Поводырь

— Цыц! Заткнись! — яростно выдохнула Скарла — Сколько нужно, столько раз и будем это обсуждать! Ты хотела его убить! Сучка! Теперь думай, как его спасти! Это твоя судьба! Ты подчиняешься ему, и навсегда! Поняла?!

— Да что уж тут не понять — Барбара похлопала ресницами, и Скарла в очередной раз удивилась странности ее глаз. Они раньше были ярко-синими, теперь — фиолетовые. Как у Альгиса. И будто светились изнутри.

Скарла задумалась — кто эта девушка? Что в ней от Барбары, а что он шаманки? Наблюдая за тем, как та себя ведет, что делает, Скарла с каждым днем убеждалась, что личность шаманки то ли растворяется в этом теле, то ли улетучивается, испаряясь, как вода на раскаленных камнях. Барбара с каждым днем все больше захватывала свое тело, вытесняя и вытесняя несчастную Эльгу. Но при этом (и тут Скарла внимательно следила), шаманка не забирала с собой имеющиеся у нее знания и умения. Личность уходила, но «кирпичики», из которых она была сложена, никуда не девались. Скарла не знала, как так получается, и не надеялась узнать. В мире достаточно такого, что не может быть понято человеком. Божественный промысел, и только так.

А вот причину возврата Барбары, которая никуда не девалась, а так и застряла в этой прекрасной голове Скарла в общем-то знала. Барбару заставляли делать то, чего она умела лучше всего. Убивать. Собиратель любил две вещи, кроме войны и вкусной еды — это красивых, необычных женщин и поединки. Каждый день против Барбары выставляли по несколько человек — в одиночку и сразу толпой. И она их убивала. Все обставлялось как в первый раз — на теле Барбары никакой одежды, в руках — мечи, или меч и кинжал. Противник с любым оружием (кроме лука), и без какой-либо брони. Максимально — небольшой щит, который одевается на кулак. Противниками Барбары были и пленные (в том числе и захваченные солдаты империи), и профессиональные поединщики степняков, которые ради такого случая привезли издалека, со всей Степи. Ну и простые всадники — коих вначале было так много, что приходилось вести жесткий отбор, доходило до драки. Потом поток желающих сразиться с Белой Шаманкой (так стали звать Барбару) резко уменьшился. Однако совсем не прекратился, ибо каждый мечтает враз разбогатеть.

Дело в том, что Собиратель объявил — тот, кто сумеет победить Барбару, получит золота столько, сколько он весит. А для нищих степняков это не просто огромная сумма, это…вся жизнь. Стада скота, много жен, красивая одежда и лучшие кони. Это возможность подняться на несколько ступенек выше в иерархии степи, в том числе и образуя свой собственный Род. И образование Рода — несбыточная мечта любого бедного пастуха или всадника-воина.

Ну а между делом Барбара убивала пленников. Они тоже старались ее убить, но…все-таки это выглядело так, как если бы старый воин бился с малышом десяти лет. Барбара убивала их быстро, умирали они без мучений. А вот искателей золота, жаждущих повредить ее прекрасное тело — Барбара не жаловала. И буквально нарезала их на куски. Возможно для того, чтобы претендентов было как можно меньше — посмотрят на кровоточащий обрубок, в который она превратила стяжателя — и передумают выставлять свою кандидатуру на бой. В конце концов так и вышло — златолюбцы резко поубавились в количестве, и теперь только самые жадные и самые самоуверенные пытали счастье на ристалище у шатра Собирателя. Себе же на беду.

