Повелительница сов

– Отлично, а когда Лукиан приведет подружку в дом ты что будешь молчать?

– Нет конечно! – миссис Каним выдохнула – Стефания, что важно для жениха в тебе? – девушка закатила глаза, утыкаясь лицом в подушку – твоя внешность, твой титул, твои манеры, смирение и послушание.

– Матушка зачем ты мне все это говоришь? Ты же знаешь я не смогу играть вечность.

– Но ты сможешь играть всю жизнь.

– Мату..

– Однажды Стефания ты полюбишь, и молись Богине, чтобы этот паренек оказался хоть капельку благороден к женщинам.

– Я никогда не полюблю Вондерландского мужчину – с вызовом в глазах посмотрела на мать рыжеволосая.

– Никогда не говори никогда – произнесла Аллин, покидая комнату дочери – вверь свою судьбу Богине, молись и помни, на свете нет сильнее и печальней женщин, чем Вондерландские.

Каним продолжал изучать небо, желая сосчитать каждую звезду на нем. Ему почему-то вспомнился именно этот момент из прошлого.

– Странно – только и хмыкнул он.

Смирение и послушание. Они так меня воспитали, что это мне неведомо. Зачем приучали меня, что свобода – наивысшая ценность в жизни? Зачем дали почувствовать ее привкус на губах? Теперь я жажду лишь большего.

Полюбить.. что это значит? Несомненно Сиан, Остин и даже Брайан – они замечательные друзья, но каково их отношение к женщинам? Про Сиана я все уже поняла, но… смогу ли я его изменить?

Аргон поднялся с кровати. Время пришло, надо было отправляться в поле. Сон даже не собирался навещать его сегодня, он был бодр, как никогда. Странное возбуждение завладело всем его телом. Руки тряслись от волнения, а в глазах поблескивали лихорадочные огоньки.

– Соберись – приказал сам себе Карл – и вправду, как девчонка!

Он залез под кровать и достал коробку. Проведя пальцами по ее крышке, мужчина ощутил прилив энергии. Шероховатая поверхность, получившаяся в ходе долгих лет существования и искусного рисунка.

– Пришло время для детей ночи – его желтые глаза полыхнули в темноте.

На Училище спустилась ночь, лишь дежурные стояли на своих постах, зевая во весь рот.

– Если нас поймают – буркнул Акрос.

– Мы просто скажем, что ты Лунатик и все – отрезал Сиан.

Ему не терпелось скорее увидеть то, что будут творить Каним и Аргон. Или то, что будет творить с Каним Аргон. Энтони недовольно фыркнул, но все-таки продолжил идти вслед за Идемом и остальными.

– А чего мы Брайана не разбудили? – возник рядом с белокурым Эбил.

– А тебе не надоело видеть так много мою физиономию?

Бонгейл ничего не успел ответить, впереди замаячила чья-то фигура. Все замерли, как один. Стоило тени скрыться за углом, как парни облегченно выдохнули.

!Апчхи!

Де Вест резко обернулся назад и застал Акроса затыкающего рот Эбилу.

Видок у всех был напуганный. Грозно сверкнув глазами в сторону темноволосого, Остин выглянул из-за угла. Ничего не нарушало тишину.

Парни облегченно выдохнули и расслабились.

– Кажется пронесло – шепотом проговорил Сиан.

Но стоило ему это сказать, как послышался звук приближающихся шагов.

– Вот Цербер! – тихо выругался Идем.

Командир быстр оглянулся вокруг. До другого конца коридора они не успели бы добежать, их бы застукали и наказали. А еще один повод засветиться – его команде явно был не нужен. И тут на его глаза попалось то, что могло спасти их от наказания.

– Окно – кивнул в сторону противоположной стены будущий герцог.

Все без возражений, тут же кинулись к нему.

Парнишка на мгновение закрыл глаза. Перед глазами все также стояли звезды, но теперь ими на небосклоне были нарисованы лица трех. Кандидаты выстроились вряд, увенчанные звездными очертаниями.

Как я смогу понять, что влюбилась? Как пурины это осознают? Какое-то мистическое чувство или что-то вроде этого, откуда мне знать, я ведь даже никогда не ощущала чего-то подобного. Или ощущала и просто не поняла, что это была любовь?

Вокруг приятно шелестели колосья и высокие травы, окружающие фигуру Каним. Он приоткрыл глаза, они блестели серебряным сиянием, словно две крохотные Луны.

Богиня…дыхание участилось, грудь часто вздымалась, а сердце так часто колотилось, что казалось будто сейчас еще секунду и оно остановится кто-то из них станет моим мужем. У кого-то с ними у меня будут дети! Я… нет, такого просто не может быть, не укладывается в голове!

– Каним! – шепотом выкрикнул его имя профессор – я тебя чувствую, вылезай давай из травы.

– Да, мистер Аргон – тут же вскочил на ноги парнишка – ох, мать моя нимфа!

Рыжеволосый замер в исступлении. Перед ним стоял мужчина, облаченный в черную мантию.

– Это что на вас такое? – обескураженно спросил Стефан.

– Что-что, это традиционная одежда твоего народа – нравоучительно сказал учитель, упрек так и резал слух.

– Вообще-то лишь наполовину – подметил парнишка.

Граф закатил глаза, но промолчал.

– Вот – он кинул Каним такую же мантию, как и у себя – надень.

– Зачем?

– Чтобы все прошло, как того требуют традиции.

– Но…

– Стефан, пойми, наш народ исчезает, традиции умирают вместе со старейшинами, я хочу, передать тебе хоть часть того, чему научили когда-то меня.

– Но я не чистокровен – покачал головой парнишка – разве мне можно знать?

– Я беру всю ответственность на себя – учитель резко выпрямился - ты часть нашей семьи, часть нашего народа, пусть и всего лишь наполовину, но мы не можем отрицать, что ты один из нас – Стефан внимательно слушал Аргона – ты ведь любишь узнавать что-то новое Каним, ты ведь читаешь без перерыва? Разве тебе не интересно, узнать, что-то новое о половине себя? – в его взгляде было столько мольбы.

Парнишка ничего не ответил, но скинул мундир на траву и надел мантию.

– Я готов, рассказывайте мне все, что посчитаете нужным – он закрепил застежки – я впитываю все, как губка, да я не такой, как мой старший брат, вы бы посчитали его более выгодной кандидатурой – парнишка помог графу с коробкой – да, так и есть, но я сгожусь и на первое время, а потом передам все эти знания ему. Как вам будет на то угодно.

Аргонский удивленно уставился на Каним. Впервые он слышал, чтобы пурин так открыто говорил, что он хуже кого-то. И так легко относился к тому, чтобы им пользовались, пусть даже и в таких благородных целях.