Потерянные

Почему-то в каждом сне мы с ней были точно не в Швейцарии или Германии. Местность вокруг ощущалась родной, как в детстве. Впрочем, не в местности было дело, а в душевном единении. После сна о звездах, были прогулки по лесам, где я рассказывал сказки, а Светка улыбалась. Не дежурной своей улыбкой, не вымученной, а какой-то очень красивой, яркой, будто подсвечивавшей ее глаза, да и все лицо. Оказывается, я никогда не видел ее улыбавшейся по-настоящему – только во сне.

После дня экзамена мы почти что и не виделись. Я не хотел надоедать, а она… Возникло такое чувство, как будто Светка меня избегает. В общем-то, не мудрено. Девушка пришла в себя, оценила произошедшее и подумала, что я могу захотеть «углубить» знакомство, пользуясь ее слабостью. Откуда же ей знать, что я считаю подобное подлостью?

Иногда мне кажется теперь – была бы возможность, ушел бы в сон навсегда. Так хорошо, спокойно, радостно, как было в этих снах, я себя никогда и ни с кем не чувствовал. Жаль, что это все игра мозга. Не верю я в сказки, мне девятнадцать, а не пять.

Сегодня услышал новости краем уха. Что-то мне эта риторика не нравится, такое ощущение, что к чему-то готовят громкими пафосными речами. Немного даже стало не по себе, потому что это все неспроста. «Не признающие истинной демократии варварские народы» – только меня беспокоит эта фраза? Впрочем, нас все равно не спросят, мы для сильных мира сего всего лишь стадо.

Ненавижу, когда за меня решают, но понимаю, что ничего с этим сделать нельзя. За нас всегда решает кто-то другой: родители, начальство, правительство. От меня не зависит ничего. Миром правят деньги. На карточку капнула довольно значительная сумма, а на почту письмо с пожеланием меня этим летом не видеть вообще. Мама с отчимом отметились. Буду вежливым сыном – не буду мозолить глаза. И мне хорошо, и им неплохо, судя по всему.

Последние экзамены пройдут, и надо решать, что делать буду – поеду со своими или же совершу то самое безумство, над которым думаю который день. Очень хочется хотя бы попробовать. Не выйдет, так не выйдет, какая разница? Как папа говорил: не попробуешь, не узнаешь. Но сначала сдаем немецкий, кажется.

В Швейцарии четыре государственных языка, владеть надо только двумя. Ну и иностранные, конечно, куда без них. Можно было бы пройти по легкому пути и сдавать русский, но в текущих условиях – это очень неумное решение. Особенно учитывая телевизионную риторику. Нечего дразнить гусей.

Надо будет вечером попробовать поговорить со Светкой. Главное, правильно обговорить и обосновать мое предложение, тогда, может, и согласится. Ей наш «коллектив» тоже поперек горла, и это заметно. Особенно мне. А вот и она, кстати.

– Привет, – улыбнулся я ей по-настоящему. Возможно, это сны меня так изменили, но не хочу лицемерить с ней. Даже зная, что, скорей всего, она меня оттолкнет, не хочу и все. – Как твои дела?

– Привет, все хорошо, – опустила голову, отвечая. Неужели смутилась? Или просто я ей неприятен? Если второе, то плакали мои планы, конечно.

– Как ты смотришь на то, чтобы пообщаться вечером?

Или я сильно ошибаюсь, или в Светкиных глазах промелькнул страх. Вмиг почувствовал себя подлецом, но задавил это ощущение. Это не мои чувства, а, скорее, реакция на интерпретацию моих слов. Непонятно? Ну вот Светка меня услышала, что-то себе придумала, я почувствовал и отреагировал. Надеюсь, вечером она будет реагировать по-другому. Тем более, что согласилась, пусть даже только жестом.

