Поверишь в любовь?

— Стасенька, — как гром средь ясного неба прозвучал голос Ника.

Девушка напряглась что было сил, а потом разревелась, да так отчаянно, что едва не захлебнулась в собственном сорванном дыхании. Она ревела и ревела, цеплялась за шею Ника, глаза болели, как и голова, ломило переносицу, а шею сдавливала истерика, не давая вздохнуть.

— Бить будешь? — проговорила Настя, когда немного успокоилась в родных и необходимых объятиях. — Ремнём?

— Кто бы знал, глупая девочка с богатым воображением, как у меня чешутся руки, — Ник сильнее прижал Настю к себе. — Но кто-то у нас в положении, кого-то лупить нельзя, — он убрал от лица Насти пряди, погладил по лицу. Девушка едва не забыла, как дышать, от щемящей нежности в таком простом движении.

Глава 28

Ник быстро собрал Настины вещи, не церемонясь, забрал выписку. Всё тот же врач улыбнулся, пожал Нику руку, напоследок велев Насте «не шалить», и ушёл по длинному коридору с поручнями вдоль стен. Надя встретила их на выходе из отделения, в большом холле с лифтами напротив окон.

— Я твой должник, Надюшка, хорошая ты, — Ник обнял одной рукой Надю, другой же крепко держал Настю за запястье.

— Хорошо, я запомню, должник, — Надя засмеялась. — Жаль, что жениться на мне ты уже не можешь.

— Да, тут тебе не подфартило, согласен, — хмыкнул Ник. — А давай, я Веселову нанесу лёгкие телесные повреждения, для поправки работы головного мозга?

— Иди уже, Кононов, — снова засмеялась Надя, нажав кнопку вызова лифта. — Удачки, — добавила она, горячо прижав Настю к себе. — Никого не слушай, Кононов — лучший, и любит тебя.

Двери лифта медленно сошлись, скрывая бледную и улыбающуюся Надежду. Настя оказалась в замкнутом пространстве с Ником. Она вздрогнула, когда взгляд упал на широкое зеркало на металлической стене кабины. Тёмные волосы Ника были взлохмачены, под глазами появилась синева, заметная даже под загаром, он посмотрел на Настю в зеркало и подмигнул.

— Не переживай, — Ник провёл большим пальцем по её щеке, убрал выбившуюся прядь за ухо, опустился к шее, ключицам, ныряя под ворот футболки, оттеняющей своей белизной пятна на заплаканном лице девушки.

В машине Настя окончательно сникла, долго крутилась, смотрела по сторонам, пыталась устроить сумочку на коленях, пристегнуться, всё выходило неловко, будто руки она взяла напрокат.

— Куда поедем? — поинтересовался Ник, поправив ремень безопасности, убрав Настину сумку на заднее сидение, туда же отправилась маленькая сумочка. — Есть три варианта, — не дожидаясь ответа, продолжил Ник, — к тебе, ко мне и к Владу, — мужчина внимательно посмотрел на Настю.

Она задумалась. Домой не хотелось точно, к тому же, домашние были уверены, что она гостит у Лены. К Владу тем более, объясняться со старшим братом — последнее, чего она желала прямо сейчас, к тому же, ей нестерпимо хотелось поругаться с ним из-за Наденьки. Оставался Ник.

— К тебе? — робко спросила Настя, так тихо, что сама еле расслышала.

— Господи, спасибо! — ухмыльнулся Ник. — Стасенька, у тебя просыпается здравый смысл, или это временно?

— Не обольщайся, — Настя фыркнула.

— Действительно, — Ник глянул на девушку, улыбнулся и только потом перевёл взгляд на лобовое стекло, чтобы тронуться.

В дороге Настя сама не поняла, как уснула. Сначала она смотрела в окно, изредка косясь на Ника, потом съела на удивление вкусный хот-дог на заправке — с солёным огурцом и жареным луком. Она чуть слюной не подавилась, смотря на роскошную белую булочку, венскую сосиску и начинку.

— Держи, — через пару минут Ник протянул Насте лакомство. — Не ела с утра, — он утверждал, а не спрашивал.

— Вредно же, — для проформы возразила девушка и впилась зубами в мякоть сосиски и хлеба, хрустя дольками солёных огурцов.

