Посмотри на меня

Что есть, то есть, мы это уже проходили. И раз им так не терпится, то я раскрыла папку сразу на снимках тела жертвы, наблюдая, как морщатся от неприятного зрелища лица окружающих.

— Только недавно от одного маньяка избавились, а теперь новый психопат объявился? — скривила губы Валя. — Или это продавец органов так потрудился над бедняжкой?

— Вот тут загвоздка: он её вскрыл, а потом зашил, без каких-либо манипуляций с внутренностями. Так что такая версия отпадает.

И это не давало мне покоя. Боюсь, что девушка окажется права — мне снова придётся иметь дело с больным на всю голову уродом, который убивает в угоду своим прихотям, следуя определённому алгоритму. Жители города после «тихони» ещё не оправились, а тут новый псих решил явить себя миру… Нам только такой «радости» не достаёт в дождливые осенние дни.

— Вы посмотрите на остальное! — захватив документы в единоличное пользование, воскликнул Ник. — Если он и ненормальный, то очень уж умный.

Повторять дважды не пришлось — все в едином порыве облепили парня и буквально засунули свои носы в бумаги, комментируя изобретательность преступника.

— На умственно отсталого он точно не тянет, — подвела итог прочитанному ведьма. — Хорошо постарался.

— Ещё немного, и я решу, что ты им восхищаешься, — скривив губы, отреагировала на услышанное Валя. — Мальчик, видно, смотрел много фильмов, раз провернул такое.

— Ты так уверена в половой принадлежности? — впервые решил высказаться Александр. — Я бы не стал такое заявлять, — покачал головой мужчина. — Так обращаться с телом с большой вероятностью могла и женщина.

— Да, волосы, лицо, отсутствие признаков сексуального насилия, — задумчиво прикусил дужку очков Ян, — очень может быть.

— Ладно, пока не поймаем — можно хоть ставки делать, ничего не изменится, — отобрала у них бумаги. — Ваше любопытство удовлетворено, теперь мне пора искать разгадку в этом странном деле.

— Ну-ну, смотри не перетрудись в своих поисках, — Татьяна сделала попытку поддеть меня.

— Спасибо за беспокойство, — ядовито поблагодарила нахалку. — Хорошо, что, если такое случится, я знаю к кому обратиться за помощью, — и выразительно посмотрела на кабинет шефа.

Блондинка недовольно поджала губы и гордо прошагала мимо меня, вздёрнув нос. Я знаю, куда целиться.

До кладбища я добралась довольно быстро, несмотря на то, что пришлось делать пересадку. Вот теперь стою и смотрю на эти кованые ворота, собираясь с силами, чтобы оставить их позади. Ведь чуда не случилось: на том месте, где обнаружили тело, никакой призрак не ждал меня с раскрытыми объятиями. И это очень печально, я была бы не против подобного проявления нежности в виде исключения.

День выдался таким солнечным в эту прохладную осеннюю пору, и это сильнее бросается в глаза, когда ты стоишь на пороге места, где живые — лишь редкие гости. Хуже всего мне находиться на действующих кладбищах: молодые души после смерти какое-то время ощущают себя потерянными и ещё привязаны к физической оболочке. Позже они принимают своё новое состояние и покидают могилы. Но у некоторых осознание занимает годы, ведь время ими воспринимается иначе. Добровольно отправиться в такое место захоронений для меня подобно прилёту человека с продуктами с большой земли в поселение, где нет нормальной дороги: встретят как королеву, а обратно отправят с бесконечным списком поручений.

На старых кладбищах полегче, ведь те, кто мог самостоятельно справиться с причинами, что задержали на этом свете — их преодолели. Кто мог уйти, чтобы быть рядом с близкими или из-за иных желаний — ушли. Остаётся не так уж много тех, кого я могу встретить и расспросить.

