые, побелевшие пальцы, люто усмехнулся, внимательно вглядываясь в ее лицо.

— Те вопросы, — ответил он тихо, — на которые мне никто, кроме Понтифика, не ответит правдиво.

— Зачем тебе эта правда? — вскинулась Прекрасная. — Ты с ума сошел! В твоих руках такое сокровище, а ты хочешь его отдать?! Просто так, за пару слов?

— А что тебе это сокровище, — с недобрым интересом произнес Корональ, отводя подальше от цепких рук Прекрасной флакончик с магией. — Оно не твое. И никогда тебе не досталось бы. Какое твое дело, на что я его потрачу? Зачем ты хочешь, чтобы я поскорее расстался с ним, зачем заставляешь меня думать о бесполезных вещах, о камнях и золоте? Что ты скрываешь от меня, зачем будишь мою алчность? Чего я не должен знать, а?

Прекрасная молчала; на ее красивом лице вмиг отразилась такая лютая злоба, что Корональ оттолкнул ее почти с удовольствием, словно избавляясь от страшной опасности, от врага.

— Если умеешь обращаться в ничто и ускользать сквозь стены, — зловеще произнес Корональ, — то можешь начинать это делать. Я иду говорить с Понтификом; и о тебе я с ним поговорю, спрошу, что скрывает твоя душа. И если ты что-то задумала, или скрываешь… если ты хоть в чем-то виновна передо мной, тебе лучше испариться, потому что гнев мой будет ужасен!

— Я не сделала ничего! — выкрикнула Прекрасная пожалуй, слишком дерзко и поспешно, с плохо скрытой яростью и досадой. Досадой оттого, что попалась. Досадой оттого, что ее усилия были напрасны.

Корональ с кривой усмешкой отступил от нее. Он словно слышал, как демоны нашептывают ей гадкие вещи, и девушка, еще час назад казавшаяся ему любимой и самой дорогой, вдруг стала ему омерзительна.

— Запереть ее в моих покоях и не выпускать никуда! — крикнул он страже. — Если сбежит, я с вас шкуру спущу!

***

Понтифик дремал и грезил. Разбудить его мог бы, наверное, только мировой катаклизм, падающая с неба быстрая звезда или гаснущее солнце, но всего этого, слава богам, не предвиделось. Зато Корональ хотел поговорить с ним. Очень хотел.

Раскручивая муть волшебного зеркала, Эллиан мучительно размышлял, а что же ему спросить у Понтифика, за что заплатить бесценным даром. Как долго будет говорить с ним Понтифик за эту магию, которую Корональ готов был вылить в Зеркало недрогнувшей рукой? На сколько вопросов готов будет ответить грезящий старец?