Поступь стали VI
Шрифт:
Почему солдаты уже вовсю квасят, а знать еще нет? Ответ простой: каким бы сегодня значимым не был праздник, местный бомонд не привык есть одно лишь тушёное мясо с овощами. Собрание местной знати было назначено как раз на полночь, и вот сейчас, когда столы были накрыты, стали всех созывать.
Признаюсь, мне очень не хотелось туда идти. Как бы там ни было, но та публика мне не очень нравится. Да, я понимаю, что с титулом графа и после недавних событий мне придётся намного чаще участвовать во всякого рода застольях, приёмах и собраниях, но я бы по возможности не хотел в этом учувствовать. А что я искренне сейчас желал — так это чтобы вся эта толпа свалила к себе и не топтала мою землю. Её еще потом долго придётся восстанавливать. А я бы со своими друзьями
Скорее всего мои эротические фантазии каким-то образом отразились на лице и были явно восприняты не так и не теми. Ибо внезапно я ощутил горячее дыхание за спиной, а когда я повернулся, мне во всей красе предстала Калипсо.
— Вождь! — прозвучал в моей голове мурлыкающий женский голос.
— Что?
Я уже было хотел пойти к герцогу, как меня обеими руками обняла эта бестия. Не совсем обычно обняла.
Такое не могло не привлечь внимание. Вокруг меня в момент наступила тишина.
Солдатня, прекратив травить байки, уставилась на происходящее. А оно было очень необычным и странным. Трехметровая химера, немного склонившись, стояла за спиной графа и обнимала того обеими руками. Вот только если левой рукой она прижимала к своей груди Джо Логрока, держа того за грудь, то правая была опущена на его пах и легонько сжималась и разжималась. При этом сама химера, наклонившись, терлась щекой о щеку молодого аристократа.
Глаза Джо Логрока, осознавшего, что сейчас происходит, в момент стали больше имперского золотого, а цвет кожи сменил свой оттенок на красный буквально за секунду.
Я, как только понял, за что ухватилась Калипсо, чуть не умер со стыда. А когда увидел, что за этим всем наблюдает несколько сотен мужчин и женщин, и впрямь захотел провалиться сквозь землю.
— Калипсо отпусти! Мне нужно идти, меня ждет герцог! — мысленно рявкнул я химере, не узнавая при этом свой голос. Ибо в нем в этот момент прорезались рычащие нотки.
В ответ я услышал лишь кошачье мурчание. Но спустя несколько секунд химера хоть с явной неохотой, но всё-таки медленно выполнила приказ. Последним, что она отпустила, было моё мужское естество. И как только я был освобожден из плена, всё еще красный как свекла, стараясь не смотреть по сторонам, я отправился к герцогу. Лишь напоследок мысленно сказав химере, чтобы та вернулась к Баалу и помогла ему охранять округу.
Всё еще с горящими от стыда щеками я двигался к сбору местных цветов общества. Масштабы застолья были столь велики, что добирался я туда минут двадцать. И когда добрался, мне предстала совсем не та обстановка, что у солдат.
Каждый стол буквально ломился от переполняющих его яств, и был накрыт роскошным тентом-шатром синего цвета. Рядом возле каждого из такого сооружения были возведены несколько каменных колон с ярким теплым пламенем, которое кроме того, что освещало, еще и создавало уют.
Двадцать огромных шатров были расположены таким образом, чтобы образовать полукольцо вокруг одного огромного тента-шатра, на вершине которого, развеваясь по ветру, было зафиксировано огромное знамя — оно же родовой герб семьи Гросвенор. Знамя, котороеговорило, чей этот шатер, ещё как следует и осветили. Четыре магические колонны, пылая белым огнем, идеально освещали громадный восьмиметровый широченный стол, во главе которого был возведен самый настоящих трон.
Смотря на полные шатры людей, я понял, что в своём блуждании несколько задержался. Сейчас, придя на сие торжество, я оказался одним из последних. Аристократы уже не были столь вооружены и облачены в доспехи, всё-таки недалеко был форт, и времени хватило, чтобы пойти и переодеться. А я вот что-то, как обычно, не допер. Но, если честно, мне среди всей этой толпы было намного комфортнее находиться полностью облачённым в доспехи. Но, к сожалению, мой ярко алый плащ не только усиливал меня, но и конкретно так демаскировал, и моё
появление сразу же было замечено.Я еще не успел подойти поближе, как ко мне подошел тот же гонец, что сообщил новость ранее и попросил следовать за ним, чтобы показать, где моё место.
