Поверь мне

— Не в ту сторону. — Говорю, когда и не пройдя пяти метров, она спотыкается и падает.

— Спасибо, Кай! — Кричит она, поднимается и бежит уже в другую сторону, даже не уточнив, правильная она или нет.

Вот же дура… Вот точно заблудится!

— Я не Кай! — Кричу ей в спину, но она даже не оборачивается, за то, как громко врезается лбом в ствол березы.

Вздыхаю, в очередной раз, жалею, что вообще в этот лес пошел, иду на ее громкий плач. Лежит на земле, за лоб держится и плачет. Она явно уникальна, ни одна девочка с моего класса так много не плачет.

— Ты в курсе, что на семейку ёжиков упала? — Вру, с улыбкой наблюдая как, она вкачивает на ноги и прячется за меня. Вот когда волки были, она за меня пряталась, а когда ёжики, да еще и выдуманные, так сразу за мою спину спряталась. Где логика? Где?!

— Я не вижу. Они живы? Я не раздавила никого? — Испуганно шмыгает носом у меня за спиной, еще и стоит на цыпочках, как будто боится наступить на кого-то.

— Господи, это же тела ёжат! Как ты могла задницей своей их раздавать?! — Продолжаю издеваться, старательно сдерживая улыбку.

— Ёжат? Но я не хотела! Я случайно, правда не хотела сделать им больно! — Она оправдывается, пытается разглядеть не существующие тельца в старой листве.

— Ты не сделала им больно, ты их убила. Раз и хрясь! Как тебе не стыдно? — Продолжаю издеваться, жалея только о том, что не могу видеть ее перепуганное виноватое лицо, потому что она все еще прячется за мной.

— Но я не хотела, просто упала! Кай, что можно сделать? Может им еще можно помочь? — Она держится за мою куртку, слегка выглядывает из-за плеча. Твою мать, какая же она доверчивая!

— Как? Могилки выкопать? — Иронично спросил, и сразу понял, что я это зря.

— Давай выкопаем, нельзя же их бросать там одних. — Она попыталась нагнуться и найти не существующие тельца в листве.

— Не двигайся, а то тебя мама ежиха иголками насмерть иглами забросает за своих детей. — Это единственное что пришло мне в голову.

— А она так может? — Смотрит на меня большими глазами, так что еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться в голос.

— Может. Пошли, меня тоже ищут, знаешь ли. — Поворачиваюсь в нужную сторону, но она не дает мне пойти, удерживает за куртку.

— Мы не можем просто так уйти, оставить их здесь. Это не правильно!

— Ты, кажется, сама так спешила к родителям, что их в лепешки превратила. Может, пойдем уже?

— Но, ёжики… Это не правильно. — Вот мне еще не хватало хоронить в лесу, не существующих ёжиков! Хорошо хоть отвлек ее от этого бреда, вот же надоедливая девочка.

Пошел в нужном направлении, малявка держась за мою куртку рукой сзади.

— Простите, простите, я не хотела. — Бубнит себе под нос, наверное, у ежихи прощения просит.

Давлю улыбку, стараюсь сконцентрироваться на звуках и запахах, осталось уже не далеко.

— Кай. — Зовет она через какое-то время.

— Что? — Отзываюсь, в уме решая как лучше срезать путь, через небольшую яму, или возле норы зайцев. Стоп, она думает, что меня так зовут? Ай, пусть говорит, что хочет главное не о ёжиках.

— Прости меня. — И главное голос такой трагичный и виноватый, что даже интересно о чем это.

— За что, Герда? — С иронией переспрашиваю.

— Я пока не смогу тебя спасти. В сказке Герда заплакала и растопила своими слезами лед на сердце Кая. Слезы тебе не помогают. — Главное последняя фраза сказана с таким открытым упреком, мол, я тут еще дергаюсь, пока меня спасают.

Она останавливает меня, обнимая со спины.

— Объятия тоже не помогают. — Бурчит недовольно, пока я вырываюсь.

— Здесь даже поцелуй не поможет, веришь? — Издеваюсь над ней.

— Поцелуй? Фу! Фу! Фу! — Она лицо скривила лицо. — Меня только мама и папа целуют! Тебе нельзя!

— А я и не собирался!

— Вот и не надо! — Тяжело вздохнул на ее такое заявление и пошел дальше.

Там между деревьев уже виден свет из дома и включенные фары машины. Я чувствую запахи и слышу голоса, кажется, дядя уже поднял на уши пол администрации района.

— Кай, — Зовет меня моя Герда, — я тебя правда спасу. Обещаю. Ты только подожди, я обязательно это сделаю. — Она так серьёзна, что это даже смешно.

Объяснять ей что-то бессмысленно, так что я только молчу, слегка улыбаясь. Беру за руку, потому что там впереди ее родители, а главное отец в плохом настроении. Мы выходим на поляну перед домом и обходим забор, нас не сразу замечают, а когда замечают девочка отпускает меня, бежит к своим родителям.

— Дочка! — Ее отец хватает ее на руки и обнимает. Кажется, он так испугался, что вот-вот заплачет, это странно, видеть это. Его жена сидит на лавке возле дома, мальчик уснул на ее руках, она не может подойти. Я все еще наблюдаю за мужчиной, тревога не покидает меня. Интересно,

— Ты где была, глупая? Хоть знаешь, как мы с мамой волновались?! — Говорит он, не отпуская ее с рук, пока она плачет на его плече.

— Максим!!! — Слышу крик тёти Нины, а дальше меня сгребают в объятия, так что почти душат. — Ты куда убежал, маленький засранец?! Ты хоть думал, прежде чем сотворить такую глупость?! У тебя вообще мозги есть, маленький гаденыш?! Пощадил бы сердце дяди! У него же кроме тебя никого не осталось, мелкий уродец!

Она все причитала и кричала на меня, но при этом почему-то обнимала так, что кости мои скрипели. Дядя при этом только вздохнул с облегчением и слегка улыбнулся. У тёти проснулся материнский инстинкт? Что-то я не завидую ее детям и себе тоже. Из-за ее волос ничего не видно, вырваться почти не возможно. За то слух мой при мне, слышу, как девочка бросается к маме и намного громче, чем до этого заревет.

— Что? Что такое? Что-то болит? Ты поранилась? — Испугалась женщина, ощупывая дочку.

— Мама, я ёжиков у-у-убила!!! — Завыла девочка, и я понял, что больше не могу сдерживаться и заржал как лошадь. Меня даже с перепугу тетя отпустила.

— Максим? — Слегка удивленно посмотрел на меня дядя Игорь, пока меня от смеха пополам не скрутило. Не помню, когда я в последний раз так смеялся, да и смеялся так раньше.

— Кай?! — Как в одном слове может быть столько угрозы? Малявка с еще заплаканными глазами обиженно надула щеки, даже плакать позабыв.

— Что? Ты сама напросилась! — Ответил на ее укор и почти сразу побежал, ибо малявка решила отбить мне и второе колено.

— Да кто так шутит! Это не смешно! — Кричала она мне в спину, пока я продолжал хохотать. Бегает она кстати так же плохо, как и ходит в лесу.

Глава третья. Все мы рабы

Глава третья. Все мы рабы

Сегодня у меня нет настроения, то ли эта компания надоела, то ли что еще. В клубе душно, чья была идея поехать на вечеринку в этот город? Того щуплого сынка депутата? Вот бесит он меня всегда, отцом своим хвастается все время. Все мы с «золотой молодежи», вместе ходили в одну элитную столичную школу у каждого предки не простые люди. Но никто так не строит из себя пупа земли, как этот ублюдок. Даже сейчас, безумно раздражает.