Повелители лошадей

Готовясь к предстоящему бою, Ямун надел свою боевую форму — сверкающий стальной нагрудник с гравировкой и чеканкой в виде цветов, кожаную юбку, нашитую металлическими пластинами, и золотой остроконечный боевой шлем. С задней части шлема свисала кольчуга, прикрывавший его шею. Металл, надетый на тело Ямуна, звенел, когда он шел.

Последние три часа или больше кахан, Афрасиб, Коджа и множество солдат, более или менее терпеливо ждали в овраге. Сухая промоина лежала неровным руслом, спускаясь с холмов на севере, а затем, поворачивая на юго-запад, где устье долины открывалось в более широкие степные просторы. Редкие заросли ив и тамариска тянулись вдоль берегов, давая тень усталым людям. Коджа, уставший наблюдать за расхаживанием Ямуна и уставший ждать, сел у подножия дерева. Охранник Сечен стоял рядом, не давая священнику далеко отойти от себя.

Даже в тени Коджа вспотел. Большой борец нашел доспехи для священника — тяжелую вещь из металлических пластин, пришитых к коже, в стиле, распространенном среди Туйганов. Доспехи плохо сидели на нем — с абсурдно большими плечами и длинными обвисшими рукавами, но Сечен настоял, чтобы он их надел. — В тебя может попасть стрела, — предупредил охранник. Шлем, подобранный Сеченом, сидел немногим лучше, чем доспехи.

Коджа наблюдал, как кахан свернул с равнины и спустился обратно по склону. Ямун беспокойно ходил взад-вперед, с нетерпением ожидая, когда что-то произойдет.

— Почему мы ждем здесь, Кахан? — спросил Коджа, когда Ямун случайно подошел поближе.

Ямун, застигнутый врасплох вопросом Коджи, хмуро посмотрел на священника и едва не выпалил резкий ответ. Затем он смягчился. — Мы ждем здесь, чтобы захватить Манасс, историк. По крайней мере, таков план.

— Манасс? — изумленно спросил Коджа. Он с трудом поднялся на ноги, доспехи заскрежетали по стволу дерева. — Здесь? Но как?

— Они должны попасть в ловушку, — ответил Ямун, возвращаясь к краю оврага. Коджа заметил, что кахан говорил с меньшей, чем обычно, абсолютной убежденностью. Военачальник посмотрел туда, где стоял Коджа. — Иди сюда, священник.

Коджа присоединился к кахану, неуклюже ступая в тяжелых доспехах. Ямун указал на верхний конец долины, где местность поднималась к низкому перевалу, расположенному между горами на востоке. Тропа к Манассу вилась через перевал.

— Посмотри туда, — подсказал Ямун, указывая на отрог, который спускался в долину с севера. — Видишь темную линию? Это Джад и его люди. Коджа прищурился, едва в состоянии разглядеть линию, указанную Ямуном. Годы, проведенные в пустоте степи, обострили зрение кахана намного больше, чем у Коджи.

— Люди Гоюка находятся на другой стороне долины, возле тех деревьев, — продолжил Ямун, проводя рукой по направлению равнины, и остановив на лесистом склоне.

— Наверное, так, Кахан, — ответил Коджа, не видя там никаких признаков войск. — Но ты здесь, а Манасс далеко. Я не понимаю, как ты планируешь завоевать город, отойдя от него.

— Манасс сам придет сюда, если все пойдет по плану, — пробормотал кахан, опустив голову на грудь. Вздернув подбородок, он продолжил более твердым голосом: — Мы приведем сюда Манасс, историк.

— Как?

— Ты рассказал мне, как действовал глава Манасса. Он называет нас бандитами, — ответил Ямун, отворачиваясь от равнины. — Итак, я веду себя как бандит. Он посмотрел на Коджу. По выражению лица ламы было видно, что он все еще в замешательстве.

