Повелитель чумы

Стены за окном кареты вскоре уступили место скошенным лужайкам и ухоженным живым изгородям, сообщавшим о том, что Ленуар с Реком приближались к особняку мэра.

Ленуар не смог сдержать кислой усмешки.

Эммори Лайл Херстингс был лордом мэром Кенниана на протяжении трёх последних лет, и за это время он создал себе репутацию «самого глупого двуногого существа».

Ленуар никогда не отличался терпеливостью, но ни один человек не испытывал чашу его терпения так, как Его Честь.

К счастью, Херстингс был слишком глуп, чтобы это заметить и понять.

И, тем не менее, Рек не стал рисковать: когда карета остановилась, он ткнул в Ленуара пальцем и прошипел:

– И веди себя подобающе, инспектор, иначе в ближайшие недели отправишься патрулировать улицы вместе с новичками.

Ленуару захотелось возразить, что это было бы гораздо приятнее, чем их текущее времяпрепровождение, но решил не злить шефа лишний раз и просто кивнул.

Их провели в гостиную, где всё было отделано оборками и рюшами, и предложили чаю.

Камергер пригласил их сесть, указав на изящный диван, обитый искусно вышитым шёлком.

Рек с сомнением нахмурился, словно его пригласили сесть на пуделя. Вместо этого он выбрал более официальное кресло. Ленуар же осторожно присел на предложенный диван.

– Прекрасная вещь, только что доставлена, - заметил камергер, указывая на диван; его гордость была явно уязвлена отказом шефа полиции.

– Довольно... милый, - решил не обострять отношения Рек, - сочетается по стилю с остальной мебелью в комнате.

– Арренейский, - произнёс камергер, и Ленуар от неожиданности закашлялся.

Его Честь заставил их ждать. Как обычно. Он не хотел казаться слишком доступным для посетителей.

Рек скрестил руки на груди и хмуро уставился на ковёр.

Ленуар барабанил пальцами по коленям (между прочим, его брюки были единственной в этой комнате настоящей арренейской тканью, он готов был биться об заклад).

Часы на каминной полке с чопорной точностью отсчитывали минуты. Время от времени появлялся камергер, чтобы сообщить им о том, что Его Честь пока занят, и предложить чаю.

В конце концов, ему пришлось задёрнуть занавески на окнах, чтобы защититься от всё более ярких лучей полуденного солнца.

К тому времени, как Херстингс почтил их своим присутствием, даже Рек был сыт по горло; он вскочил на ноги, как ошпаренный кот.

– Ваша Честь.

– Шеф Рек!
– лорд мэр улыбнулся, и его невероятные усы подпрыгнули вверх.
– Надеюсь, я не заставил вас ждать слишком долго. О, инспектор, вы тоже здесь! Надеюсь, у вас всё «па ринэ»... «па реню»...

– Да, спасибо, всё хорошо, - перебил его Ленуар, пока его родной язык не исковеркали до неузнаваемости.

– Вот и отлично! Прекрасно. Прошу, джентльмены, присаживайтесь.

Херстингс опустил своё грузное тело в кресло. Усевшись, он достал из кармана часы и сверил время; при этом он всё делал напоказ, будто с него сейчас будут писать картину. Или того более - чеканить монеты с его образом.

– Как дела в участке?

– Спасибо, хорошо, Ваша Честь, - ответил Рек.

– Выпускная церемония на прошлой неделе была превосходна. Вы, должно быть, рады пополнению в ваших рядах.

– Церемония - одна из привилегий нашей работы.

– Как и отличная еда. Наверно, мы выделяем на нужды Департамента полиции слишком много денег!
– Его Честь громко захохотал, довольный своей шуткой.

На лбу шефа вздулась вена - сигнал, о котором знал и которого боялся каждый его подчинённый.

Но Херстингс ничего не замечал.

– Кстати, Рек, вы занимаетесь делом Эйнхорна?

– Да, сэр.

– Отлично. Я слышал, что на аукционе произошёл неприятный инцидент. А вы знаете, почему...

– Простите, Ваша Честь, я думал, вы хотите обсудить дела в Лагере?

– Вы правы, - лорд мэр принял торжественный вид и разгладил усы большим и указательным пальцами.
– Я перейду сразу к делу.

Каким-то образом шефу удалось кивнуть, скрыв сарказм.

– В лагере эпидемия, - сказал Херстингс.
– Жуткая болезнь, судя по тому, что я слышал. Люди умирают от кровотечения.

– Звучит ужасно, - поморщился Рек.

– Это ещё мягко сказано. Вы когда-нибудь слышали о чём-то подобном?

Шеф покачал головой и повернулся к инспектору.

– А ты, Ленуар?

– Нет, шеф, не слышал.

– И мои врачи не слышали, - произнёс Херстингс.
– Пока она, слава Богу, ограничена пределами Лагеря, но уже наделала достаточно проблем. Если эпидемия выйдет из-под контроля, город погрузится в хаос и панику.

Ленуар не сомневался, что это правда, но всё равно не понимал, почему этим делом должна заниматься полиция.

– Что именно вам нужно от нас?

Херстингс взмахнул рукой, словно отгоняя муху.

– Я уверен, что всё обойдётся, но я обещал Лидману, что пошлю за вами. Отправляйтесь туда первым же делом. Поговорите с ним, выслушайте его и дайте мне знать, есть ли в этом деле что-то странное. Вот и всё.

Ленуар и Рек обменялись недоуменными взглядами.

– Лидман? Но он же...

– Из медицинского колледжа, да. Глава кафедры медицинских наук. Последние несколько дней он находился в Лагере и изучал болезнь. У него появились... теории.

– Какие теории?

– Ну, теории о болезни, конечно. О том, откуда она появилась.

– Не сомневаюсь, что для врача это увлекательная головоломка, - произнёс Ленуар, - но это не забота Департамента полиции.

Рек бросил на него предостерегающий взгляд.

– Ленуар имел в виду, Ваша Честь, что мои люди недостаточно квалифицированны...

– Вы не поняли, - сказал лорд мэр.
– Я не прошу вас разгадать медицинскую тайну. Я прошу вас разобраться с потенциальным преступлением. Видите ли, Лидман считает, что болезнь добралась до Лагеря не сама по себе. Он уверен, что её рассеяли.

На мгновение Ленуар засомневался, правильно ли он расслышал.

– Рассеяли? Вы имеете в виду, умышленно?

– Да.

Рек наклонился вперёд, и кресло под ним жалобно скрипнуло.