Последняя Инстанция

Пейдж связался по рации с 'Фрито', а затем несколько раз осмотрел район цели.

– Я не специалист по БМ-30, но судя по всему, эти гады готовы к стрельбе.

Конвэй не мог тратить внимание, чтобы следить за чем-то, кроме своего вертолета. Пилотам 'Уорриров' в режиме висения приходилось всматриваться в слишком много приборов, чтобы иметь возможность следить за обстановкой, кроме обстановки непосредственно вокруг вертолета.

Но Конвэй был слишком опытен. Хотя подготовкой к атаке полностью занимался Пейдж, он следил за полями, дорогой, зданиями и деревьями вокруг, так как знал, что его маленький небронированный вертолет висел всего в нескольких метрах над дорогой, и было достаточно пары русских в джипе с пулеметом, чтобы разрушить это прекрасное утро.

Он бросил взгляд на монитор Пейджа и увидел российские ракетные установки. Он не был специалистом, но, судя по их виду, они могли в любой момент обрушить град ракет на украинцев.

Пейдж переключил экран на свой комплекс камер, установленный в большом шаре над винтом. Прицельно-наблюдательный комплекс выглядел как шар с двумя большими 'глазами' спереди. Дре именовал его инструментом 'E.T.'. Новая модификация 'Уорриора', поступила на вооружение совсем недавно, и Конвэй рассчитывал получить такой, со всеми новыми разработками. Тем не менее, на новой модели шарик с приборами наблюдения и лазерный прицелом-дальномером находился под кабиной пилотов, так что вертолет выглядел по-другому. Эрик летал на старой модификации уже четыре года, и думал, что ему будет не хватать этой черты своей машины.

Они находились за зданием, и Дре не мог видеть цель со своей камеры. Он сказал:

– Ладно, Эрик. Давай глянем.

Конвэй потянул рычаг оборотов слева, и вертолет медленно поднялся выше. В пятнадцати метрах над землей ПНК оказался выше кирпичного здания в тридцати метрах впереди и получила обзор.

Получив обзор, Пейдж сказал:

– Нормально.

Конвэй зафиксировал машину.

Пейдж увидел два поля, разделенных небольшой рекой и соединенных мостом. Помимо двух массивных машин, каждая из которых поднимала вверх пакет ракетных направляющих, рядом виднелся десяток или более грузовиков и бронетранспортеров.

– Средства ПВО?
– спросил Конвэй.

Пейдж ничего не мог сказать на таком расстоянии, но он знал, что где-то там просто должно было быть что-то, способное его убить.

Но Пейдж знал, что должен был делать работу, за которую американские налогоплательщики платили ему 38 124$ в год. За то, чтобы он действовал в каких-то дальних странах. Так что он просто успокоился, насколько это было возможно, и сказал:

– На земле вроде чисто. Вражеская авиация?

– Ближайшая единица в ста двадцати километрах в Крыму. Небо синее, ясное и 'двадцать два', братан.

У вертолетчиков так было принято описывать хорошую погоду.

– Дистанция?
– спросил Конвэй.

Пейдж включил лазерный дальномер:

– Есть подсветка. Семь тысяч шестьсот восемьдесят один метр.

– Нормально?
– спросил Конвэй. Дистанция была близка к максимальной. Он мог подвести машину ближе, если бы Дре счел это нужным.

– Чувак, боец во мне хотел бы видеть их сверху. Но инстинкт самосохранения призывает прятаться за этим долбанным кирпичным заводом.

– Понял, братишка. Давай за дело.

Пейдж вышел на связь:

– 'Колдун ноль-один', я 'два-шесть'. Запрашиваю разрешение на стрельбу 'Хеллфайрами'.

'Мидас' ответил моментально:

– 'Черный волк два-шесть', я 'Колдун ноль-один'. У меня нет украинских средств в этом районе. Вам придется стрелять самостоятельно, как поняли?

– Вас понял. К работе готов.

– Давай сделаем это, - сказал Конвэй.

Пейдж проигнорировал его. Он знал, что Конвэй распалялся от адреналина, но сам Пейдж гордился своим умением сохранять спокойствие.

– 'Фрито', я 'Черный волк два-шесть'. К работе готов.

– Понял тебя, 'Черный волк два-шесть'. Дружественных сил не наблюдаю. Грохните эти РСЗО и сваливайте, пока не прибудут вражеские вертушки.

– Вас понял.

Конвэй поднял предохранитель, закрывающий кнопку пуска на рукоятке управления.

– Три... Два... Один... Пуск!
– сказал он и нажал кнопку. Ракета 'Воздух-земля' понеслась к первой из двух огромных ракетных установок.

– 'Хеллфайр' пошел, - сказал Конвэй, следя за несущейся на восток ракетой.

– Полетели триста тысяч, - усмехнулся Пейдж. Шутить он в этот момент мог, в отличие от Конвэя, так как из них двоих оставался в боевой обстановке более расслабленным.

Конвэй не стал ждать, пока взрыв отобразится на МФД. Вместо этого он выпустил в ту же цель вторую ракету. Он мог переключиться на вторую цель, но расход двух ракет на каждую цель увеличивал вероятность преодоления противоракетной обороны батареи.

Первая 'Хеллфайр' была обнаружена детектором лазерного излучения. Цели начали противодействие. Американская ракета была сбита в шестидесяти метрах от цели автоматической противоракетной системой, не замеченной ни Пейджем, ни 'Фрито'.

Но вторая ракета прошла защиту и взорвалась над пусковой установкой. Хотя Конвэй был занят подготовкой третьей ракеты, он оторвался, чтобы взглянуть на побелевший МФД.

Сначала он решил, что с системой было что-то не в порядке и начал подстраивать монитор.

Затем он услышал в наушниках:

– 'Два-шесть', я 'Фрито'. Попадание. Множественные вторичные взрывы. Черт подери, чувак, да ты ее просто разнес.

Пейдж вторил ему:

– Нифигово бахнуло.

Конвэй поднял глаза. В восьми километрах впереди поднимался грибовидный столб черного дыма. Через несколько секунд налетел низкий грохот взрыва, слышный, несмотря на гарнитуру и рев винтов.

На срабатывание системы понадобилось несколько секунд. Затем он выпустил третью ракету.

В этот же момент в его и Пейджа наушниках раздался синтезированный мужской голос:

– Лазер! Лазер! Двенадцать часов.

– Мы под обстрелом!
– сказал Пейдж.

– Заканчиваем!
– сказал Конвэй, и выпустил вторую ракету во вторую БМ-30.

В тот же мгновение он наклонил рукоятку управления вправо и выжал до упора левую педаль, разворачивая машину на девяносто градусов. Вертолет наклонился вперед и помчался над гравийной дорогой за заводом.

– Противодействие, - сказал Пейдж и 'Кайова' автоматически выпустила ложные тепловые цели.

Всего в паре метров над землей 'Черный волк два-шесть' выровнялся и помчался над полем.

В менее чем ста пятидесяти метрах от них ракета из переносного зенитно-ракетного комплекса ударила в одну из трех заводских труб, разнеся ее на куски. Во все стороны полетел град осколков красного кирпича.

Конвэй выдерживал скорость. В завод ударила вторая ракета. Он оглянулся через левое плечо, и в тот же момент ему в уши ударил торжествующий крик 'Фрито':