Повелители Владений

Глава одиннадцатая

На мгновение Ферендир вспомнил, как всего несколько дней назад он вместе с наставниками поднялся в уединенное горное ущелье, чтобы пройти последнее испытание, но наткнулся на шайку свирепых слаанешитов. Тогда их было девять против троих, и Ферендир почувствовал себя совершенно беспомощным. Хотя наставники его защитили и в конечном счете одержали победу, во время схватки Ферендир все время ждал, что вот-вот погибнет, и был буквально отравлен страхом.

Сейчас у врагов опять было численное превосходство. Десятки слаанешитов высыпали из шахт и разбежались во все стороны, чтобы дезориентировать и окружить маленький отряд люминетов. Некоторые из них кидались в атаку, но тут же отступали, и Ферендир понял, что они еще не были готовы напасть всерьез, а только дразнились и прощупывали почву перед сражением. Слаанешитам очень нравилось похваляться силой страшных когтей, острых, как бритва, зубов и гибких мускулистых тел, которые знали только удовольствие и боль.

— Внимание! — воскликнул Сераф, широко расставил ноги и замахнулся каменным молотом. — Встать в круг! Спиной к спине!

Хотя в отряде не было признанного командира, в тот момент все послушались Серафа. Семь альвов и их соратник дуардин поспешно выстроились в круг, спиной к спине, лицом к страшным противникам. Ферендир и его наставники приготовили молоты и приняли оборонительные стойки. Фальцея наставила на врага длинную и тонкую пику, а ее сестра Меторра заняла позицию чуть позади, извлекла из колчана стрелу и приготовилась стрелять. Таурвалон встал в стойку Хранителя-ванари: чуть согнулся, подался вперед, поднял щит до уровня глаз и на его верхнюю кромку уложил копье. Даже Луверион, который был немножко не от мира сего, приготовил к бою бронзовый щит и изящный меч. Ферендир впервые увидел, как лунные руны на щите и доспехах Хранителя Знаний с Зайтрека засветились бледно-голубым светом. Среди альвов выделялся низкорослый дуардин Ялгрим: несмотря на ранение, он яростно потрясал топором, готовый отомстить за всех убитых сородичей и унести с собой в могилу как можно больше демониц.

Гедонисты Слаанеша были всех сортов, странные существа с изуродованными до неузнаваемости телами — такими их сделала одержимость пороком и неутолимая жажда извращений. Несколько боевых магов в черных одеждах, усыпанных драгоценными камнями, размахивали посохами, которые уже испускали зловещее фиолетовое свечение. Длиннорылые четвероногие изверги топтались и хрюкали от нетерпения, а позади вальяжно кружили Адские Наездники, довольные, что при таком численном раскладе в их задачу входило всего лишь следить, чтобы кто-нибудь из жертв случайно не выбрался из окружения.

Все они буквально трепетали от неукротимого желания поскорее начать кровопролитие.

Справа от Ферендира толпа воинов Слаанеша расступилась, и вперед вышло огромное человекоподобное страшилище в искусно изготовленных доспехах — настоящая гора мышц. Из уродливого черепа росли кривые бараньи рога. Великан погрозил альвам громадным мечом и прорычал:

— Вы вторглись в чужие владенья!

— В чужие владенья, ну да! — огрызнулся Ялгрим. — Чушь собачья, громила ты вонючий! Подлый убийца! Между прочим, это мой дом. Это дом всех, кого вы убили и изуродовали. В чужие владенья вторглись ты и твои мрази!

Рогатый великан ухмыльнулся, покачал огромной головой и проговорил:

— Вот что, глупцы! Вам представилась единственная и неповторимая возможность. Только сегодня вы можете вступить в ряды воинов величайшего из великих, всемогущественного и всесильного Повелителя Боли и Наслаждения!

При этих словах толпа уродов заволновалась и расступилась. Вперед вышел еще один гигантский слаанешит. Он был выше любого человека или альва и мог бы помериться ростом с рогатым громилой, но имел совсем другое телосложение. Судя по всему, он был мужского пола, стройный, хотя и мускулистый, носил роскошные шелковые одежды и много украшений: браслетов, подвесок, колец из золота, серебра и бронзы. Все четыре свои руки он распростер в стороны, как король перед ликующей толпой. Хотя его худое лицо казалось по-своему привлекательным, оно, вне всякого сомнения, было отмечено печатью порока. Темно-красные глаза, многочисленные колечки в проколотых бровях и ушах, хищная улыбка на обманчиво симпатичном лице убедили Ферендира, что перед ним не просто злодей, но, скорее всего, опасный безумец.