Я не совсем уверен, но мне кажется, что то, каким путем он меня повел, было явно неспроста, ибо сопровождающий по непонятной для меня причине, вел меня за собой точно по центру, чтобы все уж точно обратили своё внимание на овеянного алым ореолом мага, и проследили, где я буду восседать.
Я не сильно удивился тому, что буду сидеть в шатре герцога, но вот то, что я буду сидеть слева от герцога, рядом с Вольфом Гросвенором, меня удивило еще как. Ибо, если я не ошибаюсь, то моё расположение за этим столом было немалой такой честью. Мало того, что сижу на почетной стороне, так еще и возле самого наследника. И судя по некоторым взглядам, нашлись уже те, кому данный факт пришёлся не по душе. Рожи этих персонажей я постараюсь запомнить. Ибо не любить меня нельзя!
Моё седалище было обычным, ну относительно обычным, ибо было пропорционально той стати, которой обладали те двадцать гибридов, что лишь по ошибке еще назывались людьми, и восседали по разные стороны вокруг меня. Среди сидящих за столом людей, имевших телосложение подобное моему, были лишь два магистра первого ранга: Торрус и Рактус. И ещё один странноватый и овеянный ореолом тайны Граф. Также, кроме этих людей, из знакомых мне был сидящий напротив Вольфа генерал Густав Грунток, мастер Ведьмак Вигго Легрон и Граф Кроусвик, который сидел напротив меня. Персонажи такого уровня и немного ниже по социальной лестнице и составляли тот костяк, который сейчас восседал своими жопами в данном шатре. Явившись, я занял последнее свободное место, забронированное лично для меня.
Взгляды от окружающих меня персонажей я ловил странные. Мне и так было малость неуютно, а когда на тебя периодически палят такие персонажи, то и вообще, аппетит моментально куда-то делся. И это если учесть, что прямо напротив меня, фоня расчудесными ароматами, лежала зажаренная до хрустящей корочки сочная курочка.
С моим появлением обстановка за столом изменилась, а, возможно, это герцог, начав есть, таким образом подал вербальный посыл — мол, можно. Но, как бы то ни было, все принялись, соблюдая аристократические постные морды, изображать что они не так уже и хотят жрать. Но при этом с регулярной частотой закидывать в себя всякое разное съестное.
Так продолжалось с минут двадцать, герцог видимо хотел, чтобы все за это время нормально так наполнили свои желудки. И когда уже люди начали больше пить вино, чем есть, Хъю Гросвенор изволил говорить.
— Дамы и господа, у меня есть важная новость, — когда за столом образовалась гробовая тишина, сказал герцог. — Как мне часом ранее стало известно, наш славный король и «уважаемые» соседи, собрав войско, и не жалея сил, сегодня было уже выдвинулись нам на помощь. И к их несчастью, преодолев полпути, они узнали, что их вмешательство уже не требуется. Но как оказалось, больше их поразило не то, что вмешательства как такового уже и не требуется, а то что мы, как оказалось, победили, при этом не потеряв не одного солдата. И чтобы нас поздравить, его высочество, спустя пять дней прибудет в Вуллигтон, чтобы самолично поздравить с победой и наградить героев.
Герцог на несколько секунд замолчал.
У всех до последнего из гостей рожи были настолько скривившимися, что казалось те услышали новость не про визит короля, а съели самый термоядерный лимон.
Герцог тем временем продолжил:
— Так что, друзья, не разъезжаемся, а через день всех собравшихся в этом шатре прошу отправиться со мной в столицу.
Герцог закончил говорить, но гробовое молчание продолжилось.
Каждый за столом переваривал услышанную новость, но самым выразительным и показательным результатом мозговой деятельности было лицо Вольфа Гросвенора. Ибо вместо нормального выражения лица на нём застыл оскал, выражающий мнение по этому поводу всех собравшихся.