Повести исконных лет. Русь до Рюрика
Шрифт:
Олег на кораблях пришел в Тмутаракань и обрел тут воев своих русских. И узнав, как сдали они город, разгневался крепко. Сказал он, что держи бы они город, затворившись, стоял бы под ним Песах воевода; тогда успел бы он, Олег, с войском своим; и так не потеряла бы русь ни Тмутаракани, ни городов русских в Климатах. И велел князь казнить воеводу русского, имя же его было Хьялти Жеребец и был он прежде ближником Олеговым.
После же воссел Олег на корабли свои и поплыл из Тмутаракани на соединение с тем войском русским, что вдоль Дона шло. Дошед же до Низа, высадился он на правый берег реки, и на следующий день совокупились с ним остатки пешего войска его с конною дружиною; иже оказались побиты Песахом у места слияния Дона с Большим Доном.
Расспросивши их, узнал великий князь, что переветились прежде вой русские с дозором хазарским, что из Саркела вышел;
Тогда развернул Песах войско свое и ударил навстречу русам. Русы же не успели исполчиться, когда напали на них хазары, и были рассеяны; но до того смогли побить сами хазар так, что не преследовали те разбитых русов.
Восплакал тут Олег о потере войска русского, но радовался, что вся дружина конная цела и полк северской — лучше всего умели ведь северяне воевать противу степняков. И сказал Олег: «Уже нам некуда себя деть — река за спинами нашими, и идут вдоль Большого Дона по тому берегу хазары из Белой Вежи. Не можем отступить, нет бо нам за Доном земли боле; но станем крепко за землю Русскую!»
И сошлись в поле два войска великих, и бились крепко весь день до вечера, и не одолели хазары. Но было положение войска русского тяжело: ложились костьми русы, но становилось их мало уже, и невдолге одолевали уже их хазары.
Тогда послал Песах, у которого тоже потери войска были велики, к Олегу, говоря: «Незачем убивать нам воинов своих в сече напрасной; встретимся же с тобою посередь, чтобы договориться о сбережении войска твоего».
И встретились Олег и Песах посреди поля, и сказал Песах: «Не хочу губить войско русское — знаю ведь, что Романус тебя послал. Я ему враг; если же буду биться с тобою, много моих воинов ляжет, а твои — все; с кем пойду против Романуса?»
Сказал Олег: «Верно то, Роман кесарь подбил меня искать Тмутаракань под хазарами; но не предлагай сдаться мне — не возьму срам на себя, лучше ляжем все костьми».
Ответил ему Песах: «Вправду хочу я спасти твое войско. За то, что напал на Хазаран по наущению ромейскому, да пойдешь ты на Романуса базилевса — для того нужно и мне войско твое».
Сказал ему Олег: «С чем пойду на ромеев — мало воинов осталось, а добычу мою отбираешь: не на что варягов нанять».
Песах же ответил: «Оставлю тебе данников твоих и Тмутаракань [159] ; за то да идут русы под кагана хазарского, как в старину было; даст тебе еще каган в долг; отдашь с ромейской добычи».
159
То, что Тмутаракань осталась у русов, подтверждает тот факт, что разбитый греками в 941 году Игорь бежал именно сюда. И эта нормальная история заставляет нас прийти к единственно возможному выводу: ежели разгромленный Игорь изо всех сил рвался поперек моря к Тмутаракани — значит, тут было у него лежбище. Более того: в те времена Гаагских и Женевских конвенций не существовало, и приход в небоеспособном состоянии к чужому берегу означал вступление в силу другого права — берегового. При котором интернирование обычно означало насильственное наложение на посетителя многообразных трудовых обязанностей при минимальном питании. До конца недолгой жизни. Или перепродажу пришельца третьему лицу — опять-таки с возложением трудовых обязанностей, но уже в другом месте. Вряд ли Игорь, спасшийся всего на нескольких судах, мечтал о таком завершении княжеской карьеры. А значит, спасался он там, где у него был дом. Хотя бы арендованный у хазар.
Согласился на то Олег после думы трудной — любо ведь было ему войско свое сохранить и на Царьград пойти.
