Посол мира

СССР, Казахстан.

Эта степь весной покроется зеленью и цветами. А сейчас - снежная пустыня, по которой метет буран.

Город возник тут, не прошло и пятнадцати лет. Возле шахт встали цеха горнообогатительного комбината, вместо палаток и бараков, пятиэтажные дома. Улицы вдоль железной дороги носили имена - Ленина, Сталина, Карла Маркса, Энгельса, Кирова, Дзержинского... Поперечные же - Строителей, Заводская, Шахтерская, Железнодорожная, Авторемонтная, Инженерная, Научная - лишь самые близкие к вокзалу, Комсомольская и Героев Октября были проложены еще до этой системы. Пять лет назад появился и парк, для отдыха и прогулок, тогда он примыкал к степи, сейчас его со всех сторон обступили жилые кварталы.

В пивной на Карла Маркса за столиком культурно беседовали двое, в милицейской форме, с погонами старшин.

– Ну что, Седой, как съездил? Все мечтаешь, в Ленинград перебраться?

– Ржавый, душу не трави! Вот приехал я, хотел по родному району пройтись - и не нашел, ни дома, ни даже двора. И сам - чужак чужаком. Никого не встретил, кто бы меня помнил - сам знаешь, что там в войну творилось. Город-то хорош, даже метро построили, как в Москве, и Медный Всадник на своем месте стоит - а я вот в нем, уже как гость. Да и говорят, что берут в ленинградскую милицию не каждого - лишь с безупречной биографией, фронтовиков, орденоносцев, с гвардейской статью и ростом. Или отслуживших уже, не ниже сержанта. А на завод идти - сначала комната в общаге, или вообще койкоместо, лишь через сколько-то лет, квартира. А тут у меня уже отдельная, своя, хотя и в кубике. Репутация опять же, авторитет. Ну и жениться думаю, детей давно пора.

– Эт на ком, Седой - на Таньке с автобазы? Или на Лизке из столовой?

– Не Танька, а Татьяна Андреевна, усек? Культурная - раз бухгалтером там служит. Ну а Лизка, это так, привет-привет. Понял?

– Да ладно, Седой, свои же! Я вот тока не понял, если у тебя тут все на мази, че ж ты тогда в Ленинград-то подорвался? От добра - добра не ищут. Знаю-знаю, режимный объект, все дела - так ведь зато...

– Вот именно, что - ЗАТО! (прим.авт.: закрытое административно-территориальное образование - город или иной населенный пункт закрытого типа при стратегическом объекте, предприятии или научном центре, с особым режимом проживания и допуска посторонних. Арзамас-16, Челябинск-40, Томск-7 и др. 'закрытые' города в СССР и современной РФ - это они и есть.) Кормят сытно, жилье есть, в магазинах все, что надо, купить можно, зарплаты хватает - а все равно, Ржавый, это как клетка посреди степи, только большая и благоустроенная...

– Дык, Седой, а ты вспомни, как сам мне говорил, что в этой 'клетке' было, всего ничего лет назад? Теперь во какой комбинат отгрохали, и еще расширяют. Кино уже давно есть. Театр в следующем году собираются открыть. И население - раньше кругом один контингент и кто его сторожит был, ну а сейчас и молодые работяги и интеллигенты едут, семьи заводят. Так что, у нас еще такое будет, лет через десять, уж всяк не хуже, чем на иных великих стройках... Хотя, пока и контингента хватает - если не на Новый Город, а на Зону взглянуть.

– А куда их девать? Да ведь и сказано Самим - труд из обезьяны сделал человека, ну а из несознательного элемента, должен сделать коммунара. А кто не захочет, тот не должен и жить.

– Ну а мы, Седой, как повара у котлов, где эта шобла варится. Только вил у нас не хватает, хе-хе!

– Ржавый, ты помело-то придержи! Обратно захотел?!

– Так я ж совсем не против, а очень даже за, всяк поддерживаю! Мы вот перевоспитались, теперь следим за теми, кто еще не. А кто не старается, тех палкой, чтоб не отлынивали! Если не понимают по-иному. Ты вот в Питере был, а нам на комбинат новую партию контингента пригнали, откуда-то с северов, и там как раз один такой, с понтами. Прям как в фильме про товарища Сухова - я тебе не абы кто, а подпоручик! Полячишка с гонором - и как его только прежде не обломали?

– Наверное, потому и гонор прорезался, что на новом месте. Там небось из-под шконки не вылезал - ну а тут решил попробовать взбрыкнуть.

