Потерянные

Тиса и Трихон улыбнулись.

— Что смешного? — Ганна гордо выпрямилась, напуская на себя неприступный вид.

Это развеселило Тису еще больше. Место быстро пустело. Покидая его, победительница в последний раз оглянулась. Глашатай, забравшись на лавку, пытался снять растянутый плакат, призывающий на конкурс. Тиса сняла с себя громоздкий и колючий венок, не зная куда его деть, повертела головой. И шкалуш без слов забрал его из рук девушки и понес.

* * *

Отец все так же проводил время под куполом соседнего шатра в компании военных. У крайнего ряда лавок, в числе тех, что полукругом располагались вокруг сцены, Тиса заметила сразу несколько знакомых лиц. Прохор Фомич с родней, Агап Фомич, Камилла, Рич. Она потянула Ганну за руку.

— Птица была как живая, клянусь Жнухом, — договаривала озабоченным голосом Камилла. — Я боялась, что она полетит ко мне. Ой, наши девочки, — увидела их кухарка.

Тиса заметила, что по случаю праздника на плечах женщины красовалась шаль с цветочным узором и длинной бахромой, хотя лицо стряпухи оставалось кислым.

Девушки поздоровались. Заметив, что шкалуша рядом нет, Тиса в недоумении оглянулась по сторонам.

— Что за птица? — спросила Войнова, слегка погрустнев.

— Из таза с водой, — старик указал на сцену. — Вэйн нас развлекал. Вона, опять щас ветра надует.

— Ух ты, сейчас снова начнется! Я пойду поближе, — воскликнул Рич и заковылял меж рядами лавок ближе к сцене.

— Только в толчею не лезь, — попросил его вдогонку Агап.

На деревянном помосте сцены и в самом деле кланялся Филипп, пока двое коренастых мужиков доливали в таз воды. Сделав дело, подсобники спрыгнули с помоста, а Филипп поднял жезл над пюпитром. Через минуту над синеволосой головой закружились разноцветные водяные пузыри. Блестя круглыми боками на солнце, они выстраивались в разнообразные фигуры: то в круг, то в звездочку, то треугольник, то в замысловатый узор. В целом красиво, подумала Тиса, словно смотришь гигантский калейдоскоп.

По ногам девушки пробежал сквозняк.

— Так вот откуда ветер, — проворчала беззлобно Тиса.

Ганна не услышала ее слов, наблюдая за представлением.

— Тисонька, а что за корзина у тебя? — полюбопытствовала Камилла. — Ты что-то купила?

Девушка лукаво улыбнулась.

— Подожди-ка, — крякнул Агап. — Так ты…

— Да! Я выиграла, — Тиса повисла на шее у удивленного старика.

— Святая пятерка! — охнул старик.

— Что еще за конкурс? — спросила Камилла.

Тиса рассказала. Кухарка в силу плохого настроения сперва немного подулась на девушку. Мол, как это она промолчала о намерении участвовать в конкурсе. Но обижаться долго стряпуха никогда не умела, и вскоре уже обнимала девушку и вовсю хвалила. Ганна сказала, что пойдет, поищет своих пострелят, заодно, может, Кошкиных встретит, и скоро вернется. Тем временем, наместный покинул мокрую сцену под хвалебную речь Тонечки и восторженные аплодисменты публики. На сцене появился кочевник, явно с бабушкой чиванкой в родословной, загорелый, белозубый. Смоляного цвета волосы его были вплетены во множество косичек. Поставив ногу на табурет, он защипал широкобедрую чиванскую домбру. И запел.

Я вызван из мира Иного В мир нынешний чуждый людской Одним человеческим словом И росчерком острой клюкой. Меня вырывали из пламени, Сквозь ветры вселенной несли Три бренных фигуры на камне, Потом превратились в пески. Ой, е-еу, в пески… Но прежде, чем прахом распасться Судьбу мою стали вершить. Не знал, что придется мне статься Рабом человечьей души. Я вынужден был подчиняться, Грызть глотку всем тем, кто не мил Хозяину. Весь растворялся В злой пляске неистовых сил. Ой, е-еу, неистовых сил…

Голос кочевника был не из лучших, однако заставлял прислушаться. Неидеальность исполнения певец с лихвой восполнял страстностью. В голосе звучала и тоска, и жажда свободы, и непокорность судьбе. Тиса вдруг вспомнила детство и вольный ветер в волосах, когда она, сверкая голыми икрами, неслась в лес, прочь из военной части. И тоску по матери, и неприкаянность, и враждебность отца к родной дочери после кончины супруги.

