Повелительница интерьеров и генералов

Доминга прошёлся по комнате, о чём-то усиленно размышляя, а потом решительно подошёл ко мне и, взяв за локоть, подвёл к дивану.

– Присядем, Абигаль, – сказал, опуская нас на мягкую поверхность. Предчувствие мне подсказало, что разговор будет серьёзным, и оно не обмануло. Генерал задал странный вопрос: – Я хочу вам помочь. Знаете почему?

Хлопнула на него глазами.

– Понятия не имею. Из жалости? Благородства? – предположила единственное, что приходило в голову.

Генерал посмотрел на меня насмешливо, как будто я глупость сморозила.

– С чего бы мне вас жалеть, Абигаль? – спросил он, не сводя с меня глаз.

– Ну как же. Вдова с двумя детьми в бедственном положении, – подсказала я правильный ответ.

Но генерал лишь рассмеялся.

– Нет. Я слишком циничен и многое видел, чтобы испытывать такие чувства к людям. Тем более вы пребывали не в таком уж бедственном положении. Детей бы забрал опекун, а вы бы беззаботно полетели по своей жизни дальше. И, уверен, быстро бы вышли замуж повторно. – Я слушала неприятные слова, боясь сделать вдох, но следующая фраза генерала чуть не отправила меня в нокаут. – Вернее не вы, а Абигаль. Меня влечёт к вам, потому что вы не вдова Иниго, а кто-то совершенно другой, явившийся в наш мир по воле Строгого Родителя и великой ушедшей пряхи Консуэло Лианор. Я слишком любопытен для того, чтобы просто отдать вас в монастырь. Мне интересны ваши знания и личность.

Мне захотелось подбежать к окну и распахнуть его настежь, потому что дышать стало абсолютно нечем! Впервые в жизни одолело желание упасть в обморок, чтобы ничего не отвечать. Я просто не имела ни малейшего понятия, что делать. Паническая атака уже стучала в виски. Моя жизнь висит на волоске! Не в силах побороть удушье, оставаясь на месте, я вскочила с дивана и всё же подбежала к окну, чтобы его открыть.

Глава 7

– Что вы такое говорите, генерал?! – возмущённо воскликнула, глотнув воздуха и развернувшись к Доминге лицом. Голос звенел и немного дрожал. – Разбрасываетесь такими ужасными обвинениями без всяких доказательств! Людям свойственно меняться, особенно под давлением жизненных обстоятельств. Смерть мужа, болезнь, угроза лишиться детей – всё это заставило меня переосмыслить прошлую жизнь и попытаться стать лучше!

Я вкладывала в слова настоящие чувства, потому что тоже хотела бы прожить новую жизнь с учётом прошлых ошибок. Они, наверное, есть у всех. Например, когда страна развалилась на части и мы лишились стабильности, я кинулась искать возможность заработать и мужу с дочерью уделяла мало времени. В итоге хоть и спустя годы, но вслед за страной распалась и моя семья. Что бы меня ждало, если бы я осталась там, на Земле, в своём теле? Одинокая старость, в которой мне и воды некому было бы подать? Я, конечно, гнала от себя подобные мысли, но ведь сути это не меняло. В новой жизни я хотела поставить на первое место семью, и лишь на второе – бизнес.

Наверное, слова мои прозвучали достаточно искренне, потому что генерал тоже поднялся с дивана и сказал:

– Простите, Абигаль. Я не хотел вас пугать и расстраивать. Оставим эту тему и вернёмся в мой дом. Пора обедать.

Как ни в чем не бывало он подошёл ко мне и подставил локоть. А я, быстренько прикинув перспективы, тоже решила конфликт не раздувать. Больше того, я даже решила ничего не говорить о предположениях генерала Грес – её удар хватит. И запретила себе загоняться вопросом: поверил мне Доминга или остался при своём мнении? Знание ответа ничего мне не даст, кроме расшатанных нервов и бессонных ночей.

– Я благодарна вам за понимание, генерал, – сказала, положив свою немного подрагивающую руку на его.

– Вы позволите мне спрятать фамильную печатку под иллюзией? Не стоит пока её показывать посторонним.

Едва удержалась от возгласов «А так можно? Вы умеете? Супер!» и, выдохнув воздух тонкой струйкой, смогла выдать с достоинством:

– Это было бы прекрасно.

Генерал накрыл мои пальцы ладонью другой руки и, опустив ресницы, на несколько мгновений замер. Я почувствовала разливающееся вверх по руке приятное тепло.

– Я не мастер иллюзий, но на первое время, пока вы сами не научитесь прясть, это послужит маскировкой, – открыв глаза и убрав ладонь, сказал Доминга.

Я глянула на палец и не сдержала восхищённого возгласа. Достаточно массивная печатка превратилась в изящное золотое колечко с рубином.

Конец ознакомительного фрагмента.