Повелитель времени

"Главное — всё делать аккуратно. Пусть верят, что их успех — это только их заслуга," — подумал он, позволяя себе лёгкую улыбку.

Костя сделал глубокий вдох, чувствуя, как его сердце наполняется решимостью. Ещё один шаг сделан, но впереди ещё много работы.

Сумерки уже опустились над лагерем, окрашивая всё вокруг в мягкие золотисто-оранжевые тона. Работы постепенно сходили на нет — дневная смена завершалась, и люди собирались у нескольких костров, чтобы отдохнуть и поужинать. Костя, завершив осмотр лагеря, направился к своему экипажу, который терпеливо ждал у входа. Лошадь неторопливо перебирала копытами, а кучер дремал на месте, облокотившись на вожжи.

Костя был готов уехать, но, пройдя мимо одного из костров, услышал, как его окликнул седовласый плотник, с которым он ранее разговаривал.

— Господин Элиэзер! Не уходите, поужинайте с нами! — сказал он, вставая и подавая знак остальным.

— Спасибо, но меня ждут в городе, — попытался вежливо отказаться Костя, однако в голосах людей звучала такая искренняя просьба, что он остановился.

— Хоть немного посидите. Вы ведь наш, хоть и главный! — поддержал плотника молодой рабочий, тот самый, что носил дрова.

Костя колебался. Время поджимало, а предстоящий конкурс лекарей требовал подготовки. Однако он знал, как важен этот простой человеческий жест.

— Ладно, но ненадолго, — с улыбкой сказал он и сел на предложенное место у костра.

Костя спустя некоторое время почувствовал, как приятное тепло дров проникает в уставшее тело. Вокруг него собрались рабочие — плотники, каменщики, повара, те, кто строил лагерь с нуля. Все ели простую, но удивительно вкусную еду: похлёбку, хлеб и несколько ломтиков сыра. Живые разговоры создавали атмосферу домашнего уюта, несмотря на суровые условия.

— Господин Элиэзер, — начал седовласый Захар, плотник с большим опытом. — Первый день, а будто неделя прошла. Трудно, конечно, но приятно видеть, как дело идёт.

— Согласен, — кивнул Костя. — Всё благодаря вам.

— Да ладно вам! — махнул рукой Давид, молодой каменщик. — Тут главное, чтобы у нас хлеб и вода не кончались. Силы-то мы не жалеем.

— Хлеб, говоришь? — подхватил Захар. — Напомнил ты мне одну историю. Был у нас в деревне мельник. Все думали, честный человек, а он муку с песком мешал.

— С песком? — удивился Давид. — Это зачем?

— Чтобы больше продавать! — Захар хмыкнул. — Так вот, раз его разоблачили: жена его ночью с фонарём пришла на рынок и всем рассказала, как он нас обманывал.

— И что, выгнали его? — спросил повар, подливая себе похлёбки.

— Нет, сам сбежал, — ответил Захар, усмехнувшись. — А жена-то осталась. Теперь она мельницей рулит, и, скажу вам, мука у неё на славу.

Костя с улыбкой слушал, как люди обменивались историями.

— А помните, как вы эту похлёбку варили? — обратилась к повару женщина, сидящая рядом.

— Конечно, помню, — рассмеялся повар. — Утром варил бульон, думаю, всё будет как всегда. А потом вдруг мясо стало мягче, чем обычно, да ещё вкус какой-то необыкновенный.

— Потому что вы готовите с душой, — подмигнул ему Давид.

— Или с волшебством, — добавил Захар, глядя на Костю с лукавым огоньком в глазах.

Костя рассмеялся, но ничего не сказал. Он знал, что благодаря его вмешательству еда стала не только сытной, но и особенно вкусной, но это была тайна, которую он предпочитал не раскрывать.

Разговоры продолжались, и Костя чувствовал себя частью этого сплочённого коллектива. Люди делились воспоминаниями, историями о семьях и работе, и в этих словах звучала искренность, которая заставляла его забыть обо всех заботах.

Наконец, он поднялся и сказал:— Спасибо за компанию и за вашу работу. Завтра нам предстоит ещё много всего, так что отдыхайте.

— Вы тоже отдыхайте, господин Элиэзер, — с уважением сказал Захар.

Костя кивнул, чувствуя тёплую благодарность за этот вечер.

Глава 22 Игра с огнем

Кабинет градоначальника Ханума был образцом строгой роскоши. На массивном дубовом столе лежали пергаменты с печатями, а за ним возвышалась резная спинка стула, украшенная гербом города. Солнечный свет, проходя через витражные окна, создавал узоры на полу.

Перед столом стоял Тивериус — высокий мужчина с холодным взглядом и острыми чертами лица. Его синий камзол с серебряной вышивкой подчёркивал статус и вызывал уважение. Но сейчас лицо его выражало раздражение, и пальцы нервно касались рукояти трости.

Ханум, крепкий мужчина средних лет с густой бородой и проницательным взглядом, откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.

— Значит, это всё? — Тивериус резко повернулся к Хануму. — Тарик испустил дух, твои люди не справились, и этот лекарь продолжает собирать вокруг себя сторонников!

Ханум чуть приподнял бровь, его голос оставался спокойным, но глаза сверкнули.

— Слишком много эмоций, Тивериус. Иногда терпение важнее, чем грубая сила.

— Терпение?! — Гость поднял трость, словно собираясь указать ею на самого Ханума. — Ты понимаешь, что он уходит от любой ловушки, что мы ему ставим? Уходит с достоинством, при этом ещё и усиливает свои позиции!

— Ты переоцениваешь его, — спокойно ответил Ханум, сложив руки перед собой. — Да, он умён. Но никто не совершенен.

— Возможно, — хмыкнул Тивериус, но по его лицу было видно, что он не разделяет уверенности Ханума. — Но что меня действительно выводит из себя, так это твоя нерешительность.

Ханум наклонился вперёд, положив ладони на стол.

— Осторожность, а не нерешительность, Тивериус. Или ты забыл, кто управляет этим городом?

— Ох, я прекрасно помню, — усмехнулся Тивериус. — И напомню, что пока ты «осторожничаешь», он строит лагерь, организует врачей и завоёвывает доверие жителей.

Ханум тяжело вздохнул, его взгляд стал усталым, но твёрдым.

— Ты пришёл, чтобы меня учить? Или у тебя есть конкретное предложение?

Тивериус остановился, сжав трость сильнее. Его голос стал тише, но напряжённым.

— Ты слишком многое ему позволил. Этот лагерь — прекрасный повод показать, что он не всемогущ. Подумай, что будет, если что-то пойдёт не так. Порча материалов, например... Или несчастный случай.

Ханум нахмурился, разглядывая Тивериуса.

— Ты предлагаешь слишком много случайностей.