Поверить шпиону. Тени и осколки

– Эта дверь? – шёпотом спросил Эрик, побрякивая еле слышно отмычками в кармане куртки.

– Эта, – закивали мы с Клементом. – Никого нет, можно начинать.

Эрик осмотрелся, затем подошёл к замку и, мыча себе под нос какую-то популярную песенку, принялся за работу. Используя странное приспособление, он ловко двигал пальцами со знанием своего «дела».

– Вот и всё, – сказал он, когда дверь чёрного хода отворилась с тихим скрипом.

– Так быстро?
– удивилась я. – Что же, идём.

– А этого с собой? – шёпотом спросил меня Ёршик.

Я посмотрела на Эрика, который явно желал награду за проделанную работу. Он стоял, скрестив руки на груди,и ждал чего-то от меня. Предоплата его не устраивала. Но мне в тот момент было не дo поцелуев с оборотнями.

– Эрик, дальше мы сами. Можешь быть свободен. Я обязательно вернусь к тебе.

Взломщик угрожающе рыкнул и скосил взгляд на Клемента. Они оба насупились – я отлично это видела в свете выглянувшей из-за облака луны. Казалось, она действует на их разум. Но человеческая сущность взяла верх. Парни опустили руки и отступили. А я втиснулась между ними.

– Пора нам. Нет времени. Идём, Клемент.

От непривычного официального обращения Ёршик даже как-то приосанился.

– Я жду тебя в «Третьей миле». Не думай, что тебе удастся обмануть меня снова, - проговорил Эрик.

Если бы он, бедняга,только вспомнил, что со мной шутки плохи. Но эликсир забвения работал на славу, поэтому его миновали мысли об арсенале пыточных устройств в лаборатории Мэйнарда. Оборотень развернулся и скрылся в подворотне.

– Ага, жди меня, как же, - пробормотала я под неодобрительный взгляд Ёршика.

– Где ты его нашла?

– О, это долгая история.
– Я включила «земной» фонарик.
– Идём, пока сторож не проснулся.
– Я имела в виду старого гнома, что жил в соседнем подъезде и выполнял функции ночной охраны.

– Ого, странное приспособление. Наши маги многое скрывают, - проворчал Клемент, следуя за мной.

Мы медленно продвигались по коридору, шарахаясь от собственных теней и звука шагов – ночью редакция выглядела вовсе не так, как днём – загадочно и даже чуть устрашающе. Проникнув в кладовую, мы высветили на стене связку ключей от кабинетов и прихватили её с собой.

Осмотр начали с кабинета Норы. Из письменного стола на поверхность полетели записки, бумаги, вырезанные статьи из газет и открытки от поклонников. Среди всего прочего мы нашли записку от Рандольфа, которую Клемент тут же изъял, как вещественное доказательство.

– Оставь, это не срочно, - шёпотом сказала я.

– Но как же…

– Просто спрячь её в нижний ящик, вот и всё. Её потом возьмём с поличным. Меня больше другое интересует.

Мы продолжили oсмотр всех уголков редакции, прошлись вновь по помещению карги Дорвел, находя там неожиданные вещи, но ничего подходящего не увидели. Шорох заставил меня обернуться, но никого я так и не увидела. Я пожалела, что не прихватила с собой от Мэйнарда фотоаппарат, но кто же знал, что наша поездка в королевскую резиденцию обернётся так плачевно. Да и Ёршику не нужно лишний раз видеть вещи из других отражений.

– Остаётся кабинет шефа. Идём туда?
– вздохнула я.

– Хоть бы нас не нашли…

И мы застыли у кабинета Вернона, в растерянности подбирая ключ от него. Один из них, наконец-то, подошёл,и мы двинулись внутрь, прикрыв за собой двери.

Высокие полки и стеллажи нависли над нами, словно ночные твари, а шорох вновь заставил меня остановиться. Но Ёршик не слышал этих звуков, он рассматривал всё, что лежало на полках и в cтоле: куча оборванных листков, записки, черновики статей и пробные варианты разворотов, коими был полон кабинет. В углах громоздились стопки свежих выпускoв газет, перетянутых бечёвками.

Одна вещь вдруг заинтересовала меня. Это было послание, написанное тем же почерком, что и запиcи в комнате охранника Филеона. В них значилось несколько слов: «Переходим к плану «Б».

– Что ещё за план «Б»?
– недоумевая, спросила я.

Мне вдруг стало страшно, ведь я поняла, что мой шеф тоже имеет отношение ко всему этому безобразию. Я лихорадочно высыпала содержимое ящика, дрожащими руками перебирала листки в надежде найти ещё хоть одну зацепку.

– Плохо, что ты отпустила Эрика, - сказал Клемент.
– Здесь есть сейф!

– Мы не сможем его открыть. Нет подходящего ключа!

Я замерла вдруг, когда мимо моего уха пронёсся горячий воздух, а потом еще раз. Словно кто-то дышал совсем рядом со мной. Я повернулась, но никого не увидела и снова приступила к изучению бумаг.

Но ощущение повторилось – такое знакомое до боли. А потом прямо в ухо раздался таинственный шёпот, от которого я подпрыгнула на месте: «Решила сама поиграть в детектива, елли?!»

– Мэй! – воскликнула я и зажала рот руками.

В пространстве кабинета появилoсь таинственное свечение, а за ним ещё одно,и внезапно действительно возник Мэйнард, а следом его начальник – Эрсум эн Арлен. ни стояли по обе стороны от меня с недоумевающим Ёршиком, который уже начал догадываться, что нас поймали. От страха я пискнула и замерла, хотя сердце бешено колотилось, когда я смотрела на Мэя. Но его грозный вид напомнил мне о том, что я действительно влезла не в своё дело.

– Мэй, мы нашли вoт это, – дрогнувшим голосом произнесла я и подала ему записку про запасной план.

– Видели уже. Что у него в сейфе?

– ткуда мне знать? Старые бумаги… документы.

– Открывай, – скомандовал Эрсум,и Мэйнард достал странный прибор, с помощью которого замок от сейфа открылся в считанные минуты. Всё это время я молчала, боясь сказать что-то лишнее.

– Вот и то, что нам нужно, - Эрсум подошёл к сейфу и достал вдруг такой же фонарик, как и у меня, разве что меньшего размера, а света от него производилось куда больше.
– Знакомые записи.

На пол посыпались листочки с некими странными письменами. Мы с Мэем склонились над ними, а Эрсум что-то высматривал внутри большого сейфа.

– Вернон… Не удержался всё же от соблазна, – заявил он.

– Что происхoдит?
– шепотом спросила я.

– Мы опросили сегодня ту старуху. Она вспомнила об осколках, но не сказала, где она их взяла. – Глаза Мэя сверкнули в луче фонаря. – Она не помнит. Старческая забывчивость.

– на разбила артефакт, - тихо ответила я.
– Случайно!

– Легко сказать – разбить случайно артефакт, - усмехнулся Эрсум. – Это же не стакан или тарелка. На это нужно иметь особый стихийный дар разрушения.