Последняя искра

Никогда в жизни я больше не хотела чувствовать то, что чувствовала сегодня утром. Чей-то собственностью. Так наверно чувствует себя любая вещь, которую носят, какое-то время, а потом забывают в дальнем ящике.

Стряхнув чувства неприятно было улегшиеся мне на плечи, я освободила свои мысли от тяжких дум и закрыв глаза попробовала уснуть.

С тем количеством успокоительного, что во мне бродило, это было не так уж сложно.

Поначалу во сне все было просто прекрасно.

Белые облачка на небе, свежий воздух и я лежащая на просторной поляне усыпанной полевыми цветами.

Но в какой-то момент, картинка изменилась. Откуда-то издалека, послышались крики о помощи. Недолго думая, я вскочила со своего места, и побежала выручать кричащего человека. Сразу за небольшим пролеском, открывался вид на старенькую полузаброшенную деревню, отчасти мне чем-то знакомую. Предвкушая неладное, я побрела дальше, изредка натыкаясь на что-то тяжелое на земле, но не имея возможности — это разглядеть. Белый туман устилал землю, делая деревню невесомой, будто парящей над облаками.

Но грозовые тучи, собравшиеся над деревней, все же давали понять, что я еще на земле. Дойдя до большого свободного участка, я узнала центральную площадь.

Я попала в деревню Куличики.

Хриплый голос доносился, откуда-то из-за сцены. Замедлив шаг, я осторожно подошла к краю деревянной площадки и остановилась. Сердце замерло, от страха, не решаясь взглянуть, кто хрипел за сценой.

Наконец взяв себя в руки, я наклонила голову в бок и осторожно выглянула из-за угла.

Среди белой дымки, растекающейся по земле, лежал пожилой человек. Руки прижимались к груди, из которой торчал посох огромных размеров. Мужчина посмотрел на меня и прохрипев «За что?» уронил голову, и больше не шевелился.

В ужасе я отскочила от сцены и стала, оглядывается по сторонам. Что я натворила?

Оказалось, я уже обратилась в серебрянокрылую и сейчас порхала над землей рассеивая крыльями непроглядную белую дымку.

Рядом с столами лежало еще пару стариков, у всех были характерные раны на груди, оставшиеся от посоха. Они не шевелились, а вокруг каждого разлились крупные лужи крови.

Меня затрясло.

Нет. Нет. Нет.

Этого просто не может быть! Это не могла быть я! Запротестовал мой разум. Заметавшись по площади, и выискивая хотя бы одного живого человека, я все больше убеждалась в том, что кровь этих людей была на моих руках.

Отчаявшись, я остановилась у ближайшего дома. Кровавые слезы обжигали лицо и капали на землю. Душа содрогалась от воспоминаний об увиденном.

Что я натворила? Что-то мешало мне, обратится в человека. Будто мое второе я не хотело отпускать меня из этого образа.

Взгляд невольно упал на окно. В отражении на меня смотрела та другая Калиста и криво ухмылялась.

— Как тебе мой подарок?

Закричав, я вырвалась из пут сна, и хватая ртом воздух открыла глаза.

Артем все еще не вернулся. Из-за зашторенных окон, комната была покрыта в полумрак, и было не понятно, сколько прошло времени.

Что-то с этим сном было явно не так. — размышляла я, приводя себя в порядок в ванной комнате. — Слишком реалистично, что ли. Будто все это произошло, в самом деле.

Застыв с зубной щеткой во рту, я озадачено взглянула на себя в зеркало. В голове крутился вопрос «А что если и вправду она была в том поселке?» Ведь клан Крыловых вычислил меня по моему следу. Следовательно, и серебрянокрылой Калисте не составило бы большого труда, вычислить место моего обитания в мире людей.

Испугавшись собственных мыслей, я стала быстро соображать, как бы проверить правдивость своего сна.

Уже было решившись, незаметно сгонять туда и обратно через хранителя врат, как в комнату постучали и тут же открыли дверь.

— Привет. — улыбнулся Артем. — Хорошо спала?

— А? Ддаа… - неуверенно пролепетала я, быстро пряча свои планы и предшествовавший им сон. Мне показалось слишком постыдным показывать свои сны Артему. Вдруг он решит, что мои мозги в конец съехали и я мечтаю порезвиться на свежем воздухе размазывая людей по асфальту.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил он, явно заметив перемену в голосе.

— Ничего. — отмахнулась я, прогоняя остатки плохого сна. Еще успею заняться собственным психоанализом. — Прости за вчерашнее.

Артем снова усмехнулся и войдя в ванную притянул меня к себе, сцепив руки за моей талией.

Его губы легонько коснулись щеки, подбородка, шеи. — Если пообещаешь быть хорошей девочкой, прощу.

Мурашки побежали по всему телу, от его теплого дыхания, мозги поплыли от возбуждения. Застонав, я ели слышно пискнула «обещаю» и закрыв глаза, притянула его лицо к своему и поцеловала.

Жаркие поцелую опьяняли, заставляя забыть обо всем. О серебрянокрылой, о Карле, о вчерашней ночи, и сегодняшнем сне. Все мысли и чувства поглотила страсть.

Не помню, как мы оказались в кровати, как улетела на пол одежда. Его прикосновения обжигали кожу, дыхания переплетались, движения смазывались.

Удовлетворение пришло с громким вскриком, скрипом кровати и впившимися в спину ногтями.

— Хорошая девочка. — поцеловав ложбинку на шее Артем, перелег на соседнюю подушку.

— Как допрос? — вспомнила я причину отсутствия Артема.

— Не плохо. — ответил он, заправив мне прядь выбившихся волос за ухо.

— Что удалось узнать?

— Завтра. — тихо ответил он, положив руку на щеку.

— А… — его большой палец, прошелся по моим губам, не дав сказать и слово.

— Завтра, любимая. Это был очень долгий день.

Кивнув в ответ, я больше ни стала, ни о чём спрашивать.

Лежа в кровати, мы еще долго любовались друг другом, пока не уснули в объятиях друг друга.

Проспав всю ночь, и просмотрев все тот же сон с багровым океаном, человеком на плоту и тучами, я наконец-то выспалась.

Артем, как и весь прошедший месяц разбудил меня ни свет не заря, и в который раз провел ритуал «приковывания» особняка к земле обетованной.

Увидев мое довольное лицо, он хитро улыбнулся.

— Что?

— Ничего.

Усевшись на диван, Артем, смотрел как я встаю с кровати, все так же продолжая улыбаться.

«Ни хочешь, не говори» — подумала я, и встряхнув своей нечёсаной шевелюрой продефилировала в нижнем белье мимо дивана в сторону ванной комнаты.

Не успела я добраться до двери, как теплые мужские руки, легли мне на плечи и развернули на сто восемьдесят градусов.