— Ничего-ничего, что в рот полезло — всё полезно.

— Какой-то ты неправильный врач, — скептически, с набитым ртом, проворчала Настя, едва не мурлыча от восторга. Огурцы! И лук! И солёные огурцы. И снова огурцы! И сосиска тоже солёная…

— Уверен, у меня есть другие достоинства, — засмеялся Ник, девушка с ним согласилась, молча дожёвывая угощение.

А потом почти сразу уснула, смотрела в окно и уснула. Ей стало спокойно, она не дёргалась, не ожидала подвоха, не беспокоилась ни о чём, не думала о будущем или настоящем, не боялась, а просто закрыла глаза и мгновенно заснула. Почувствовала, как опустилась спинка сиденья, а сверху упала мужская толстовка, устроилась удобней и провалилась в царство Морфея. Настю ещё ждал мучительный, непростой разговор с Ником, принятие окончательного решения. А пока её организму требовалась перезагрузка, временное отключение от реальности.

— Стася, Ста-а-ася, — слышала сквозь сон Настя и никак не хотела просыпаться. — Стаська, не вредничай, просыпайся, — кто-то подул ей в лицо, а потом поцеловал в нос.

— Ник? — Настя сонно поморщилась.

— Я, догадливая девочка. Просыпайся, мы приехали.

— Куда? — Настя разоспалась после бессонной ночи и с трудом соображала.

— Открой глаза — узнаешь.

Пришлось открыть глаза. Яркое солнце было в зените, значит, ехали больше трёх часов. Девушка оглянулась. Машина стояла на парковке во дворе современной многоэтажки — типовая постройка, таких тысячи возводили по всей стране. Видела Настя такие дома в родном городке, в Москве и на Алтае. Невдалеке несколько детских площадок, высаженные аккуратные кустарники, молодые мамочки с колясками, дошколята, катающиеся с ярких горок, немногочисленные школьники, важно сидящие на скамейках или висящие на турниках и верёвочных лестницах. Пейзаж, ничем не отличающийся от родного дома Насти.

— Пошли, — скомандовал мужчина и быстро вышел из машины, чтобы тут же появиться у правой двери, распахнуть её перед Настей и подать руку. — Ну? — он вопросительно посмотрел на девушку, она тут же вышла, следуя за Ником.

Их встретил обыкновенный подъезд с необычно просторным холлом и помещением для консьержа.

— Здравствуй, Поля Ивановна, — отчеканил Ник консьержке, женщине седой, в почтенном возрасте, с живым, любопытным взглядом светло-голубых, выцветших от времени глаз.

— Здравствуй, здравствуй, — Поля Ивановна кивнула и скептически осмотрела Настю. — Жиличку новую ведёшь?

— Как получится, — рассмеялся Ник и вызвал лифт.

— Скажи потом! — велела Поля Ивановна, крикнув в закрывающиеся створки лифта.

— Ты её знаешь? — от категоричного тона бодрой бабули Настя недоумённо моргнула несколько раз.

— Работает здесь, конечно, я её знаю.

— А разве ты должен перед ней отчитываться, кого ведёшь к себе домой?

— Нет, не должен. Человеку приятно, а мне несложно, к тому же, она выполняет свою работу, — двери лифта открылись, и молодые люди очутились на лестничной площадке с четырьмя дверями.

Ник уверенно прошёл, подзывая Настю взглядом, тут же распахнул одну из дверей, пропуская девушку вперёд. Стало одновременно страшно, неловко и смертельно любопытно увидеть, где живёт Ник. Было в этом что-то интимное, даже запретное. Настя замерла, а потом шагнула — как в омут прыгнула с головой, при этом с любопытством глядя по сторонам.

Довольно просторная прихожая со светлым мебельным гарнитуром и зеркалом в пол, пустынно, почти не обжито. Ничего удивительного, если Ник жил один. Некому было разбрасывать нескончаемые пары обуви или верхнюю одежду на все случаи жизни и любую погоду, как случалось в родительском доме. С количеством обуви Насти могла соперничать только мачеха, папа со Стёпочкой вдвоём не могли составить конкуренцию коллекции Вилены.