Повелитель аномалий

Холодный осенний ветер холодил кожу. Улицы освещённые огнями реклам, шум голосов. Весь день Алекс провёл на ногах. Спиритуализм стал модным, и праздные любители экзотики ежедневно собирались в клубах, чтобы послушать «первоклассных» специалистов. Подобные мастер-классы хорошо оплачивались, но популярность тяготила.

– «Скоро будут узнавать на улицах, – подумал Демидов. – Господи, куда меня несёт. Я забыл, когда последний раз сидел перед телевизором».

Из обжорки, на другой стороне, тянуло кофейным ароматом и свежими пирожками. Демидов улыбнулся, жадно сглотнул и, пропустив автомобиль, перебежал дорогу. Он взялся за ручку, потянул на себя, и в эту минуту дверь распахнулась, ударив его по костяшкам пальцев. Бормоча что-то под нос, на улицу вышел долговязый парень. Он оттолкнул Алекса, выругался.

– Придурок! – процедил Алекс. – Здесь вообще-то люди ходят.

Парень остановился, резко повернувшись, уставился на Демидова. Злые колючие глаза, перекошенный судорогой рот.

– Что ты сказал? – зарычал он. – Ур-р-род!

Он медленно засунул руку в карман, достал пистолет и направил его на Алекса.

– Скотина! – прошептал Демидов. – Вечер испортил. Да ещё саданул по рёбрам.

Алекс вошёл в квартиру, сразу же направился к дивану. В кофейню он так и не попал. Но голод исчез, хотелось только лечь в постель и забыться сном.

– «Чёрт! – вспомнил Демидов. – Совсем вылетело из головы. Завтра надо заскочить в этот старинный домик».

Он никак не мог забыть, маячивший перед глазами ствол, жуткий, бессмысленный хохот патлатого подонка.

– Ладно, – Алекс растянул губы в улыбке, не раздеваясь улёгся на диван. – Сон – лучшее лекарство.

Демидов сидел у окна. Перед глазами мелькали деревья, дачные домики. Под стук колёс хорошо дремалось, откуда-то издалека доносились голоса пассажиров, кто-то смеялся.

– «Изматывает работёнка, – промелькнуло в голове. – Зато занимаюсь любимым делом».

Электричка обогнула заросший соснами мысок, и показалась изумрудная полоска моря. Алекс встрепенулся, потянувшись, посмотрел на сверкающую в солнечных лучах гладь.

Фасад усадьбы удручал. Замшелые почерневшие кирпичи, плющ на стенах. Мутные стёкла витражей. На фронтоне надпись: «Friendly House».

– «Надо же! А вчера не заметил, – Демидов прошёл через распахнутую калитку, постоял немного во дворике. – А домик-то ещё немецкий».

Он вошёл в прихожую, сразу же посмотрел на «Уиджу». Доска и указатель лежали на тех же местах. Прикрыв дверь, он подошёл к журнальному столику и осмотрелся.

– «Как будто бы ничего, – подумал он. – Значит будем ждать».

Взяв спиритическую доску в руки, Демидов прошёл в гостиную и положил её на обеденный стол. Ни обоев, ни старомодной драпировки, стены комнаты были выкрашены одним цветом, и в самом тёмном углу Алекс сразу же заметил следы чёрной плесени. Перед столом стояло кресло-качалка с клетчатым пледом, на сиденье лежал потрёпанный томик Гёте.

Алекс улыбнулся, подошёл к окну. На колючках шиповника весело щебетали воробьи, за забором лаяла соседская собака.

– Ладно, подождём! – повторил вслух Демидов.

У стены стоял удобный диванчик, на который он и уселся. Вспомнилось детство, бабушкин домик за городом. Конечно он не был таким роскошным, как этот бюргерский коттедж, но в нём было самое главное – уют. Алекс закрыл глаза, вспомнил блины со сметаной, домашнее молоко.

– «Воспоминания увлекательная штука», – засыпая подумал он.

Тревога. Странное гнетущее ощущение. Демидов вздрогнул, раскрыл глаза и, стараясь не шевелиться, осмотрелся. По комнате расползался мутный холодный воздух, мерцал фитиль керосиновой лампы. За окном уже стемнело и всё та же соседская собака, тоскливо и протяжно завывала где-то за забором.

В кресле, перед столом, сидела старушка. Она медленно двигала указателем по буквам «Уиджи» и что-то бормотала под нос. Алекс встал, нерешительно осмотрелся и шагнул к столу.

Седые волосы собранные в высокую причёску, строгий костюм. Старая женщина излучала сизый рассеянный свет, но этот свет казался грязным и тягучим, словно копоть.

– Кто вы? – спросил Алекс. – Почему вы здесь?

– Hinweg mit dir! – не поднимая головы, проговорила старушка. – Hinweg mit dir!

– Как грубо! – Алекс обошёл вокруг стола и встал напротив. – Назовите своё имя!

– У-б-и-р-а-й-с-я прочь! – повторила старуха. – П-о-ш-ё-л вон!

– Имя! – зарычал Алекс. – Назовите своё имя.

Старушка перестала играть указателем и медленно подняла голову. Серое вытянутое лицо, тонкие губы и большие жабьи глаза.

– «Неужели они так и должны выглядеть? – подумал Демидов. – Мороз по коже!»

Человекоподобное, излучающее гнев создание медленно поднялось. Алекс услышал, как заскрежетали зубы, как задрожал наполняясь жаром воздух.

– Я, Матильда Хартман, – скрипучим голосом, ответила женщина. – Убирайся прочь! Варвар!

Она уставилась на него мутными, немигающими глазами, и Алекс почувствовал как на лбу выступил пот. Лицо призрачной женщины мгновенно потемнело и исказилось нечеловеческой злобой.

– Вар-р-р-вар!
– зашипела она.
– Runter von meinem land!

Оскалив редкие зубы, Матильда Хартман закричала и, вскинув руки, бросилась на Алекса. Она вцепилась в его шею и, бормоча ругательства, опрокинула на пол. Алекс зажмурился, сжался в комок. Сила с которой старушка наносила удары потрясла, но он понимал, что если начнёт сопротивляться, буйный дух его убьёт.

– Я ничего вам не сделаю, – выкрикнул Демидов. – Я друг.

Закрыв лицо руками, он в ужасе пытался вспомнить всё, что по этому поводу писали коллеги-спиритуалисты. Но ничего вразумительного на ум так и не пришло.

– Хватит, – закричал он. – Хватит. Я прошу!

Через минуту удары ослабли, а потом и вовсе прекратились. Алекс отполз к стене, опёршись на неё рукой, поднялся на ноги.

Старушка снова сидела в кресле-качалке и невозмутимо водила указателем по доске.

– Сильна чертовка! – приходя в себя, прошептал Алекс. – Должно быть здорово муженьку от неё доставалось.

Демидов отряхнулся, потрогал здоровенную шишку на лбу и сморщился от боли.

– «Теперь надо выяснить почему эта тварь здесь застряла».

Он выждал несколько минут, словно вор подкрался к столу и заглянул через плечо Матильды.

Буква за буквой, она выводила одно и то же слово. Иногда медленно, иногда так быстро, что Демидов не замечал ничего, кроме мелькавших над «Уиджей» рук.

– «Имя, – промелькнуло в голове. – Она выводит какое-то имя, значит при жизни, Матильда Хартман вызывала духов».