Повесть о золотой рыбке

Пробившись сквозь толпу, Юрка увидел однорукого дядьку в зеленой шляпе и просторном полосатом пиджаке, перехваченном ремнем,— под этот ремень был засунут пустой правый рукав. Возле него стоял плотный усатый старик синем берете. Старик дымил короткой пенковой трубкой.

— Так что, Василь Федорович, по рублю за штучку дашь? — вдруг спросил он.

— Не могу, Сергей Ермолаич,— сердито поджал губы однорукий,— себе дороже.

Юрка подошел поближе, чтоб увидеть, за какие-такие «штучки» собирается платить по рублю усатый Сергей Ермолаич, а Василь Федорович не уступает, и замер. На столе перед одноруким стояла банка. В ней плавали стройные, серебристо-фиолетовые рыбки с жемчужной чешуей, длинными усами и красной каемкой, проходившей по нижним, зазубренным, словно пилка, блестящим плавникам. Вдруг все вместе рыбки взлетели вверх, пробили дрожащую поверхность воды и снова опустились ко дну.

__ Жемчужные гурами,— пояснил Юрке Сергей Ермолаевич, заметив, как жадно мальчик наблюдает за рыбками.— Это они так дышат. Захватят пузырек воздуха и снова вниз.— Нравятся?

— Очень,— прошептал Юрка, не отрывая глаз от рыбок. Кожар тоже любовался жемчужками и прикидывал, купить все-таки парочку или нет. На нерест их отсадишь не скоро, гурами еще молоды, а просит Василь Федорович дорого — полтора рубля за штучку — и, видно, не сбавит ни гроша.

Скосившись, Сергей Ермолаевич заметил, как его сосед нерешительно полез в карман, и вздохнул. Ах, мальчишки, мальчишки, сколько их тут толчется! Вот и этот — видно ведь, что впервые на рынке, глаза горят, разбегаются. Ну, дала ему мама немного денег, купит он пару рыбок... Да и не тех купит, что надо,— ему бы с самых простых начинать, жемчужные гурами опыта требуют, ухаживать за ними совсем не просто. Но разве устоишь перед такой красотой?

— Давно рыбок разводишь? — негромко спросил Сергей Ермолаевич.

Юрка не расслышал вопроса. Он комкал в потной ладони свой единственный рубль и мучительно думал, что делать, попытаться выпросить у Василя Федоровича за этот рубль какую-нибудь гурами поменьше или купить дафнии? Но рыбки дома не кормлены уже три дня, если не принести дафнии, подохнут с голода, а их ведь тоже жалко, хоть они и не такие красивые, как жемчужные гурами! Да и мальки пропадут... Нет, это не годится!

Кожар догадывался, что происходит в душе у мальчика. Он положил руку Юрке на плечо и повторил:

— Давно разводишь рыбок, сынок?

Юрка вздрогнул, оторвал глаза от банки с жемчужкам и растерянно посмотрел на Сергея Ермолаевича.

— Я не развожу,— смущенно пробормотал он.— Я приехал за кормом. Мне дядя подарил маленький аквариум и несколько рыбок, а корм кончился.

— Дафнию продают дальше, вон там, в углу,— сказал Кожар.— Тебя как зовут? Юра? А меня — Сергей Ермолаевич. Идем вместе, мне тоже нужно корм посмотреть. Ты, поди, даже не знаешь еще, как большинство рыбок называются, правда?

Юрка благодарно улыбнулся.

— Понятия не имею. Рыбок столько — прямо глаза разбегаются. Вот уж не думал, что их так много.

— Э-э, здесь еще не так-то и много,— протянул Серп Ермолаевич.— Ты бы походил по зоомагазинам в Одессе или в Москве! Вот там рыбок так рыбок! Ну да ничего, для первого знакомства с тебя и этих хватит... Кстати, Василь Федорович, почему Сашки нет?

— Придет еще,— равнодушно ответил дядя Вася.— С неонами что-то мудрит.

Кожар и Юрка нырнули в толпу, а дядя Вася поднял банку со сверкающим жемчугом и хрипло закричал на весь рынок:

— Жемчужные гурами! Жемчужные гурами! Совсем бесплатно — три рубля парочка. Подходи, народ честной, забирай к себе домой! Рыбки дома поживут и малечков принесут!

