Повелители драконов

— На посту сейчас безопасней, чем в Доме. Там хотя бы не строятся козни против других.

— Не верю, что на всех землях нашего клана не может найтись безопасного места, — фыркнул Вейлин. — Для двух Древних же ты нашёл.

Я поднял глаза на Вейлина, прежде чем рывком подняться с места и отодвинуть к нему так и недопитую рюмку.

— Ты куда?

— Готовить место, куда клан точно не доберётся. А ты найди пока что — то насчёт их полёта.

— А Аеста?

— Она в комнате и вряд ли выйдет.

— А если Силин придёт?

— Ты его видел?

Вейлин нерешительно качнул головой, нахмурившись сильней.

— Всё так плохо?

— Ну… своих волос он теперь точно не увидит. Встретишь — постарайся не кричать слишком громко.

Сняв со спинки кресла куртку и накинув на плечи, я заспешил на выход из библиотеки.

«Оюн».

«Снова что — то произошло?» — со вздохом спросил дракон, привыкнув в последнее время к плохим новостям.

«Давай ка наведаемся на Ас. Мне там хочется кое — что поменять».

«Ты не менял там ничего со смерти матери. Уверен, что это хорошая идея?»

Я замер на миг, оглядев пустой коридор и заметив тени в конце, что поспешно скрывались из виду.

— Да.

46 Валт

Я уже и забыл, как это — ходить по Дому и не ощущать косые взгляды и шёпот за спиной, который лишь усилился, следуя за мной буквально везде. Если с приходом Аесты в мою жизнь члены клана просто кивали, улыбаясь этому Соглашению, то теперь опускали глаза, стараясь уходить как можно дальше. Словно «проклятие», которое окружало девушку, перекинулось и на меня. Но что — то подсказывало, что хуже всего приходится вовсе не мне.

Выйдя в коридор с двумя дверьми, я замер, молча смотря на ту, за которой скрывались покои Аесты. На тёмном дереве, заходя на светлые стены, кем — то была выведена надпись: «Черноглазая ведьма». А внизу виднелся тёмный кровавый отпечаток. Я едва сдержал дурноту, шагнув к двери и постучав. Ответа не последовало, и, помедлив, я надавил на ручку, свободно раскрыв незапертую дверь. Плохое предчувствие заклубилось внутри, тут же рассеявшись, когда я вошёл в комнату.

У балкона, в кресле, сидела Аеста. Её алые распущенные волосы закрывали плечи, а в руках шевелился комок чего — то голубого.

— Всё в порядке? — негромко спросил я, заметив, как от неожиданности напряглась девушка. — У тебя было не заперто, да и на двери…

Я замолк, когда Аеста повернулась ко мне.

Прошло от силы дня четыре, как мы оставили двух Древних в горах. Я по себе знаю, какого это — словно из тебя силой вырывают ту самую частичку, которую ты нашёл, разбудив дракона. Я едва мог спать в тот месяц, мало ел и долго смотрел в небо, ощущая между собой и Оюном крепнущую изо дня в день связь. Мне было тогда семнадцать циклов, и моя воля ещё не окрепла, так что перенести месяц было крайне трудно. Но Аесте оказалось труднее.

На меня смотрели две пустых чёрных пропасти, под которыми залегли тени. Лицо девушки заострилось и побледнело, алые губы почти обесцветились, из — за чего волосы полыхали огнём. А вечно выглаженное платье без единой складки сменилось на самое простое, чёрное, с открытым воротом и плечами. Видимо, оно не предназначалось для чужих взглядов. Да и зашнуровано на спине было кое — как — одно неверное движение, и слетит. При этой мысли внутри всё так и вздрогнуло, но я заставил себя перевести взгляд на её ладони. В них, нахохлившись, сидела птица с голубым оперением. На её крыле всё ещё была кровь.

— Ты её вылечила? — тихо спросил я, прикрыв за собой дверь.

Аеста опустила взгляд, проведя пальцами с чёрными ногтями по оперению и приглаживая его.

— Она умирала…

Я едва расслышал её голос. Слабый и пустой.

Набрав в грудь воздуха, я подошёл к девушке, кинув взгляд на поднос с едой и замерев. Внутри были сгнившие овощи, червивые фрукты и суп с объедками.

— Кто это принёс? — едва не зарычал я, стиснув пальцы.

Аеста перевела взгляд на поднос и лишь пожала плечами.

— Давно ты не ешь?

Она не ответила, и подойдя почти вплотную, я осторожно обхватил её лицо ладонями, заставив посмотреть на себя.

— Аеста, как давно ты ела?

— Вчера… наверное, — безразлично ответила она.

— Наверное? — горько усмехнулся я, всматриваясь в её лицо. — Ты вообще спала? Дай ка угадаю — не помнишь.

Что — то в чёрных глазах изменилось, и пустота покачнулась, на несколько секунд сменившись настороженностью.

— Тебе какое дело? — всё ещё негромко, но на этот раз твёрдо произнесла Аеста, приходя понемногу в себя.

— А такое. Загубишь себя, загубишь и драконов. И не говори, что тебе плевать — в это не поверю, — едва сдерживая проснувшееся раздражение, ответил я. Наклонившись ниже и всё ещё не выпуская её лицо из рук, я ощутил редкое тёплое дыхание. — Я хочу тебя выкрасть.

Брови Аесты так и поползли вверх, однако она тут же нахмурилась.

— Ты меня уже выкрал.

— Не спорю. Выкрал из одного Дома, сейчас выкраду и из другого, — усмехнулся я, проведя пальцами по её мягкой коже на щеке и заправив за ухо багровую прядку. — Ну так что? Так и будешь сидеть тут, или всё же мы не будем томить Оюна ожиданием?

Она замешкалась буквально на пару секунд, прежде чем из её чёрных глаз наконец — то пропала пустота.

— Мы надолго? — осторожно спросила Аеста, и в её словах мне почудилась надежда.

— Надолго.

Она не сдержала облегчённого вздоха и кивнула. Мне вдруг показалось, что я только что сделал ей подарок — подарил время вдали от Дома и тех людей, которых больше месяца назад считал семьёй. Сейчас же их поступки ужасали даже меня. И всё почему? потому что моя жизнь связала меня с самой необычной девушкой, которую мне когда — либо приходилось встречать. С ведьмой, чьи чёрные глаза околдовывают даже Древних.

***

Мы летели так высоко, что до облаков можно было коснуться рукой. Они вспыхивали рыжим и янтарным отсветами, за спиной темнея и почти сливаясь с чернотой неба. За горизонт по одну сторону опускался рыжий диск Кайи, когда по другую уплывала голубая Уйма, заставляя воду так и пылать в тех местах. Звёзды постепенно вспыхивали над нашими головами, каплями отсвечиваясь на чешуе Оюна.

Осторожно протянув руку, Аеста окунула пальцы в рыжую вату облокоа, затаив дыхание. Я видел, как закрылись её глаза, как опустились и расправились плечи. Она наслаждалась полётом, и это я заметил ещё в первый раз. Девушка даже не боялась соскользнуть с седла и упасть, не держась руками за шипы и едва обращая внимания на мою руку на своей талии.