— Вчера я атаковал и проиграл — намеренно. Ямун поднял руку, останавливая вспышку удивления, которую собирался произвести Коджа. — Погибло не так много людей. Им было приказано сделать так, чтобы нападение выглядело хорошо, а затем отступить. Этим утром я оставил один отряд близ Манасса, чтобы выманить гарнизон и заставить их преследовать мой отряд. Я просто надеюсь, что Хан Шахин справится с этой задачей. Если бы Чанар был здесь, я уверен, они бы последовали за ним. Нет никого лучше него для того, чтобы заманить врага. Он слабо улыбнулся ламе.

— Но почему гарнизон должен покинуть городские стены? — спросил Коджа. Он поддернул непомерно большую броню на место.

— Их командир глуп. Вчера, когда Шахин отступил, хазары покинули свои стены и погнались за нашими людьми. Им не нужно было этого делать, поэтому прошлым, вечером я сделал ложный выпад. Мои «бандиты» атаковали Манасс и потерпели неудачу. Ямун указал на гребень. — Этим утром хазары снова увидят отступающего врага. Они будут преследовать Шахина, надеясь уничтожить его. Ямун остановился и снял свой шлем. Пот стекал у него по затылку. — Если этого будет недостаточно, у Шахина есть приказ сжигать все, что он встретит вблизи города, что заставит главу Манасса выйти. Он должен защищать свои стада и свой народ. Ямун вытер пот со лба. — Он был бы опозорен, если бы прятался за каменными стенами. Из того, что я видел, он захочет драться. В конце концов, мы всего лишь бандиты. Ямун решительно водрузил свой шлем на место.

— А потом? — допытывался Коджа.

— Потом Шахин заманит хазарцев сюда, — спокойно заявил Ямун. — Шахин проедет мимо нас, а мы будем прятаться. По сигналу мои люди ударяют по хазарцам с фланга, в то время как Джад и Гоюк будут наступать сзади.

— А если никто не погонится за Шахином? — спросил Коджа.

— Значит, я ошибся насчет лорда Манасса, — ответил Ямун. — С его стороны было бы разумно остаться дома, но он выйдет. Говоря это, кахан осматривал горизонт.

Коджа ждал, пока Ямун отпустит его. Наконец, кахан перешел к другим делам. Коджа вернулся к своему дереву и попытался устроиться поудобнее, чтобы вздремнуть. Хотя лама устал, сон не приходил.

Над головой лениво жужжали мухи. Прошел еще час, но Шахин так и не появился. Утро постепенно превращалось в жаркий весенний день. Священнику ничего не оставалось делать, кроме как ждать и молиться.

— Они идут, Кахан Ямун, — пропыхтел гонец, который подбежал и опустился на колени у ног великого повелителя. — Разведчики сигнализируют, что Шахин приближается.

Ямун отвернулся от гонца, махнув рукой другому посыльному. — Иди к Принцу Джаду. Скажи принцу, что его отец напоминает ему не двигаться, пока не будет подан сигнал. Гонец поспешил со своим заданием.

Услышав это объявление, Коджа вскочил на ноги. — Почти все готово, — нетерпеливо объяснил Ямун. — Шахин сделал это. Теперь все, что нам нужно сделать, это захлопнуть ловушку. Кахан поднялся по склону оврага и наблюдал за перевалом.

— Кахан, это будет опасно? — спросил священник, присоединяясь к Ямуну. До сих пор Коджа только видел сражения, но, ни в одном из них не участвовал.

— Конечно, — ответил Ямун. — Все сражения опасны. Кахан прикрыл глаза ладонью и продолжал наблюдать, не обращая внимания на своего историка.

— Могу я произнести несколько заклинаний — исключительно для защиты? Я не воин…

— Нет! — прорычал Сечен, делая шаг вперед, чтобы защитить Ямуна. — Никаких заклинаний. Мускулистый борец сердито посмотрел на священника сверху вниз. Коджа от неожиданности отшатнулся.

Осознав, что он натворил, Сечен внезапно отступил назад и опустился на колени у ног Ямуна. — Прости мой гнев, Великий Вождь. Я всего лишь пытался защитить тебя.

Ямун внимательно изучал этого человека. — Ты хотел, как лучше, Сечен, — сказал он, успокаивая взволнованного гиганта. Повернувшись к Кодже, Ямун сказал: — Ты рискнешь вместе с остальными. Никаких заклинаний.