Потерявшие крылья
Шрифт:
— Мне можно выйти туда? — Милена кивнула за окно.
— Пока нет, — мягко ответил Тэйхирт.
— Почему? Там опасно?
— Для тебя — да.
Милена с досадой передернула плечами.
— Расскажи о том, кого ты любишь, — неожиданно попросил Тэйхирт.
— Зачем? — удивилась девушка.
— Допустим, для поддержания беседы, — улыбнулся жрец. — Ну и просто интересно, кто увел мою девушку.
— Твою? — Милена выразительно подняла брови. — Кто так решил?
Темный не стал отвечать.
— И что ты собираешься с ним сделать? — девушка в упор уставилась на Тэйхирта.
— Порвешь меня за него? —
— Ты не ответил, — холодно напомнила Милена.
— Все зависит от него. И от тебя тоже. Но я не убиваю соперников, если ты об этом.
Милена показала на кольцо.
— Вот оно зачем?
— Защита в первую очередь.
— От чего?
Вместо ответа Тэйхирт подошел и протянул Милене руку.
— Пойдем, я покажу тебе свой дом.
Девушка проигнорировала его жест, но поднялась. Платье прохладной волной закружилось возле ног.
— Это ты меня… переодевал? — запнувшись, спросила Милена.
— Зачем? — удивился жрец. — Для этого есть Саритэ.
— И кто это?
— Ты с ней еще познакомишься. Она будет помогать тебе. Идем?
Милена кивнула.
Тэйхирт помог ей спуститься по крутой винтовой лестнице. Этажом ниже оказалась небольшая площадка, на которую выходило две двери.
— Здесь спальни для вас с Мирославой. Хочешь посмотреть?
— Нет. Потом. Почему вы не забрали тогда нас вместе?
— Это вопрос не к нам.
— А к кому?
— К тем, кто тебя сюда затянул. Впрочем, они явно были уверены, что твоя сестра последует за тобой.
— Как она сможет сюда попасть?
— Тамила поможет.
Милена вскинула на жреца изумленный взгляд.
— Кто?!
— Тамила, — спокойно отозвался Тэйхирт. — Она придет сюда вместе с твоей сестрой.
— Так это из-за нее я здесь? — девушка сжала кулаки. А она еще жалела ее!
Тэйхирт помедлил, прежде чем ответить.
— Из-за нее, да. Но она как раз не хотела, чтобы вы вернулись сюда. И сейчас пришла защищать вас.
Глава 2
Рассвет выдался неожиданно холодным. Мирослава почти с головой закуталась в спальный мешок, но, казалось, что замерзли даже волосы. Девушка приоткрыла один глаз и заметила, что Тамилы рядом нет, а снаружи доносятся приглушенные голоса. Мирослава прислушалась, но не разобрала ни слова. Тогда она выбралась из мешка, подвинулась ближе к выходу из палатки и чуть приоткрыла молнию. Возле уже разведенного костра сидели Тамила и приходивший вчера странный человек. Хотя, может, он и не человек? Любопытство заставило навострить уши.
— Злишься? — спросил жрец.
— Нет.
Мирослава уже успела привыкнуть воспринимать Тамилу мягкой и излучающей тепло, поэтому удивилась, что та снова стала такой, какой ее знали в их мире, и они с сестрой в том числе — холодной колючей и неприступной. Правда, пока только в отношении Светлого.
— Я же чувствую.
Тамила безразлично пожала плечами.
— Ты один из тех, кто полностью разрушил мою жизнь. Считаешь, злости достаточно?
— Нам пришлось так поступить.
Женщина не ответила.
— Они не знают? — поинтересовался мужчина.
— Нет. И вы не должны были узнать. Ради этого всё и затевалось.
Дэсмиш вдруг покачал головой:
— Как у тебя хватило сил?
— Разве вы оставили мне выбор?
—
Да. Ты могла вернуться сюда.— После того, что вы сделали? — Тамила даже не повышала голос, и он продолжал звучать ровно и бесстрастно, но по спине Мирославы вдруг побежали мурашки. — Я и девочек буду защищать от вас, насколько сил хватит.
— Я не хочу бороться с тобой, — помолчав, сказал Дэсмиш.
— Но, тем не менее, будешь, если я откажусь действовать по вашей указке.
— Почему так решила? Мы не трогали тебя все эти годы.
— Потому что достать не могли.
— Я приходил к тебе.
— Помню. «Порадовать», что нашли их.
— Имел возможность тогда забрать тебя. Но не стал этого делать. Недостаточное доказательство?
— Дэсмиш, — вздохнула Тамила, — к чему этот разговор? Пытаешься понять, нужно ли изолировать от меня девочек?
Жрец усмехнулся и начал подбрасывать дрова в костер. Голос Тамилы зазвенел металлом:
— Если вы попытаетесь разрушить и их жизни, я призову всю свою Силу. Ты знаешь, какие будут последствия.
— Возможно, ты сама тогда погибнешь.
— Вот это меня меньше всего волнует.
— Ты же знаешь, что я не могу лгать. Обещаю тебе, что вреда ни им, ни тебе мы причинять не собираемся.
— Правду тоже можно вывернуть так, как удобно, — возразила Тамила. — Я не верю ни тебе, ни Тэйхирту. Что бы ты ни говорил.
Дэсмиш поднялся и оглянулся на палатку. Мирославе показалось, что пристальный взгляд его лучистых глаз чуть не прожег в ней дыру. Как он увидел ее? Но жрец снова отвернулся.
— Давай решим все без боевых действий, — устало предложил он. — Вряд ли ты выстоишь против нас двоих.
— Уверен? — Тамила насмешливо посмотрела на Дэсмиша. Глаза ее опасно блеснули. — Все эти годы я работала над увеличением своей Силы. А здесь ее мощь вырастет еще больше.
Мирослава бросила случайный взгляд на палатку мальчишек и заметила, что подслушивает разговор не только она. Виталий подмигнул ей и снова уставился на Дэсмиша.
— Зачем ты привела сюда чужаков?
— Это любимые мужчины девочек.
— Думаешь, они смогут что-нибудь изменить?
— Думаю, да.
— А если с ними случится беда?
Тамила медленно повернула голову к Дэсмишу, и Мирослава почти увидела ледяную волну ненависти, окатившую его. Жрец отшатнулся.
— Тогда я не отвечаю за свои действия, — таким же ледяным голосом ответила Тамила.
Саритэ оказалась приятной женщиной на вид лет шестидесяти. Обаятельная и приветливая, с какими-то уютными ямочками на щеках, которые озорно появлялись каждый раз, когда она улыбалась. Женщина пришла в комнату Милены вечером, чтобы помочь подготовиться ко сну. Милена сидела на подоконнике, обхватив руками колени и глядя то за окно, где продолжали хаотично передвигаться загадочные шары, то в комнату, потому что быстрые и ловкие движения Саритэ, которая стелила постель и наводила порядок в и без того идеально чистой комнате, окутывали каким-то спокойствием. При этом женщина практически не умолкала. За неполных двадцать минут Милена узнала все о ее семье и детях, которые уже давно выросли и завели своих детей, о работе у Тэйхирта и Дэсмиша, о том, какие они хозяева, и много другой не особо интересной информации. Девушка уже начала воспринимать речь Саритэ как шум ветра или воды.