— Да здравствует Эзархад Уничтожитель Судеб! — воскликнул рогатый гигант. — Он примет вас в распростертые объятия или порвет на куски!

Толпа слаанешитов восторженно завыла и заверещала. Их четверорукий повелитель задрал орлиный нос и обвел свое войско надменным взглядом. При этом он так самодовольно усмехнулся, что Ферендир возненавидел его еще больше, чем прежде. Воины Хаоса, судя по всему, боготворили своего Эзархада Уничтожителя Судеб, и высокомерный поганец с удовольствием принимал их обожание.

После продолжительных громогласных приветствий и здравиц Эзархад Уничтожитель Судеб едва заметным жестом потребовал тишины. Воины послушно замолкли, и на горном склоне опять стало тихо. Теперь тут только выл ветер и негромко шуршала листва горных деревьев. Где-то крикнула хищная птица — звук прокатился эхом по ущельям.

Эзархад Уничтожитель Судеб повернутся к окруженным альвам и дуардину, напыщенно вздернул подбородок и соизволил оглядеть их.

— Я предлагаю вам уникальную возможность, — сказал он, будто актер на сцене, не слишком естественным, но довольно мелодичным голосом, — послужить высшим силам. Преклоните колени и облобызайте мой перстень. Тогда я помогу вам — каждому из вас — преобразиться! Вы обретете новые прекрасные и неповторимые формы. Тот, кто откажется от моего великодушного предложения, прямо здесь же будет разорван на части!

— Прекрасно! — скривившись, сказал Дезриэль. — Так же прекрасно, как и все то, что вы оставляли после себя. Так же прекрасно, как и то, что мы сейчас видим вокруг. Искусно разложенные трупы в эффектных позах! Да тут поработала целая шайка гнусных уродов и извращенцев!

— Мой люминетский друг, это суждение лишь доказывает, что ты абсолютно лишен воображения и слеп как крот. Всю свою долгую и невыносимо скучную жизнь вы только и делаете, что налагаете на себя разные ограничения, стараетесь сдерживать порывы и подавлять желания. Зачем? Не лучше ли дать себе волю и раскрыться во всей полноте?

— Ты украл нечто принадлежащее нам, — сказал Сераф. — Верни это, и сможешь уйти отсюда живым.

Несколько мгновений Эзархад смотрел на аларита в притворном недоумении, словно не мог поверить своим ушам, а затем рассмеялся — и привел ошарашенного Ферендира в ужас.

Через секунду этот смех подхватили остальные слаанешиты.

От их хриплого и похабного хохота у Ферендира зазвенело в ушах. Даже хуже: этот омерзительный шум пронизывал до мозга костей и приводил душу в смятение. То молодой альв в страхе представлял, как весь их отряд поляжет в этой схватке без какой либо надежды на победу, то через секунду приходил в исступление и мечтал броситься на ближайших слаанешитов, махнуть алмазным чеканом — и пусть придется погибнуть, лишь бы забрать побольше этих тварей за собой в могилу!

Оглядываясь по сторонам, Ферендир заметил, что Сераф косился на него с таким видом, словно хотел что-то ему сказать.

Взгляд Серафа, словно поток ледяной воды, затушил пламя страхов и ярости. В одно мгновение Ферендир успокоился, дикий хохот врага больше не задевал его.

— Ничего не бойся, — негромко проговорил Сераф. — Что бы ни случилось, ничего не бойся.

Ферендир сначала устыдился малодушия, но только на миг, а потом почувствовал гордость и целеустремленность. Может быть, сегодня он погибнет — вместе с товарищами, вероятно, — зато задаст трепку этим страшилищам! Чего бояться, если бок о бок с ним будут сражаться и умирать два величайших воина-люминета, у которых ему посчастливилось учиться? Сераф и Дезриэль, наставники… практически они стали ему отцами.