Повесть о Городе Времени

– Мы теперь наверняка знаем, что это Серебряный век, - прошептал Джонатан Вивьен.

– …которая находится в состоянии великого переворота и близка к тому, чтобы тоже стать критической. И у меня возникли такие трудности, чтобы вернуться оттуда, что я почти встревожился. Конечно, я мог позвать на помощь Патруль Времени, но тогда я подлежал бы суду за проникновение в запрещенную эпоху. Так что я удвоил команды управлению и был довольно-таки рад, когда оно, наконец, ответило и вернуло меня к шлюзу, - Элио вежливо посмотрел на них троих. – Затем я провел исследования в Городе Времени.

– Что ты имеешь в виду? – с беспокойством спросил Джонатан.

– Я имею в виду, что просмотрел отчеты Наблюдателей из эпохи, которую вы только что обозначили, как Серебряный век.

Джонатан попытался рассудительно кивнуть, чтобы скрыть облегчение от того, что Элио имел в виду только это.

– В них очень мало указаний на беспорядок, который я сам заметил за несколько минут, - продолжил Элио. – Либо беспорядок начался совсем недавно, либо отчеты неверны. В любом случае происходит нечто странное, - он прошелся к окну, подбрасывая на ладони красное яйцо-управление, и оттуда, как раз в тот момент, когда Джонатан и Сэм ухмылялись друг другу, уверенные, что никто не знает об их приключении в 1939 году, Элио обрушил гром среди ясного неба: – Я также проверил шлюзы. Нет никаких записей о мисс Вивьен Ли, прибывающей в Город Времени. Весьма неосторожно с вашей стороны.

Они вытаращились на него. Сэм пожелтел, а Джонатан побледнел еще больше. Вивьен подумала, что она, наверное, выглядит как нечто среднее между ними.

– Что вы собираетесь делать? – безнадежно спросила она.

– Я уже сделал, - ответил Элио. – Я вставил запись на утро, когда вы появились.

Они продолжали пялиться на него. На экране на стене Злая Королева превращалась в ведьму, что могло соответствовать обстоятельствам, а могло и нет.

– Почему… почему ты это сделал? – наконец, спросил Джонатан.

Элио тоже бросил взгляд на экран.

– Я нарушил закон, тайком путешествуя во времени. Еще одно нарушение казалось уже неважным. Затем, должен признаться, я нарушил закон снова. Я подделал официальный запрос от Вечного в Научный центр Некогда, чтобы во дворец доставили это более новое управление, - он снова подбросил красное яйцо.
– Понимаете, мой мозг был в смятении. Конечно, я узнал мисс Вивьен как одного из призраков времени, как только впервые увидел ее. Сопоставив ее со своими воспоминаниями о мисс Вивьен Ли, я уверился, что она не является племянницей Вечного. Но ее присутствие здесь было достаточно важным, чтобы создать призрака времени много столетий назад, и я стремился узнать почему, - Элио серьезно посмотрел на них. – Я говорил вам, что не люблю обнаруживать, что чего-то не знаю. Поэтому я должен выяснить.

– И ты выяснил, - хмуро произнес Джонатан. – Что ты делал – наблюдал за нами, пока мы не отправились?

– Я наблюдал, - вставил Сэм. – И я видел, как она прыгала вокруг фонтана, но был вынужден лежать больным, так что не смог пойти с ними.

– А. Значит, вам не случилось увидеть, откуда появился Леон Харди? – спросил Элио.

– Неа.

– Жаль. Потому что я думаю, на Закрытии Времени находится более одного тайного временного шлюза. Я знаю только, что мастер Харди появился не с площади Эры, как можно ожидать, если бы он использовал шлюз в верхнем течении реки или в здании Патруля Времени. Чиновники в Научном центре Некогда согласились выдать это яйцо-управление только при условии, что я сам принесу его сегодня после полудня. Так я и узнал. Я возвращался с ним, когда увидел мастера Джонатана, а потом мисс Вивьен, проходящих через арку. Это заставило меня поторопиться. Я прошел через арку следующим и тем не менее, когда я вышел на Закрытие Времени, мастер Харди уже был там – впереди меня, направляясь ко дворцу с другой стороны Закрытия. В тот момент я подумал, что, возможно, он сидел у фонтана и ждал…

– Не сидел, - сказал Сэм. – Я впервые увидел его только возле двери в коридор призраков.

– Он пришел туда передо мной, - согласился Элио. – И я предположил, что он собирается встретить мисс Вивьен и мастера Джонатана, когда они вернутся. Признаюсь, я спрятался, чтобы подслушать. Если бы я знал, что у него ружье…

– Спасибо, кстати, - неловко произнес Джонатан. – Он собирался застрелить нас.