Таковы язычники, даже лучшие из них — клятвы они блюдут до тех только пор, пока то им выгодно. Нет в них верности, кроме как перед своими; потому легко Олег перешел под руку кагана.
Так разошлись русы с хазарами, и считали себя победителями оба полководца. Получил ведь Олег чаемую Тмутаракань, и деньги взял от царя; Иосиф же царь радовался тому, что покорил Русь, и> войско русское за него против Романа-кесаря биться будет.
Корчев же и другие русские города в Климатах остались за хазарами.
В то же лето в сентябре месяце отправился Олег в Плесков к конунгу Тюргислу, союзнику своему, говорить о совместном походе на греков. И увидел он там дочь конунга именем Хельга, в возраст вступившую.
А была та Хельга лицом бела и лепа, стан имела гибкий, а разумом мужей иных превосходила; воспитания же была русского и в богов русских верила.И сказал тогда Олег: «Есть сын у меня, наследник великого княжества Киевского. У тебя же дочь, она же уродлива [160] паки и вельми смысленна. Отдай дочь свою за сына моего; закрепим тем союз наш на веки вечные».
160
Невозможно пройти мимо первоначального смысла слова этого: красива очень! «Уродилась» — от этого.
И согласился на то Тюргисл-конунг — велика ведь была слава Олегова, особливо после того как победил он хазар, как считалось, и Тмутаракань от них под себя поял.
И сыграли тут же свадьбу, где Олег сел в жениха место, как то принято у русов.
И привел Олег сыну жену из Плескова, и названа она была в Киеве Ольгою.
Стала так девица та великою княгинею, и имя ея ныне восславлено в человецех, а дела ее угодны Богу, и душа ея убога [161] и будет спасена для жизни вечной горней. Так есть: начала бо поганой жизнь свою, но восприяла Бога Истинного, и Благость Господня снизошла на нея. Тому сам я свидетель: егда окроплял ея в купели крестильной, свет лег на чело ее, и голубь над купелью летал.
161
Аналогично предыдущему примечанию: убога — у Бога…
Истинно была то Божья благодать — ведь деяниями многими святыми удивлена [162] есть княгиня великая Ольга. Немало язычников душу спасло крещением и обрело жизнь вечную благодаря ей, распасла веру истинную на Руси, русь буйную в смирение Божие приводя, храмы Божий воздвигла и одарила.
Воистину стала она равноапостольной начальницей Веры и корнем Православия в Русской земле, благословенна есть в женах русских, ибо оставила тьму и возлюбила Свет. Прославлять ее будут сыны русские до последнего рода!
162
И еще оттуда — из поэтики древнеруского языка: удивлена — дивом отмечена.
В лето 6449 (941). Пришел Олег с варягами из-за моря и привел из Плескова Ольгу в жены сыну своему Игорю. Ходил еще ведь Олег по осени через Плесков за море по варяги, а по русь ходил в Новгород и Ладогу. По весне привел он войско большое — русь, и варягов, и кривичей, и мерь, а словен тоже. Да с киевских земель русских собрал кривичей, дреговичей, волынян, древлян, радимичей, северян и прочих, прозвавшихся русью, и едино то было войско русское.
И пошел Олег и с сыновьями своими Игорем и Улебом на греков. И послали болгары весть царю, что идут русские на Царьград: 10 тысяч кораблей.
И пришли, и подплыли, и стали воевать греков. Тут решил Олег разделить войско свое: Игорю с флотом большим велел сторожить Боспор, дабы не вышли корабли греческие из него, — не смогли ведь сами русы войти в Боспор и не дошли на сей раз до Стена и Пропонтиды: защищал Босфор флот греческий.
Олег же с войском прочим отплыл дальше, в страну Вифинскую, и стал там воевать и грабить. Так попленили русы землю по Понтийскому морю до Пафлагонской земли [163] , и всю страну Никомидийскую [164] попленили. А кого захватили — одних распинали, в других же, перед собой ставя, стреляли, а иным вбивали железные гвозди в головы. Много же и святых церквей предали огню, монастыри и села пожгли и по обоим берегам Боспора захватили немало богатств [165] .
163
Область вокруг нынешнего Синопа.
164
Это берега Мраморного моря.
165
Строки из реальной летописи — Повести временных лет.