Повелитель времени

— Эй, ты! — окликнул он.

Молодой мужчина с копьём обернулся и тут же подошёл, вытянувшись в струну.

— Покажи мне, где находится склад с провиантом, — попросил Костя, стараясь звучать дружелюбно, но уверенно.

Стражник кивнул.

— Конечно, господин Элиэзер. Следуйте за мной.

Они двинулись через лагерь. По пути Костя размышлял о своей задаче. Его дар позволял усиливать свойства еды и воды, делая их питательными, насыщенными энергией и даже защищающими от болезней. Сейчас это было жизненно важно: ресурсы ограничены, а организму больных людей нужно больше поддержки.

«Вода…» — думал он. — «Если добавить антибиотик, пусть даже магическим путём, это может остановить распространение холеры. Но всё нужно сделать незаметно, чтобы не вызвать подозрений».

Когда они подошли к складу, стражник указал на большую палатку, охраняемую двумя мужчинами.

— Вот здесь.

Костя поблагодарил его кивком и направился внутрь. Запах сухих зерновых, вяленого мяса и свежих овощей ударил ему в нос. Провизии было не так много, как хотелось бы, но этого должно было хватить на ближайшие дни.

Закрыв за собой полог, Костя коснулся одной из бочек с зерном. Он сосредоточился, закрыв глаза. В его голове вспыхнули образы: обильные урожаи, голоса людей, благодарящих за насыщение, и свет, льющийся прямо в его руки. Он знал, что через его дар еда станет не только питательной, но и слегка утолит жажду, сделав рацион более экономичным.

Подойдя к резервуарам с водой, он коснулся их крышек. Произнесённые шёпотом слова молитвы вызвали лёгкую вибрацию в воздухе. Он представлял, как вода становится очищающей, как она несёт здоровье каждому, кто её пьёт. Антибиотик, который он вложил в магическую формулу, должен был стать невидимым щитом для жителей лагеря.

Когда он закончил, вытер пот со лба. Чувство выполненного долга смешалось с измождённостью. Ему предстояло ещё многое сделать, но этот шаг был важным.

Выходя из склада, он увидел, как один из работников заносит в лагерь новые бочки. Костя окликнул его:

— Как обстоят дела с распределением провизии?

Мужчина, немного растерявшись, ответил:

— Всё идёт, как запланировано, господин. Люди работают без остановки.

Костя кивнул.

— Хорошо. Но убедитесь, что еда распределяется строго по нормам. Нам нужно растянуть запасы как можно дольше.

Работник подтвердил это с почтительным поклоном и поспешил выполнить указания.

Костя остановился на мгновение, глядя на небо. В его сердце было тревожно.

Костя шагал по лагерю, погружённый в размышления. Рабочие сновали туда-сюда, неся доски, брезент, инструменты. В воздухе стоял гул голосов и звяканье металла. Где-то громко ругались двое мужчин, споря о порядке сборки шатра, чуть дальше кто-то выкрикивал указания, пытаясь разрядить напряжение.

У шатровой площадки скопилась группа ремесленников. Они рассматривали брезент, обсуждая его качество. Один из них, бородатый плотник с широкой грудью, резко махнул рукой:

— Эй, ты, аккуратней с этим рулоном! Если порвёшь, у нас минус целый шатёр!

— Да ладно тебе, Матфей, он крепкий, как твоя голова! — выкрикнул в ответ юноша, везущий тележку с брезентом.

Матфей фыркнул, но, заметив приближающегося Костю, пригладил бороду и кивнул ему.

— Господин Элиэзер, рады вас видеть. У нас тут, как видите, ещё работы невпроворот.

Костя ответил короткой улыбкой:

— Вы молодцы. Продолжайте, но бережно. У нас ограниченное количество материалов.

В толпе мелькнул юноша, который недавно задавал вопрос о ткани. Увидев Костю, он замешкался, но потом всё же решился.

— Господин, а... вы правду говорите, что сможете защитить нас от болезни?

Костя задержал взгляд на юноше.

— Болезнь опасна, но с вашей помощью мы создадим лагерь, где каждый будет в безопасности. Это наша общая задача.

Юноша кивнул, подбодренный словами.

Когда Костя добрался до склада с материалами, он замедлил шаг, стараясь не привлекать внимания. Метнув взгляд по сторонам, он убедился, что никто не смотрит, и положил руку на край рулона брезента. Сделав вид, что проверяет его качество, он сосредоточился.

«Ткань должна быть непромокаемой, непроницаемой для ветра и грязи», — мысленно приказал он, ощущая, как энергия изнутри течёт в материал.

— Господин Элиэзер, всё в порядке? — спросил Матфей, который подошёл к нему.

Костя обернулся, убирая руку с ткани.

— Да, всё хорошо. Ткань вполне подойдёт. Постарайтесь использовать её только там, где важна защита от непогоды.

Матфей задумчиво кивнул, не заподозрив ничего необычного.

Костя двинулся к штабелям с деревянными балками. Суета вокруг не прекращалась: рабочие тянули доски, передавали друг другу гвозди и инструменты, кто-то громко шутил, кто-то ругался.

Он подошёл к балкам, словно прицениваясь, и снова незаметно коснулся одной из них. На этот раз он вложил в дерево прочность, но добавил гибкость, чтобы его было легче обрабатывать.

«Должно помочь строителям», — подумал он, отводя руку.

Его взгляд зацепился за небольшую группу мужчин, которые пытались поднять массивную каменную плиту. Костя остановился, сделав вид, что просто наблюдает. Один из них вдруг громко пожаловался:

— Чёрт возьми, она весит как дом!

Костя, воспользовавшись моментом, направился к ним.

— Позвольте, я взгляну, — сказал он, подходя ближе.

Ощупав плиту, он незаметно передал ей новую энергию: «Стань легче, но не теряй прочности».

— Попробуйте теперь, — спокойно произнёс он, отступая в сторону.

Мужчины переглянулись, но послушались. К их удивлению, плита оказалась легче, и её удалось поднять без лишних усилий.

— Как так? — удивился один из них.

Костя лишь пожал плечами:

— Может, распределили вес лучше. Внимательнее будьте, не повредите её.

Рабочие приняли его слова за чистую монету и продолжили свою работу.

Костя ещё раз осмотрел лагерь. В каждом углу кипела жизнь: шум, смех, возгласы. Даже усталость не могла затмить общий настрой. Ему нужно было продолжать делать своё дело, но осторожно, чтобы никто не заподозрил, что в лагере творится нечто большее, чем просто работа.

Костя вздохнул, расправил плечи и направился к большому шатру с алым флагом, установленным возле входа. Это был военный центр охраны — сердце координации безопасности лагеря. Шатёр выделялся на фоне остальных своей строгостью: вокруг него не было никакой суеты, только молчаливые стражники, зорко наблюдающие за каждым прохожим.