Последняя гавань Белого флота. От Севастополя до Бизерты
Шрифт:
Мы с братом ходили в одинаковых шубках из песца-крестовика. Отец привез шкурки, нам шили на заказ, а потом свели сфотографироваться. Фотограф прислал пробные отпечатки со штампом во всю карточку “Черновые”. Придется ему заказывать. “Дорого”, — говорит отец. С деньгами у нас плохо.
Итак, я больше не видел отца. Он уехал. Мария Адриановна (в девичестве Бернар) — они обвенчались в Архангельске. Мачеха рассказывала мне, что она считала венчание совершенно лишней затеей, не способной что-либо прибавить к их любви, но отец настоял на венчании. Мария Адриановна была разведенная жена и от первого брака у нее было два сына. О них она рассказывала очень мало.
Она рассказывала мне: они с отцом плавали на тральщиках,
Мария Адриановна рассказала, что отец, идя на смерть, сказал ей: “Все к лучшему!” и просил не оставить ею детей... “Я на коленях просила ею перейти на сторону победившей революции — ради детей! ради меня! Но он сказал: “Я присягал и не могу изменить присяге”. Он так и остался непреклонным!” — закончила моя мачеха».
Вот и все стало на свои места. Подводник Ризнич принял свою кончину как подводник — в глубине моря, даром что не в отсеке, а в трюме «баржи смерти». Разумеется, архангелоюродские чекисты знали, кого лишали жизни. На капитане 2-ю ранга Ризниче не было крови братоубийственной войны, в боях Белой армии не участвовал, слркил по ведомству военных перевозок или ВОСО, как сказали бы теперь — «служба военных сообщений». Знали и ею заслуги в развитии подводного флота России, потому и предложили перейти на сторону большевиков. Мог бы перейти, как это сделали десятки, и даже сотни его бывших сослуживцев, но не перешел, остался верным первой присяге. Переприсягание для военного человека — понятие абсурдное.
Прах Ивана Ризнича покоится в Белом море. Том самом море, которое стало главным «нерестилищем» отечественного атомного ракетоносного флота. Мимо его неведомой подводной могилы выходили на испытания из Северодвинска и первый наш атомоход К-3, и первый подводный ракетоносец К-19, и самая большая в мире атомная подводная лодка «Акула». Ризнич стал безгласным и бездыханным свидетелем осуществления многих своих предсказаний.
На заре подводного флота Ризнич пророчески писал: «Подводное дело, утверждаю, стало на ноги; и в будущей войне более людей пострадают от них, чем на них от надводных судов». Как в воду глядел. Но нет пророков в родном Отечестве. Либо их побивают камнями, либо топят в морской пучине.
Всякий раз, когда я бываю в Архангельске, я прихожу на главную речную пристань города, бывшую Соборную площадь. Именно здесь ошвартовался «Святой Георгий» после океанского перехода. Неспроста здесь и Морской музей Архангельска. А перед музеем выставлены на бетонных столбах бюсты прославленных мореходов и флотоводцев, причастных к поморской земле. Тут и Георгий Седов, и Русанов, и Воронин... Нет только Ризнича. Вдвойне обидно, когда вспомнишь, что не гипс даже, а бронза нашлась для памятников литературным героям Остапу Бендеру в Санкт-Петербурге и Житомире, жулику Паниковскому — в Киеве, а вот земляк-первопроходец, герой по жизни Иван Ризнич не удостоен даже памятной доски. А уж где-где, но в Архангельске такая доска должна быть. И выбиты на ней должны быть горькие и честные слова, что от этого причала уходил на «барже смерти» в свой последний поход русский моряк Иван Ризнич со товарищи, который привел тремя годами раньше к этому же причалу подводную лодку «Святой Георгий», совершившую первое в истории российского флота океанское плавание. Верю, что архангелогородские власти однажды исправят эту вопиющую несправедливость.
