Последняя из рода Дариан. Лабиринт

«Обнадеживающих результатов нет. Программа обучения изменилась шестнадцать зим назад, подробности отсутствуют. В ходе изучения появился вопрос: а миары создаются? Жду вестей».

Я уронила руки. Стояла пару минут без движения, не могла пошевелиться от невыносимого чувства безысходности, когда все вокруг твердят, что я не добьюсь успеха. Чувствовала себя тонущем камнем. Вокруг бурлила вода, пыталась унести меня течением, но я уходила к илистому дну без надежды в будущем увидеть дневной свет.

Но пришлось перебороть себя, чтобы вывести короткий ответ с отчетом недавней встречи.

Рука зависла над листом. Что написать? Рассказать, насколько все безнадежно? Поведать о том, что в ближайшие четырехзимия до Шая не добраться из-за разных соцветий ортониуса, а через шестнадцать зим не удастся освободить аристократа, потому что у нас кровной связи нет?

Шестнадцать зим…

Наверное, правильнее было бы смириться. Забыть о нем, как будто мы не знакомы. Найти новую цель, жить своей жизнью и по истечению срока отправиться в Лабиринт, чтобы попробовать спасти человека, попавшего в заточение отчасти по моей вине.

Я посмотрела на стоявший рядом цветок. Вспомнила, как в самом начале едва не уничтожила его. Наверное, следовало бы сделать это сейчас. Выбросить или отдать Лордану. Ему нужнее. Избавиться, пока не поздно, пока ежедневная боль в груди меня не разъела.

Уничтожить!

Я мотнула головой, прикусила губу. Решила написать письмо, но задержалась на вопросе Лорин: «а миары создаются?»

Если нет, то…

А что если миар - это клочок земли, который берется в одном месте и как-то перемещается в другой? Тогда станет понятна природа предметных миаров. И другое звездное небо в академии - это результат того, что мы находились не в Наарине, а возле самих Плавающих болот. Или же Плавающие болота переместились в Наарин?

«Результаты плохие. Пока порадовать нечем, однако есть идея, которую нужно проверить. Подробный отчет напишу позже. Жду твоего послания через две недели в Оксе».

Я поставила точку и, отправив письмо, решительно отправилась в в намеченное место. Ведь если моя теория верна, то можно найти миар, где я оставила Шая. Ничего не исчезает бесследно!

Глава 23

Теплый дождь ударялся о голову крупными каплями. Я стояла, прижав к груди сияющий белыми вкраплениями цветок, и смотрела в никуда, не в силах сдвинуться с места.

Этот запах сводил с ума!

Прошло семь месяцев. Боль потери притупилась, стало немного легче встречать рассветы. Возможно, я просто перестала замечать ее, потому что каждый день, словно помешанная, закрывала миары. Искала искажения, носилась по континенту в поисках подходящего клочка суши, однако не обнаружила еще ту самую поляну с покрытым мхом камнем и грибами под ногами.

По-хорошему следовало бы сдаться. Шая не достать. Однако я продолжала отвергать очевидное, не принимала факты, что не смогу до него добраться не через вход в Лабиринт. Хотя и через него не удастся.

За прошедшее время мне довелось много где побывать и лично убедиться, что большая часть Плавающих болот затянута плотным туманом, который не пропускал через себя. Я столько всего испробовала, чтобы через него пробиться, но по итогу остановилась на изучении окрестностей. Почва, трава, растения и вид деревьев очень напоминали местность академии. Значит, я была права в своем предположении. Получалось, что миары - это вырванные клочки суши или воды. И непонятно, то ли человек, переходя через грань, перемещался в другое место, то ли само пространство искажалось и словно имело карманы, в которых и хранило эти куски, а я своими действиями их разрушала.

Для подтверждения своей теории я отправилась на поиски сетов, которые мы с принцем закрыла в Лабиринте. Искала их по особо выделяющимся признакам, потом исследовала саму местность и порой даже находила следы нашего пребывания там.

И все бы хорошо, но Шай по-прежнему где-то за гранью…

«Возвращайся! Я нашла способ», - вот содержание последней записки от Лорин, которая лежала в моем кармане. Воодушевиться бы, но не получалось.

Я стояла на разъезженной дороге под заканчивающимся дождем. Возле горизонта виднелись тяжелые тучи, изредка вспыхивающие раскатами грома. А меня окружал невероятный запах свежести. Тот самый, который некогда запомнился, стоило один лишь раз вдохнуть аромат наследного принца. Он сводил с ума. Напоминал о нем. Показывал, насколько я стала зависима.

Не забыла!

Как оказалось, с головой окунулась в поиски не потому, что должна или просто начала и не могла остановиться, а потому что по-прежнему помнила. Потому что до сих пор чувствовала ноющую боль. Потому что сама изменилась. Потому что без Шая я словно потеряла часть себя и теперь пыталась заполнить эту пустоту, однако до последнего не признавала свою зависимость, намеренно не задумывалась.

И сейчас, стоя под теплым дождем, вдыхая запах утренней грозы, так остро напоминающем о моем аристократе, я впервые плакала. Слезы много раз подступали, однако я не давала им волю. Сейчас не сдержалась. Ничего не видела перед собой, чувствовала ударяющиеся о макушку капли и попросту ревела.

Упивалась горем. Не могла справиться с бешеными эмоциями. Просто…

Просто Лорин до сих пор не знала, что даже при открытии Лабиринта Шая не вернуть. Выхода нет. У нас нет связи. Он навсегда останется заточенным в недрах ортониуса, потому что я его подвела, не остановила вовремя, а за прошедшие семь месяцев не нашла нужный клочок земли, который… вряд ли помог бы.

Слезы срывались с подбородка, ударялись о черные лепестки прекрасного цветка, теперь сияющего белыми вкраплениями. Внутри все разрывалось от понимания собственной ничтожности.

А ведь нужно закрыть миар. Пора заняться делом, добраться до столицы, встретиться с Лорин и попробовать найденный ею метод.

Но слезы не утихали.

Запах грозы усиливал их.

Было мокро.

Больно.

Пусто!

– Прости, - еще сильнее разрыдалась я.
– Прости, Шай, я не смогла. Я не знаю, что делать. Прости!

Нужно набраться смелости и признаться Лорин. Но не сейчас, сейчас я впервые позволила слезам пролиться. Казалось, душа выворачивалась наизнанку с моим криком, а разъедающая меня боль выливалась с солеными каплями. Вот только лучше не становилось. Было плохо. Очень плохо!

«Мой человек?»

Я повернулась и обняла сидящего в грязи воюна. Разрыдалась сильнее, не в состоянии больше сдерживаться.

Плакала.

Плакала…

Кричала и плакала, снова и снова прося прощения у Шая, который не мог услышать меня.

А потом пришло безразличие. Стало легче. Мне удалось вспомнить, что мы со связанным зверем до сих пор в миаре, который следовало бы закрыть.

Но этот запах грозы по-прежнему будоражил. Напоминал о принце. Показывал, насколько соскучилась, что привязалась и остро нуждалась в нем.