Пожухлая трава покрывает всё помимо тропинок, но и те за лето успели зарасти, березы продолжают плакать жёлтыми слезами, стоит ветру потревожить их покой. Краска на большей части оградок облупилась, а то и вовсе сменилась ржавчиной. За могилами никто не ухаживает: повсюду трава, искусственные цветы и венки давно выцвели под солнцем, некоторые кресты покосились. Такое грустное зрелище, когда ты воочию видишь, как стирается память о тех, кто когда-то так же, как и ты ходил по этой планете. Видя такое отношение, я больше склоняюсь к кремации, как это принято в странах Азии. Там обычные люди кремируют ушедших, а урны с фотографиями и вещами, которые были дороги умершему при жизни, оставляют в колумбарии. После смерти тело нам без надобности, оно необходимо живым для достойного прощания.

Здесь так тихо и спокойно, хотя кладбище и в городе. Если бы не холод, который не давал стоять на месте, ведь я одевалась не рассчитывая, что мне придётся провести на улице много времени, можно было бы представить, что это всего лишь необычная прогулка. Призраки, которых мне посчастливилось увидеть, не имели ни малейшего представления о том, что происходит за оградой. Они даже не могли подсказать, появился ли здесь кто-то новый в последние дни. Один, два, пять — я уже начала злиться и реально замерзать. Но не могла развернуться и уйти, не обойдя здесь всё, потому что позже буду грызть себя и спрашивать, не допустила ли ошибку, когда потеряла надежду.

Моё упорство было вознаграждено кем-то свыше: на поздних захоронениях я увидела мужчину, что удобно устроился на одной из скамеек и безмятежно смотрел перед собой.

— Добрый день, — поздоровалась, сразу же признав в этом призраке бывшего военного.

И дело здесь было не только в том, что одет покойный был в мундир синего цвета. Его лицо словно высекали из цельного камня — стремительные линии делали его жёстким, светло-серые глаза только усугубляли картину, а выправку он не потерял даже после смерти. Такого во что не выряди — всё равно не замаскируешь.

Призрак, не прерывая своего занятия, ответил:

— Может и добрый. Присаживайтесь, мне сказали, что у вас есть вопросы.

Интересно, обычного посмертия ему мало, он и на том свете всех строит? Кто-то же ведь доложил о моём поведении и вопросах. Вот же, важная птица.

— Раз вы уже об этом знаете, то должны быть в курсе, что меня интересует.

— А вы наглая, — констатировал, не торопясь отвечать на мои вопросы, давая надежду, что мне что-то удастся узнать.

— Ага, — не стала отрицать очевидного. — А ещё я работаю на органы, — добавила плюсик к своему портрету. — Расскажите?

Мужчина впервые с начала нашего разговора перевёл на меня взгляд. Прищурился, словно пытаясь понять, стоит ли со мной дальше общаться или проигнорировать.

— Здесь можете не искать, — после недолгого молчания он снова подал свой голос. — Было только тело, душа уже не привязана к нему. Может, отправилась в дальнейший путь, может, ушла в другое место. У нас здесь всякое бывало за то время, что я здесь, но просто подкинуть труп — это что-то новенькое.

— Кто-нибудь видел, как это произошло? — попытала удачу.

— Да, — обрадовал меня призрак, — Славка, мелкий мальчишка, ему никогда не сидится на месте, постоянно нарушает наш покой.

— Я такого не видела, — быстро перебрала в памяти всех, с кем встретилась. — Можно с ним поговорить?

— Нет его, снова куда-то убежал. Кто знает, куда, — спустил меня с небес на землю. — Да и не скажет он ничего, что не знаю я. Машина была простая, тёмного цвета, тот, кто выбросил труп — точно мужчина.

— А подробнее?

— Девушка, мы даже после смерти не получаем способность видеть в темноте, — поддел меня военный, — а тогда была глубокая ночь. Но мальчик уверен, что это мужчина. На нём была толстовка с капюшоном, так что поверьте, детального описания вам никто не даст, даже призраки.