А вот на Украине Ризнича оценили и назвали подводником Украины № 1, поскольку тот числился дворянином Киевской губернии, оговорившись, что в России это подводник № 2, оставив первенство за первым командиром первой российской подводной лодки «Дельфин» капитаном 1-го ранга Михаилом Беклемишевым. Наверное, это справедливо, поскольку Ризнич на «Дельфине» был одно время у Беклемишева старшим офицером. Но дело все же не в номерах, а в памяти. Союз подводников Украины, состоящий в основном из бывших офицеров
советского подводного флота, в столетнюю годовщину Цусимского сражения помянул Ивана Ризнича в его дедовской усадьбе в Гопчице. Довольно обширная делегация прибыла сначала в Погребище, потом уехала в Круподеринцы, где возложила венки к памятнику героям Цусимы лейтенанту Игнатьеву и капитану 2-ю ранга Зурову, и, наконец, посетила Гопчицу, отдав дань памяти Ивана Ризнича. Самое примечательное, что вместе с участниками этой поездки была и правнучка командира «Святого Георгия» Ольга Ивановна Ризнич. К великому своему сожалению, я не смог приехать на эти торжества. Правда, спустя год мы побывали вместе с Ольгой Ризнич в Одессе на международном конгрессе моряков- подводников. В Одессе же мы не преминули найти на улице Пастера (бывшая Херсонская) дом № 50, который помечен памятным знаком, что это дом купца Ивана Стефановича Ризнича, в котором бывал А.С. Пушкин.Но в настоящий, то есть нынешний, дом-усадьбу Ризничей я попал после вручения Ивану Ризничу-внуку и его дочери Ольге Ризнич высшей общественной награды — ордена Петра Великого I степени, который был вручен потомкам командира «Святого Георгия» в Санкт-Петербургском клубе моряков-подводников в феврале 2004 года. Орден от имени Академии обороны, безопасности и правопорядка вручала первый вице-президент Ирина Залевская. После этого замечательного события Иван Ризнич и отвез меня «обмывать» награду в свою новую «родовую усадьбу» под Стрельней.
Из статей и лекций лейтенанта Ивана Ризнича.
«...Меня вообще обвиняют в слишком большом пристрастии к подводным лодкам, быть может, это и верно, но моя практика подводного плавания сделала меня убежденным сторонником подводных лодок потому, что я увидел то, что они действительно могут делать то, для чего они предназначены, т.е. подходить невидимо к противнику, стрелять и попадать миной в движущуюся цель и, наконец, расположившись заранее на пути противника, всегда могут ему перерезать путь.
Уничтожение нашего флота в Порт-Артуре и при Цусиме, фактическая, а также финансовая невозможность восстановить его в короткое время не только в размерах наступательного флота, но и оборонительного, выдвинула на первый план суда минные, которые могут быть выстроены быстро и сравнительно дешево; все это вылилось в постройки “Народного флота”, главным образом, минных крейсеров, построенных на пожертвованные деньги.
...В данное время многие еще считают подводные лодки оружием, не вышедшим из опыта, но надо сказать, что теперь они настолько разработаны, что их отнюдь нельзя считать оружием неиспытанным.
Необходимость подводных лодок у нас высказалась особенно рельефно во время всех порт-артурских операций. Нам даже известно, что местный гарнизон делал шаги в этом направлении, построив одну подводную лодку (которая потонула, к счастью, без людей), и начал, но, к сожалению, не докончил, постройку другой подводной лодки. Насколько японцы боялись подводных лодок, видно из случая гибели японского броненосца “Хацсузе” во время которой прекрасно дисциплинированные экипажи японской эскадры устроили бешеную стрельбу в воду, решив, что мина, утопившая один из японских броненосцев, была пущена с русской подводной лодки.
Моральное действие подводных лодок страшно велико. На него постоянно указывают авторы всех сочинений по подводному плаванию. Так, эскадра Рожественского всю дорогу боялась подводных лодок и даже однажды уклонилась в сторону, приняв плывущую вертикально гильзу за перископ подводной лодки. Итальянский офицер лейтенант Лауренти сравнивает подводные лодки со змеями и пишет следующее: “Очевидно, что при морской войне никакая неприятельская эскадра не рискнет пройти через линию подводной охраны, ибо не имеет возможности убедиться, даже при хорошо организованной системе шпионства, что проходы свободные. Таково моральное действие, производимое подводными лодками. О них знают, что они разбросаны по морю, но не знают в точности — где. Против пущенной мины нет спасения, и судно погибает безвозвратно, — какой же адмирал, в самом деле, будет в состоянии маневрировать в море, кишащем змеями в виде подводных лодок?”