Мысль в голову пришла еще дня три назад, когда на счет упали деньги. Можно взять машину внаем и поездить просто вдвоем. Ночевать в гостиницах, даже в разных номерах, если хочет. Зато народу меньше, а я надоедать точно не буду. Были бы мы хоть немного близки, можно было бы автодом взять… Хотя и сейчас можно, есть такие, где спальни разные, но, боюсь, это ее испугает, а вот пугать Светку – очень плохая мысль. А так – может, и выгорит. Не то, чтобы я хотел покататься именно с этой девушкой, но она единственная, с кем вообще стоит у нас общаться.

Еще подумать надо будет, как ей объяснить так, чтобы не получить от нее, не отходя от кассы. То есть, как нас учили на уроках – надо правильно сформулировать. А пока – топать на экзамен. Пока я размышляю, кстати, мы как раз и топаем на наш последний экзамен.

С одной стороны, мое предложение слишком смелое. Так обычно не делается. С другой, ничто не мешает ей меня послать эротическим путем. Если она вдруг хочет поскорее оказаться дома, например. Я же не знаю ее ситуацию, поэтому мое дело предложить. Главное, чтобы она не подумала, что мне что-то должна. Вот как сформулировать так, чтобы Светка себе не надумала именно этот случай?

Экзамен заключается в том, что мы общаемся именно на этом языке, который вариация немецкого, «швице дюч» называется. Тем, у кого сертификат чего-нибудь общепризнанного – им легче, а тому, у кого на это не было денег, придется сейчас поражать экзаменатора свободой общения. Придется – значит, буду, мне на этом языке еще учиться предстоит, если ничего в жизни не изменится, а с чего бы меняться чему-либо в моей жизни?

Светлана Фишер

Этот день начинался кошмарно. Просто ужасно, на мой взгляд, от чего было еще обиднее. Я поднялась в солнечном, радостном настроении. Ночью мне опять приснился Витька, он вел меня за руку среди каких-то каменных нагромождений, рассказывая о горах. Каждую ночь он мне что-то обязательно рассказывал и даже не пытался приставать. Разве мягкие, какие-то очень ласковые объятия одной рукой могут считаться приставанием?

Наверное, я просто схожу с ума от одиночества и страха. Эти перевели мне довольно много денег на счет, указав приличные гостиницы в Цюрихе, ведь я хотела поступать именно там. Видимо, этот шаг был разрешением не возвращаться, что добавило мне хорошего настроения, но вот идя на завтрак, я услышала голос Уве – парня из нашего уже бывшего класса.

– Фишер будет моей, – произнес знакомый голос, заставив меня остановиться.

– И как это ты раскрутишь нашу фифу? – поинтересовался другой голос, в котором легко было узнать Маттиаса. Парень учился в параллельном классе и считался ловеласом.

– Да куда она на пароходе денется? – насмешливо спросил Уве. – Да она, наверное, сама хочет, надо просто быть более настойчивым.

– Смотри, как бы ее папаша тебя потом не достал, – хмыкнул его собеседник. – Говорят, у него денег много.

– Она в приемной семье живет… – голос одноклассника звучал насмешливо, отдаляясь.

Я почувствовала слабость в похолодевших ногах. Пришлось прижаться к стене, чтобы просто не упасть. Уве узнал самую большую мою тайну, но, как будто этого было мало – он собирался меня во время поездки… Сделать то, что страшно. Я знаю, что не смогу сопротивляться – просто от ужаса, а на корабле, действительно, могут и не услышать.

Единственным вариантом было – отказаться от поездки, забиться куда-нибудь в гостиницу и сидеть тихо-тихо. Но вот именно этого делать было нельзя, потому что характеристика полностью составляется, в том числе и по результатам этой поездки. Решив подумать над вариантами попозже, я отправилась на завтрак.

Сегодня мне совсем не хотелось пирожных, поэтому я выбрала привычные колбаски, хлеб и апельсиновый сок. Ну и кофе, конечно. Много молока в кофе и не думать об услышанном. У меня есть еще пара дней. Интересно, что потребует от меня Виктор? Почему-то не верится, что у него в голове крутится что-то страшное или стыдное, хотя он же парень, а всем парням нужно то же, что и Уве. Хотя, если выбирать…