Повелитель времени

Он почувствовал, как её рука оставляет тепло на его коже, и невольно задержал взгляд на её животе, который уже был заметен — она была почти на восьмом месяце. Он сдержал дыхание, чтобы не дать эмоциям вырваться наружу. Их жизнь, начавшаяся как фиктивная семья, постепенно стала чем-то гораздо более настоящим. Он всё чаще ловил себя на мыслях о Лие, о том, как она тихо ходит по дому, как её взгляд начинает всё больше значить для него.

"Я вернусь, не переживай," – ответил он, глядя ей в глаза. "Мы вместе, Лия. Мы справимся."

Лия кивнула, но её глаза не могли скрыть беспокойства. "Справимся," – прошептала она, словно больше для себя, чем для него. Ханна, стоявшая рядом, не могла не заметить, как изменился взгляд Лии. Подойдя к Косте, она подала ему плетеную корзину с едой. "Не забудь поесть в дороге," – сказала Ханна, пытаясь немного разрядить атмосферу, хотя и она чувствовала напряжение между ними.

"Спасибо, Ханна," – ответил Костя, беря корзину. Он мог бы сказать много слов, но всё это казалось пустым. Он знал, что для Лии этот момент значил гораздо больше, чем он мог себе представить. Они оба прятали свои чувства за маской повседневных забот, но он ощущал, как она меняется.

Когда он повернулся, чтобы уйти, Лия снова подошла и, не говоря ни слова, обняла его. Он почувствовал её запах, её дыхание, и что-то внутри него сильно сжалось. Он не знал, что будет с ним в будущем, но знал одно — эти моменты с ней теперь стали важнейшими в его жизни.

"Будь осторожен," – сказала она, когда он шагал к дороге. В её голосе было так много нежности, что Костя чуть не остановился, чтобы обнять её снова.

Его экипаж стоял у дома почти всегда — роскошный и удобный, с запряженными лошадьми, готовыми к каждому выходу. Это был не просто символ его положения, но и необходимость: его работа требовала не только знаний, но и мобильности, чтобы быстро добраться до любого уголка города или окрестностей, где требовалась его помощь.

Сегодня, как и всегда, экипаж стоял у порога, ожидая, пока он закончит прощание. Когда Костя попрощался с Лией и Ханной, он поднялся в экипаж, почувствовав, как его сердце сжалось при мысли о том, что оставляет их позади, даже если всего лишь на несколько дней. Лия стояла у дверей, следя за его каждым движением, и даже когда экипаж уже отъезжал, её глаза не отпускали его.

"Будь осторожен, Элиэзер," — снова произнесла она, и его имя в её устах звучало с такой теплой интонацией, что он невольно обернулся, даже не дождавшись, пока колеса телеги оторвутся от земли. Но она стояла там, в полумраке, и он снова почувствовал, как важно вернуться.

Экипаж медленно тронулся, и Костя, чувствуя, как его взгляд тянется к ней, заставил себя сосредоточиться на дороге. Внешний мир не знал, что он переживает внутри, и ему нужно было оставаться собранным. Колеса скрипели по камням, и он уже направлялся к северным воротам, где его ждали новые задачи и неизвестность.

Его мысли возвращались к Лие, и хотя они были лишь фиктивной семьей, их совместная жизнь становилась чем-то большим с каждым днем. Но сейчас, сидя в экипаже, он не мог ничего изменить. Оставалось только ехать вперед.

В городе витала тревога. И хотя всё вокруг оставалось как обычно — люди торопились по своим делам, лошади резво топали по камням — в воздухе было что-то неуловимо угрожающее. Вихрь эмоций захлестывал его душу, но он старался не показывать этого, сосредоточившись на пути.

— К северным воротам! — прокричал он кучеру, его голос звучал твёрдо, но в нём всё равно ощущалась тревога, которую он не мог скрыть.

Город вокруг него был не просто занятым. В этом Вифлееме было что-то большее — суета, не спокойствие, а нечто похожее на страх, прячущийся за каждодневными заботами. Люди избегали смотреть друг на друга, разговаривая только по делу, словно боялись, что их слова могут стать проклятием. Прохожие быстро перебегали улицы, а в их глазах читалась та же неясная тревога, что и в душе Кости. Он был частью этого города, частью этой боли, но его задачи не становились легче.

Проезжая через город, он заметил, как телеги с материалами для строительства заполнили улицы. Каменные блоки, бревна, куски ткани — всё это двигалось в сторону северных ворот, где, как он знал, должно было вырасти убежище для тех, кто заболеет. И от этого было трудно дышать. Каждое дерево на дороге казалось тяжёлым, каждый камень под колесами — непосильным грузом. Строительство лагеря не было просто работой. Это был отчаянный шаг, порой даже бессмысленный, но необходимый. За каждой телегой — тяжесть, скрытая под покровом нормальной суеты.

Одна телега, перегруженная стройматериалами, чуть не задела его экипаж. Лошадь взбрыкнула, но Костя, словно в замедленной съёмке, заметил лицо молодого водителя. Он испугался, его глаза метались в поисках спасения, но всё, что он успел сделать, — это буркнуть извинение и сжаться, словно ожидал удара.

— Извините, извините! — выкрикнул он, не встречая взгляда Кости.

Костя лишь кивнул, но его взгляд был полон вопросов. Страх этого парня был не просто от столкновения. Он был от чего-то большего, от того, что никто не мог назвать вслух. Молодой человек поспешил вернуться к своей работе, как будто сбежал от чего-то.

— Быстрее! — прокричал кучер, и лошади, словно прочувствовав напряжение, ускорили шаг.

Костя закрывал глаза на минуту, пытаясь избавиться от этих мыслей, но с каждым моментом тревога только усиливалась.

На следующем перекрёстке они столкнулись с другой телегой, везущей каменные блоки для укреплений. Один из грузчиков, молодой мужчина с перепачканным лицом, размахивал руками, что-то крича на ходу.

— Держитесь подальше! Внимание, тут не пройти! — кричал он, но в его голосе была не просто усталость, а какой-то особенный страх.

Грузчик прошёл мимо, даже не взглянув на Костю, и это было странно — будто сам грузчик не решался взглянуть в глаза, как если бы взгляд мог заразить его.

— Не подходите, не подходите! — его голос был полон отчаянной робости.

Костя продолжал свой путь, но это чувство не отпускало его. Всё вокруг было не просто ненормально — это была трещина в самом основании привычной жизни. Это был город, готовящийся к чему-то, чего он не мог понять до конца, но что уже начинало расползаться по улицам, словно чёрная тень.

— Скорее… — прошептал он себе под нос, пытаясь заглушить собственные мысли.

Он знал, что за воротами его ждёт не только боль, но и его долг. Его дар, который мог бы спасти многих, но не всех.

Когда Костя подъехал к северным воротам, его встречали стражники с напряжёнными лицами. Ворота города были на страже, и каждый прохожий вызывал внимание. Но как только один из стражников увидел Костю, его лицо мгновенно изменилось. Он шагнул вперёд, явно не раздумывая.

— Пропустите, — быстро сказал стражник, не задавая лишних вопросов.