– Во-во! "Я офицер, и по какой-то там конвенции..." Ну ему и показали - конвенцию...

– Что, сразу в карцер?

– А работать тогда кому? Не, с ним по-умному - сунули в бригаду к бандеровцам. Которые панов очень не любят, а таких гонористых, вдвойне.

– Так он еще жив? Или ему уже акт убытия по суициду или несчастному случаю выписали?

– Не, старшого в бригаде предупредили, что норму выработки с них не снимут - если пан помрет, самоубьется или покалечится, то вкалывать им и за себя, и за того пана, хе-хе! Оттого, бандерье пана-поручика не сильно побило, но жизнь ему устроили... В парашу окунали - и в буквальном смысле тоже. Объясняя потом прокурорскому и конвою, что "были возмущены оскорбительными высказываниями этого ... про национальность и про Советскую Власть". Что есть чистая правда - поскольку этот пан-идиот такое, даже в присутствии конвоя орал. А как у нас к "на национальной почве" относятся, сам знаешь. Так что, всей Зоне вышел наглядный урок, как себя вести - раз сюда попал, то вкалывай, а не чирикай!

– Ну, Ржавый, все ж у нас все справедливо и по-честному - что тебе положено, то и получишь. Закон и порядок - превыше всего. Не как в загнивающем капитализме - ты тут без меня газеты хоть читал? Я вот, пока назад ехал - так весь вагон только про то и гудел! Как в ихней Америке, в каком-то городе, сам прокурор банду организовал из тамошних полицаев. Ты вот можешь себе представить, чтоб у нас менты, прям при исполнении и в форме, людей на улицах хватали, подальше отвозили и резали - ну и грабили конечно, иначе какой интерес? А у них, пожалуйста!

– Так у них вроде, негры за людей не считаются? Так же как для нас, здешний контингент из Зоны. Но тсс!
– это между нами! Сам ведь рассказывал, как со своей Татьяной Андреевной познакомился?

– Ну, Ржавый, ты меня всерьез будешь убеждать, что приличные люди из инженерно-технических кадров и зоновский контингент имеют одни и те же права? А если случится что, тебе понравится, чтоб тащ майор нас опять тряс и орал - "У нас тут что, Чикаго?!"

– Теперь, верняк, будет орать - "У нас тут что, Димон?!" Так кажется тот город называется.

– Неважно. Наше дело, чтоб на территории тишь да покой - и никто не смел беспорядки учинять. Потому - приличным людям козырнуть, а за расконвоированными смотреть, не замыслил ли чего, и при первом намеке сразу - гражданин, документики, по какой надобности тут, отчего не на работе, пройдемте для выяснения. Ну да, как я с Татьяной познакомился - вижу, барышня из приличных, одна, и вечереет, а на нее уже какие-то уголовные морды поглядывают с нехорошим интересом, ну я и поспешил: тем - брысь, чтоб я вас тут не видел, а ей - гражданочка, могу я вам чем-то помочь? Оказалось, приехала недавно и города не знает, заблудилась - ну, проводил я ее до квартиры, она меня пригласила чаю попить... Но, Ржавый - заметь, что мы даже здесь, в режимном ЗАТО, и самой уголовной харе, если только она сопротивление не оказывает, можем лишь - в камеру, а там строго по закону! А не так, как в этом Димоне - они ж там даже детей не щадили, прикинь?! Не, я помню, старики рассказывали, у нас в Гражданскую, когда люди зверели со всех сторон, бывало всякое - но чтобы в мирное время, и не в какой-то глухомани, а в большом городе, среди дня, менты и прокурорские при полном параде малолеток прямо с улиц цапают и убивают... это как вообще?!

– Так, Седой, нам же как раз про то на лекции говорили, в политпросвете - что в Америке так издавна было заведено. Когда в каком-то городке местный правящий класс вешает на кого-то знак шерифа - и теперь этот мужик там и следак, и судья, и исполнитель. Сам дело возбудил, расследовал, решил кто виновен, кольт достал, и пулю в лоб - вот и вся процедура. Причем этот самый шериф еще вчера сам мог быть бандитом, разыскиваемым за грабеж или убийство. Дикая совсем страна, порядка не знают.

– Да, интересно бы на них вблизи посмотреть. Мы ведь считай, над кем только не вертухаили - немцы, французы, итальянцы, румыны, поляки, венгры, хорваты...