Повелитель тлена

— Как ты могла?! Тварь! Мама! Куда ты смотрела?! — заверещал высший и с силой впился ногтями в израненную кожу, отчего перед глазами снова потемнело.

— Так и знала, что что-то случится! — засокрушалась герцогиня. — Нужно было всё продумать! Спланировать, как обычно! — сквозь монотонный гул, вызванный острым жжением в руке, различила шуршание юбок и перестук каблуков. — А потом говоришь, что не любишь торопиться… Всё, заканчивай! Ещё не хватало, чтобы из-за этой дряни нас поймали!

Отпихнув сына, высшая сжала мне скулы, заставляя губы раскрыться, и одним резким движением влила что-то в рот. Пряная горечь обволокла горло, а спустя короткий миг дымка перед глазами стала ещё гуще.

— Даже жаль, что не почувствуешь боли, — услышала, словно из другой реальности, полный сожаления голос. Продолжая удерживать за руку, маг надавил мне на плечи, заставляя сползти вниз, и распластал на кровати. Заботливо поправил юбку, так, чтобы шлейф красиво ниспадал на пол. Убрал прилипшие к вискам прядки. — Ты, Ива, заслужила её как никто другой. — Присев на корточки рядом, продолжил шептать мне на ухо, как бы ему хотелось продлить мгновения моего страха, моей агонии, но, увы, рано или поздно всё заканчивается.

Закончится и моё существование. Вот сейчас, через какую-то долю минуты, — бормотал он, по капле вбирая в себя мою жизнь. Мои чувства, мои эмоции. Мою боль и все мои надежды.

«А он так и не пришёл», — мелькнула слабая мысль где-то на границе между явью и небытием. И тут же растаяла вместе с образом Эшерли, цепляться за которой больше не было сил.

— Не пришёл, — повторила, ощутив скатившуюся по щеке слезинку. Кажется, последнюю.

А потом почувствовала, что задыхаюсь. Лёгкие прошил едкий запах гари, и теперь не только глаза, но и всю комнату застилал дым. Он клубился, отгораживая от меня сумасшедшего мага, поглотив трепетавшую на безжизненно свисавшей руке бабочку и перекошенное, как будто ещё больше распухшее от страха лицо герцогини.

Последнее, что врезалось в сознание, — это истошный женский крик.

И наслоившийся на него выстрел.

ГЛАВА 16

— Доброе утро, дорогая. Как себя чувствуете?

Я потёрла глаза, зевнула. Осторожно потянулась. Хм, странно, ничего нигде не болит, не ноет. Как будто и не швыряли меня об стену, как теннисный мячик, не вытягивали эмоции, не травили мерзким на вкус пойлом. Разве что перевязанное бинтом запястье чуть саднило. Но в общем и целом я чувствовала себя очень даже неплохо.

— Доброе утро. Кажется, всё в порядке, — прикрыла ладонью рот, тщетно пытаясь подавить очередной зевок, и села в постели.

Оставив на прикроватном столике поднос, над которым витал пряный аромат булочек с корицей, моих любимых, миссис Кук степенно пересекла комнату и раздвинула шторы. Я невольно зажмурилась от яркого полуденного света. Отскакивая от серебристой глади зеркала, он рассыпался по ковру множеством солнечных зайчиков, бликами играл на шёлковом тиснении обоев.

«Как же всё-таки здорово жить! Пусть даже и в Верилии», — сердце зашлось от радости. Настолько всепоглощающей, что, казалось, ещё немного, и выскочит из груди. Или я подскачу и начну прыгать на кровати.

Интересно, как на это отреагирует миссис Кук…

— Эшерли очень переживал за вас. — Пожилая экономка передала мне поднос, сама опустилась рядом. Вздохнула печально и продолжила предаваться своему излюбленному занятию — потчевать меня не только калорийными вкусностями, но и свежими новостями: — Двое суток не отходил от вас, хотя лекарь заверил, что вашей жизни ничто не угрожает и можно вполне обойтись без сиделки. Лишь сегодня утром удалось оттащить его от вашей постели. Да и то лишь потому, что вызвали в полицию.

— Как он? — тихо проронила я, вертя в руках чашку в синий горошек. Тёплый фарфор приятно согревал ладони, а яркий цитрусовый аромат, что источал кусочек лимона, щекотал обоняние.

Послышался очередной горестный вздох.

— Неважно. Я не решилась его расспрашивать и вам не советую. Эйрон — один из немногих, к кому Эшерли был по-настоящему привязан. А теперь… — Миссис Кук понуро опустила голову.

Заметила, как ее руки, морщинистые, с маленькими пигментными пятнышками, слегка подрагивают, и аппетита как не бывало. А вместе с ним отправилось в небытие и хорошее настроение. Медленно, будто нехотя, сознание заполняли обрывки пережитого кошмара.

— Я слышала выстрел…

— Герцогиню ранили, — кивнула женщина и чуть слышно добавила: — Прошлой ночью её светлость скончалась. Эйрон… — запнулась на миг. Отведя взгляд, быстро пробормотала: — в специальном пансионе. Больше мне ничего не известно, милая.

К сожалению, это было единственное, что узнала от миссис Кук. Остаток завтрака прошёл в молчании.

Когда Эшерли вернулся из полицейского управления, я уже была собрана и готова. Правда, не знала к чему. Как вести себя с ним? Что говорить? Благодарить за спасение? Или сначала выразить соболезнования? А надо ли? Получается, его мачеха погибла из-за меня. И из-за меня же младший брат оказался в психушке.

Понятное дело, они заслужили всё, что с ними случилось. Все круги ада и даже больше. Вот только, боюсь, осознание этого не принесёт герцогу облегчения. И вряд ли мои слова послужат ему утешением.

Должно пройти время.

Когда тишину спальни развеял стук в дверь, я как раз заканчивала сооружать у себя на голове более-менее приличную причёску. Несколько раз распускала волосы и собирала вновь. Хотелось занять чем-то руки, а заодно и голову. Забить её глупостями, вроде мыслей о гребешках и заколках, и нежелании оных усмирять мои непокорные локоны.

— Здравствуй. — Грэйв замер на пороге, привычно просканировал меня взглядом и, только удостоверившись, что его приобретение выглядит здоровой и отдохнувшей (вон какой румянец заливает щёки), с улыбкой продолжил: — Я уже говорил, что в этих платьях ты похожа на гувернантку?

В ответ неопределённо пожала плечами. Кажется, что-то такое припоминаю.

В три шага преодолев короткое, разделявшее нас расстояние, Эшерли встал у меня за спиной.

— Если позволишь… — коснулся пуговицы на кружевном воротничке-стойке.

Вздрогнув от мимолётного прикосновения, вскинула на мага вопросительный взгляд. Грэйв поймал его в отражении и с иронией произнёс:

— Придётся избавить тебя от этих «доспехов». Если, конечно, ещё не передумала прощаться со мной и меткой.

Я чуть со стула не свалилась от столь неожиданного заявления. Кивнула, помотала головой, не зная, как выразить своё желание сию же минуту расстаться с ненавистным клеймом.

К счастью, его светлость не стал дожидаться внятного ответа, и так всё понял по выражению моего лица. Принялся храбро сражаться с крошечными петлицами и пуговками, убегавшими от воротника к талии.