Я рвал, убивал с отвращеньем Не в силах нарушить приказ. Кровавым орудием мщения Я стал. Луч надежды угас — Не видеть мне мира Иного. И в ночь полноликой луны, Таясь возле терня густого, Вдруг жертву почуял вдали. Ой, е-еу, вдали… Я бросился вихрем свирепым. Скачек — опрокинул, сдавил Девчонку босую в отрепьях Когтистою лапой в пыли. Худая, орленок костлявый, На кой ты сдалась колдуну? Но в серых глазах дым и скАлы, Огнем жжет не сломленный дух. Ой, е-еу, не сломленный дух…

Здесь певец показал виртуозную игру домбры. Загорелые пальцы порхали над струнами музыкального инструмента, точно бражник над флоксом.

— Как играет, шельма, — вздохнула рядом Камилла.

Последний куплет кочевник пел с особым пылом:

Мой страх отлетел птицей в небо, Ослушать хозяйский приказ. Не стану губить тебя, дева, Свобода мне миг, не на час. Но ты помогла мне колдунья Порвать цепь раба пополам. Позволь же к ногам припаду я И пеплом осыплюсь к стопАм. Ой, е-еу, к стопАм…

Толпа наградила певца аплодисментами. Следующим на помост выкатился потешник. Одетый в яркий широкий кафтан он веселил толпу. Потешник улыбался во весь свой крашеный рот и показывал чудеса ловкости рук, доставая из своих лоскутных штанов вещи зрителей и раздавая их изумленным владельцам. Дети вскакивали с ногами на лавки, чтобы лучше видеть, и хохотали. Тиса заметила, как Рич тщетно вытягивал шею, не пытаясь забраться на лавку. Внук Прохора Фомича крикнул: «Давай, Рич, к нам!». Но тот лишь отмахнулся.

Объявилась Ганна в компании семьи Кошкиных. Шепнув Агапу пару слов, Тиса отдала лекарю корзинку с выигрышем. Она еще не готова делиться с Зоей своей задумкой.

— Со Жнухом плодородным!

— С праздничком!

Знакомые обнялись. Настасья Ефимовна с мужем заговорили с лекарем и Камиллой.

— Боже, какое шикарное платье! — Зоя обняла подругу.

Вертлявая Марика обхватила Тису под локоть.

— Ух ты! Ты такая красивая, Тиса! Просто обалдеть!

— Спасибо, девочки! — улыбнулась Тиса. — Вы тоже.

— Зойка, глянь, прическа какая!

— А мы вас высматривали, высматривали. Я даже Руслана отправляла вас искать, — сказала Зоя. — Как только Ганна нас нашла? Толпа в этом году просто жуть.

— Так Руслан еще ищет нас что ли? — оглянулась Тиса.

— Да нет, отпросился у меня сабельный бой смотреть. Говорит, Витер опять победителем выйдет, — Зоя прикрыла ладонью рот. — Прости Тиса!

Подруги взглянули на Тису жалостливо:

— Очень жаль, что он таким подлецом оказался.

— Бог с ним, — сказала Войнова. — Я почти о нем не вспоминаю.

— И правильно, — кивнула с одобрением Ганна.

— А где Трихон? — спросила Марика, поглядывая по сторонам. — Он разве не с тобой?

— Он был здесь, — ответила Тиса.

— Ой, я ему рисунок наколки принесла для коллекции! Всю неделю перерисовывала с плеча нашего конюха. Смотри, как думаешь, ему понравится?

Марика развернула листок с карандашным рисунком: драконья голова в огненном круге. Линии неровные, но видно было, что художница очень старалась.