— Интересные рыбки — гурами,— негромко говорил Сергей Ермолаевич Юрке, пока они пробивались сквозь толпу. Родом они с Малакского полуострова, в Индии водятся, в Индонезии. В Европу их еще в прошлом веке привезли. И такая с ними приключилась удивительная история. Наловят рыбок, посадят в бочки с водой, плотно запечатают и — на корабль. Привезут — часть рыбок уже мертвая, часть за какую неделю погибнет. Ломали аквариумисты головы, отчего да почему,— ничего не могли понять. Ну, начали наблюдать за ними. Смотрят: рыбки поплавают, поплавают, потом — раз на поверхность. Вроде как воздуха вдохнут. Оказалось, они и вправду воздухом дышат. Конечно, в первую очередь кислородом, который в воде растворен, но и обычным воздухом тоже. У них для этого такой специальный орган есть — лабиринт. Из-за того-то они, оказывается, и гибли, что их воздуха лишали. Нальют бочку водой доверху, запечатают — откуда там воздуху взяться...

Совсем недавно вычитал все это Сергей Ермолаевич сам, и одно удовольствие было ему наблюдать, с каким восторгом слушает его Юрка.

— А что, одни гурами такие... с лабиринтом? — запинаясь, произнес Юрка и крепче сжал свою баночку для дафний в потной ладони.

— Что ты,— засмеялся Кожар.— Их, этих лабиринтовых, больше дюжины. Одних только гурами вон сколько! — Не обращая внимания на толчею, он остановился и принялся загибать пальцы: — Жемчужные — раз, пятнистые — два, голубые, мраморные, карликовые — вот тебе уже пять. А еще рыба-ползун есть, петушки, лябиозы, лялиусы, макроподы, купанусы... Их пропасть, этих лабиринтовых. Хорошие рыбки. Ухаживать за ними просто, аквариум продувать не надо...

Сергей Ермолаевич двинулся дальше, и вскоре они пробрались к Анне Михайловне Казаковой.

Перед Анной Михайловной стояли четыре банки с рыбками. В первой безостановочно метались крохотные рыбешки. По их телам тянулись соломенно-желтые и черно-синие полоски. Чередуясь, эти полоски делали рыбок похожими на детские чулочки. Сергей Ермолаевич сказал Юрке, что рыбок так и называют — чулочками, но вообще это данио pepио. А еще есть малабарские данио, они побольше этих и иначе окрашены, и данио альболинеатус — розовые.

Сергей Ермолаевич нараспев произносил звучные латинские названия (все-таки не зря его прозвали «профессором»!), а Юрке эти слова казались тяжелыми шершавыми кирпичами. «Альбо... альбо...» — пытался он повторить, но пота махнул рукой: в памяти оставались не слова, а музыка, возникавшая, когда их произносили.

А Кожар уже показывал ему огненных барбусов и втолковывал, чем они отличаются от суматранусов и пентазонов, но Юрка глядел на них вполглаза. Огненные барбусы был и впрямь огненными, лучше не скажешь, но мальчика больше поразили рыбы, которые плавали в третьей банке. Это были рыбы-чудовища, серо-стальные, с черной каймой вокруг яростных глаз, с кроваво-красными жабрами. Юрка нагнулся, чтоб получше их рассмотреть, но чудовища, распушив плавники, так решительно бросились к стеклу, что он невольно отшатнулся.

Это заметили. Анна Михайловна так и заколыхалась от смеха, Сергей Ермолаевич запыхтел трубкой, чтоб скрыть невольную улыбку.

— Цихлозомы мееки,— пояснил он.— Это еще молодые, ты бы посмотрел на старых — вот страшилища! В общий аквариум лучше не пускать, всю рыбу перекалечат.

— Внука привели? — вволю насмеявшись, поинтересовалась Анна Михайловна и кивнула на красного, взъерошенного Юрку.

— Да нет,— улыбнулся Сергей Ермолаевич.— Внуки мои далеко. Это любитель начинающий, Юрой зовут. Тоже рыбками интересуется. Вы мне в следующее воскресенье семейку кардиналов захватите?

— Можно,— кивнула Анна Михайловна.— А тебе, молодой человек, чего захватить?

— И мне этих... кардиналов,— неуверенно пробормотал Юрка. «Ну и названьице,— подумал он.— Поповское какое-то! Это ж надо так рыбок назвать!»

Сергей Ермолаевич повел Юрку дальше. Как заведенные, топтались они на продолговатой площадке, останавливаясь то у банок с бойцовыми петушками, то у похожих на серебристых красноперок тетрагоноптерусов, то у тернеций с бархатно-черными нижними плавничками, напоминавшими юбочки...