Воцарилось молчание. Элио перебрасывал яйцо с ладони на ладонь. Белоснежка на экране откусила от ведьминого яблока. Молчание затянулось, из неловкого превратившись в многозначительное, а потом в невыносимое.

– По-прежнему остается столько всего, чего я не знаю, - наконец, заметил Элио. – Ваша откровенность успокоила бы мой мозг. Хотя, если вы не расскажете, я смогу найти другой способ.

– Расскажите ему, - вставил Сэм. – Я тоже хочу знать.

Вивьен посмотрела на Джонатана. Джонатан сделал усилие, чтобы выглядеть величественно, но не слишком преуспел. Он кивнул. И они рассказали Элио. Элио перестал подбрасывать красное яйцо и стоял неподвижно с отсутствием всякого выражения на лице, впитывая всё с эффективностью, которую Вивьен нашла пугающей. Она задумалась, как она вообще могла верить, что сумеет обмануть его – особенно когда он начал задавать вопросы. Каждый вопрос Элио ухватывался за то, о чем они не упомянули, и вытаскивал эту деталь на свет, так что они выложили ему абсолютно всё. Тем временем Белоснежка с Принцем уезжали вместе. Экран мигнул на мгновение, и начался другой, незнакомый Вивьен мультфильм – о кроликах.

Последний вопрос Элио зацепился за нечто, чего они даже не замечали.

– Как мастер Харди узнал о местонахождении Золотой Шкатулки?

– Из записей, - ответил Джонатан. – А что?

– Он солгал. Даже я этого не знаю, а я в течение многих лет просматривал записи в Перпетууме, Континууме и Некогда, а потом в Тысячелетии и Башне Былого и всех других местах, о каких только мог подумать. Я нашел многое о полярностях и несколько старых отчетов, говорящих о Шкатулках, но нигде ни одного упоминания о том, где они спрятаны. И, однако, мастер Харди выяснил это за полдня. Ясно, что у него есть другой источник информации, которым он воспользовался, чтобы вы принесли ему Золотую Шкатулку. Или, если это не удастся, чтобы мисс Вивьен определила для него Лоненсан.

– И он использовал ту голограмму, чтобы заинтересовать меня, - мрачно произнес Джонатан. – Но она была такой реалистичной! Полагаю, мы не должны верить ни одному сказанному ею слову.

– А, нет, существо, с которым вы говорили, было настоящим, - Элио слегка нахмурился – большая часть его громадного мозга сосредоточилась на чем-то другом. – Когда голограмма появилась во второй раз, я потрудился пройти сквозь нее, и она не обладала ни малейшей плотностью. Даже искусство века шестьдесят шесть не может сделать картинку плотной. Это лишь доказывает, что наниматели мастера Харди приводили его в Первую Нестабильную эпоху – возможно, чтобы расспросить настоящего Хранителя. Но это второстепенный вопрос. Главное, что смущает меня – я не догадался, что Свинцовая Шкатулка находится в Городе Времени. Хотя теперь, когда вы обратили на это внимание, я, разумеется, понимаю, как Шкатулки работают. Я должен был понять раньше. Это заставляет меня чувствовать себя весьма неумным.

– В таком случае я чувствую себя идиотом, - сказал Сэм. – Как они работают?

– Как магниты на циферблате часов, естественно. Я найду диаграмму истории и покажу вам.

Элио быстро прошелся по комнате в поисках, переворачивая диваны, открывая шкафы и поднимая громадные кучи хлама. В итоге он лег на живот и посмотрел под мебелью. Диаграмма закатилась под автомат. Элио вытащил ее и развернул на полу.

Вивьен увидела теперь уже привычную подкову известного времени – с надписью «Каменный век» слева, возле начала и «Депопуляция» справа, в конце. Элио ткнул пальцем в разрыв наверху, прямо в его центр.

– Город Времени начинается здесь, - сообщил он. – Как часовая стрелка на часах в полдень. И, как часовая стрелка, он движется справа налево – в противоположную от истории сторону. Он должен так двигаться, чтобы не смешаться с обычным временем. Однако что-то должно толкать его по кругу. Поэтому он обеспечен мощным двигателем. Это Свинцовая Шкатулка. Но Свинцовой Шкатулке, как любому двигателю, для работы необходимо топливо, поскольку двигаться назад сквозь время – крайне противоестественно. Так что остальные Шкатулки помещены по кругу истории через равные промежутки, чтобы подхватывать Город, когда он подходит, и бросать его дальше. Сначала вступает Золотая – около трех часов, образно говоря. И она самая сильная, поскольку город еще недолго двигался и надо преодолеть большое количество временной инерции. Она притягивает Свинцовую и бросает его к Серебряной – расположенной около шести тридцати, – которая в свою очередь бросает его к Железной. Железная – самая слабая, поскольку (теперь это очевидно для меня) Город должен замедлиться и остановиться, когда вернется к концу времени – снова в полдень.