Потерянный свет

Герман обернулся, шагов хозяйки он не услышал, как и раньше, но в этот раз ее перемещение не было столь неожиданным.

На столике уже исходила паром маленькая чашка кофе, аромат которого только сейчас стал различим. Надежда же заняла место на другом крае дивана, ближе к мужу, и сейчас все с той же счастливой улыбкой ожидала оценки своей работы.

– Очень красиво! – ответил Герман. – Здесь такие интересные… – он замялся, желание аргументированно похвалить работу загнало его в тупик. Язык начал произносить комплимент намного раньше, чем мозг его сформулировал.

– Красота не требует объяснения, достаточно, что вам просто нравится, – поддержала Германа хозяйка, чутко распознавшая заминку в его речи.

Но мужчина не мог позволить себе опять выглядеть глупо, поэтому упорно пытался сформулировать уже начатое и слишком затянувшиеся утверждение.

Ему на помощь неожиданно пришел Виктор, который, наконец, среди кучи бумаг нашел голубоватый паспорт на транспортное средство.

– Вот они, документы! – торжественно воскликнул старик. – Документы на машину.

– Отлично, тогда, думаю, мне пора вызывать такси, – обрадовался Герман.

Наконец-то эта встреча, полная неловкостей и переживаний, подходила к концу.

– Вы хоть кофе выпейте, я старалась, – напомнила Надежда.

– Тем более что с минуты на минуту зайдет Константин, – дополнил Виктор. – Его дольше, чем на чашку чая, все равно не задержишь, наверняка он будет не против подвезти вас.

– Ты не говорил, что зайдет Костя! – Надежда моментально изменилась в лице, улыбка испарилась, а в глазах появился злобный огонек. – Что с тобой, тебе ведь нравится Костя? Он помогал столько, когда ты болела…

Герману стало вновь не по себе, он торопливо отвернулся к картине, чтобы не быть свидетелем вспыхнувшей на пустом месте семейной ссоры. И торопливо полез за телефоном в карман, но понял, что, похоже, оставил его на диване, когда смотрел время.

– В этом и дело, старый ты идиот, – уже почти прорычала Надежда. – Я не хочу забирать и его!

Германа охватил животный ужас, слова женщины пробрали его до костей. Нелепая ваза с крышкой блеснула маленькой железной табличкой у самого основания.

– Фролова Надежда Михайловна, – зачем-то прочитал он вслух.

Мозг отказывался верить в происходящее. Герман медленно повернулся к хозяевам, встретив растерянный взгляд Виктора, который, без сомнения, слышал его слова.

Надежда уже была на ногах. Словно хищник на охоте, она замерла в несвойственной для человека позе, широко расставив ноги.

Руки, разведенные чуть в стороны, были слегка согнуты в локтях, пальцы перебирали воздух.

Наступила зловещая тишина, такая, что гость мог услышать учащающееся биение своего сердца.

– Мы ведь кремировали тебя… – тихо обратился хозяин к супруге.

В эту секунду Герман всего на мгновение потерял фокус, а когда четкость зрения вернулась, перед ним стояло существо, лишь своими очертаниями напоминающее человека.

Пепельно-серая лоснящаяся кожа обтягивала тело чудовища, глаза были залиты черным и словно состояли из одного огромного зрачка, пальцы, жадно перебирающие воздух, заканчивались острыми когтями, а вместо белоснежной улыбки, которой Надежда красовалась весь вечер, виднелись два ряда заостренных, словно наконечники стрел, зубов, расположенных внахлест.

Кровь запульсировала в висках. Герман понял, что в это мгновение, прямо сейчас, существо набросится на него.

Странное, неизвестное до этого чувство, будто говорящее о том, что произойдет через секунду, пришло с пониманием: он в этот короткий миг не успеет сделать ничего.

– Беги!!! – что есть сил заорал Виктор, хватая со спины тварь, которая еще минуту назад была его женой.

Существо, несмотря на ощутимо меньшие размеры, без труда высвободилось из мужниной хватки. Ей хватило бы всего одного взмаха когтистой лапы, чтобы лишить Виктора жизни, но вместо этого тварь лишь оттолкнула того предплечьем.

Однако сила, таящаяся в этих тонких обтянутых серой кожей руках, была нечеловеческой. Виктор буквально оторвался от пола и пролетел не меньше двух метров, потеряв в полете тапок и приземлившись головой на острый край ступени, компенсирующей перепад высоты пола между гостиной и прихожей.

Послышался хруст проломленного черепа, на пол хлынула кровь. Агония длилась всего пару секунд, несколько коротких конвульсий заставили тело несвязно дернуться, после чего жизнь в глазах пожилого человека погасла навсегда.

Существо замешкалось, прожигая взглядом безжизненное тело, пространство пронзил оглушающий стрекот, похожий на хруст ломающихся прутьев.

Герман, наконец вышедший из оцепенения, понял, что это его последний шанс. Путь к главному выходу был отрезан, поэтому он бросился к стеклянной двери, ведущей на задний двор.

Всего десяток метров отделял его от спасительной двери, выброс адреналина заставил сердце работать с удвоенной силой, но не успел он проделать и половину пути, как существо преградило ему дорогу.

Герман не видел и не слышал, как оно передвигалось. Тварь будто появилась из воздуха прямо перед ним так близко, что он ощутил ее дыхание.

– Прости, Герман, ты не должен был испугаться, – произнесло существо голосом Надежды.

– Всего мгновение – и все тревоги уйдут, ты наконец получишь вечную тишину, как и мечтал, – добавило оно тихо, будто пытаясь успокоить свою жертву.

Герман попятился, его ноги подкосились, он рухнул на пол, и, не смея пошевелиться, обреченно зажмурился. Вот она, смерть, пришла за ним, когда он меньше всего этого ожидал, в том виде, которого он не мог даже представить. Никаких воспоминаний о прошлом, никаких сожалений, только желание, чтобы все закончилось быстро.

Мужчина затаил дыхание, ожидая удара или укуса, но в этот момент кто-то вломился в дом через главный вход.

Незапертая дверь с грохотом ударила о стену, затем – тяжелый топот, неразборчивый крик и звук разбитого стекла где-то впереди.

Герман открыл глаза: стеклянная дверь на задний двор, в которой он видел свое спасение, осыпалась осколками.

В помещение вбежали двое вооруженных мужчин в спортивных костюмах. Головы их были скрыты под капюшонами, а лица они закрывали вытянутыми из-под олимпиек футболками, придерживая их руками.