Повелитель Теней. Том 3

Кто бы знал, что все эти многочисленные трещины, образовавшиеся после буйства выродка, окажутся полезны.

Противник давит меня массой, я наношу удар правым локтем ему в челюсть.

«Беляк» практически не реагирует, продолжает действовать по своему плану, но мне это только на руку.

Правая рука свободна, в левой зажат меч, но использовать его неудобно.

Я прислоняю свободную ладонь к его обезображенному лицу и выпускаю через нее поток Магии Теней.

Никаких заклинаний, никаких техник.

Просто сырая магия.

Как я уже делал это в Прокаженном Лесу с Вестницей Смерти.

В лицо противника бьет испепеляющий зеленый свет и его морда начинает плавиться, как воск рядом с открытым огнем.

Пара секунд — и вместо бледного лица на меня смотрит лишь череп с горящими красными глазами.

Противник толкает меня и обратным ударом пытается насадить на свой клинок.

«Пожиратель Душ» отнимает у него и эту руку.

Перерубив плечо, тычу себе рукоятью в грудь и неуклюже вгоняю демоническое оружие в центр туловища моего обезображенного некогда бледнолицего «друга».

Шагнув вперед и не зацикливаясь на оседающем черном пепле, беру короткий разбег и врубаюсь всем телом в спину пятого и последнего врага.

Мне удается отбросить его в сторону и вместо грудины Элли, он опускает свой меч ей на правую руку, на которую наступил прежде.

Женщина тихо стонет, но оружие вошло наполовину в ее тело, а противник, оставшись без него, разворачивается, чтобы атаковать меня голыми руками.

А нет, не голыми.

У него в руке кинжал, который он выхватил из-за пояса.

Быстрый выпад, чтобы воткнуть мне острие в подбородок.

Я делаю шаг вправо и обеими руками вгоняю «Пожиратель Душ» ему в середину туловища сбоку.

Когда противник превращается в пепел, подхожу к Элли.

— И я даже не удивлен, что ничего не осталось.

Как и в случае с громадным бронированным ублюдком — после его смерти оружие тоже превратилось в прах.

У всех у них.

Как и обрубки их тел, отсеченные мной.

Остались только нанесенные ими раны.

— Жить будешь? — спросил я у драконессы, видя, что две гарпии все никак не могут разделаться с безголовыми «беляками».

— Бывало и хуже, — ее лицо невозмутимо, но вот губы побелели…

Да что это за твари, которые сумели достать и поразить дракона?!

— Гоните их сюда! — крикнул я гарпиям, но все же побежал им и их противникам навстречу.

* * *

Вилосская сталь не встретила сопротивления, и еще одна голова упала с плеч мечника.

Фратер толкнул ногой обезглавленное тело и следующий за убитым новый враг запнулся, повалившись на тело соратника.

Паладину хватило одного удара, чтобы пробить его насквозь в области сердца.

Сражающийся рядом Слуга выдернул топор из шеи еще одного противника и так же отпихнул его от себя.

Скольких они уже убили?

Десять?

Двадцать?

Такое ощущение, будто неприятелю нет конца.

С оглушительным свистом двуручный меч высшей вампирши с хрустом ломаемых костей перерубает еще одного противника, разделяя его на две кровоточащие половины.

Против них еще порядка тридцати человек.

Двадцати девяти — один упал, пораженный стрелой в горло.

Еще один поймал эльфийский наконечник глазом, что тоже не доставило ему здоровья.

К Шовелю приближался дородный противник, одну из рук которого оканчивала крепкая цепь с металлическим шипастым шаром.

Насколько успел увидеть Паладин, цепь была обмотана вокруг защищенного запястья.

Гасило…

Похоже, что переделанное из кистеня, потому как работать неоднородным билом довольно неудобно, когда оно привязано напрямую к запястью.

Другое дело тоже самое, но при наличии рукояти.

Впрочем, это дело уже не важное.

Первым же ударом его противник попытался раздробить Фратеру голову, но тот успел пригнуться и тяжелой травмы удалось избежать.

Пока.

Длина цепи — около полутора метров, что очень даже нетипично.

И неудобно, потому как и цепь и било имеют суммарно приличный вес.

Следующим ударом неприятель попытался ударить его сверху, чтобы поразить хоть какую-то часть тела.

Так оно и задумано — ударить и раздробить.

Но, не сегодня.

Паладин отпрянул, позволяя шипастому билу воткнуться в землю, после чего прижал его ногой, сделал несколько шагов по цепи, не позволяя ее поднять и сблизился с противником.

Из-за его оружия в пределах трех метров от него не было союзников, желающих получить по голове или другим частям тела тяжелым шипастым шаром.

А потому никто не помог ему, когда Фратер, отбив выпад кинжала, воткнул саблю в шею противника под углом.

Вилосская сталь пробила кожу, мышцы и проникла внутрь, разрезая там все остротой своего лезвия.

Выдернув саблю, Фратер отбил удар от подбежавшего мечника, чье оружие задралось вверх по неопытности противника.

Вслед за этим Пададин нанес удар кулаком в лицо, используя гарду сабли в качестве кастета.

С хрустом сломался нос врага, хлынула кровь, он запаниковал…

Вогнать ему клинок в раззявленный рот оказалось проще простого.

Еще один сильный свистящий удар — и очередной противник Люции падает на землю, перерубленный от левого плеча до правой части поясницы.

Оказавшегося рядом врага высший вампир просто проткнула насквозь и сильным ударом вбок бросила того в сторону как камешек в воду.

Получившийся замах она использовала чтобы перерубить очередную свою жертву.

Но, в этот раз — поперек.

«Какая женщина!» — невольно восхитился Фратер, ударом сабли перерубая шею новому врагу так, что та откинулась назад, а из разделенной человеческой трахеи вырвался воздух.

Справа от него, Слуга, улучив момент, прыгнул в сторону возвышающегося холма, оттолкнулся от него, набрав небольшую высоту, и тут же обрушился на своего врага, раскроив ему череп гномьим топором.

Свой топор Слуга уже сломал об эти тупые головы, который служил ему верой и правдой последние годы.