Скарла не раз задумывалась — а не использовать ли Барбару «по назначению»? Приказать ей убить Собирателя, и все это безобразие закончится. Орда, поход на Империю и все такое. Но после здравого размышления она отказалась от этой идеи. Во-первых, потому, что скорее всего Барби не удастся осуществить задуманное. Собиратель не идиот, и охраняет свою персону со всей возможной обстоятельностью. Сквозь телохранителей Барби возможно что и пробьется — Скарла никогда в жизни не встречала такой ловкой, эффективной убийцы. Но ведь остаются еще и шаманы, двое из которых всегда стоят за плечами Собирателя. Они наготове, и разнесут в клочья любого, кто приблизится на опасное расстояние. Такое уже было — один из воинов хотел видимо бухнуться в ноги Собирателю с просьбой, или мольбой, но стоило ему приблизиться на расстояние пяти шагов от Собирателя — полетели куски окровавленной плоти, заливая кровью всех, кто находился рядом. Шаманы потом были награждены ценными подарками — дорогим оружием и чашами из серебра. Заслужили, чего уж там. А вот телохранители, проморгавшие «нападение» были высечены до полусмерти. Но не казнены. Потому после этого Скарла даже заподозрила, что «нападение» устроил сам Собиратель — для проверки своей охраны. Как оказалось — совсем нет. А не казнил он бойцов потому, что теперь эти парни точно не пропустят к нему непрошенных гостей — помня о том, что случилось раньше. Сам об этом сказал.

Ну а второе…Скарла очень любила жизнь, хотя казалось бы — куда ей еще жить? Пожила! То, что Барби живой не выпустят — это совершенно однозначно. Какой бы ловкой и умелой она не была — выйти из середины многотысячного войска ей не суждено. Ну а когда падет Барби, настанет очередь Скарлы. И ей придется перерезать себе горло, чтобы не попасть в руки палачей. Умирать долго и трудно очень, знаете ли, не хотелось. Скарла хозяйка Барбары, а значит отвечает за ее поступки. Потому ответит по-полной.

Ну и что тогда остается? А остается плыть по течению, и ждать, когда подвернется случай сбежать. Пока что такой случай никак не подворачивался. Собиратель не дурак, и за Скарлой постоянно ведется наблюдение. Как и за Барбарой, любимой его игрушкой. И очень профессионально ведется. Скарла в этом совсем не новичок, но и она с трудом улавливает движения наблюдателей, мелькающих за юртами, стоящих в толпе ордынцев. Их выдает взгляд, внимательный, проникающий в самую душу. А кроме того среди наблюдателей есть и шаманы — вот от тех совершенно невозможно спрятаться, найдут где угодно.

В общем, Скарла с нетерпением ждала, когда закончатся дожди, подсохнет Степь и Орда двинется на Империю. Только тогда шанс сбежать увеличится многократно.

Сразу же возникает вопрос: а зачем ей это? Живет в достатке — есть, пить, всего этого вдоволь. Подарки получает от Собирателя. Так зачем тогда Скарле стремиться попасть в осажденный замок и фактически готовиться к смерти?

Ну, во-первых, она не бросит Альгиса. Он ей как сын. И если мальчишка умрет, у Скарлы исчезнет цель существования. А если не будет цели — зачем жить?

Во-вторых, находиться рядом с Собирателем, это все равно как гладить ядовитую змею. Ты не знаешь, когда она обернется и нанесет смертельный укус. Скарла искренне считает, что он совершенно ненормальный. Сумасшедший.

Как сумасшедший может управлять таким количеством людей? Как заставил их подчиниться себе? Так сумасшедший совсем не обязательно должен быть идиотом. Наоборот — от сумасшествия до гениальности один шаг. И Скарла всегда считала, что человек, наслаждающийся муками, болью живых существ самый что ни на есть сумасшедший. И вот таким являлся Собиратель.

Сегодняшнее сообщение о том, что Орда все-таки выступает, привело Скарлу едва ли не в восторг — наконец-то! Хватит сидеть на месте! Пора улепетывать! Сложить в переметные сумы самое ценное — золото, серебро, драгоценные камни, редкие снадобья и артефакты, и как только представится возможность…

Рабы, которые живут во второй юрте, поменьше — соберут остальное. Но все это (и рабов в том числе) придется бросить. Уходить надо налегке. Опять же — если им позволят уйти.

* * *

Пыль. Она лезла в нос, в уши, першила в глотке — пыль была везде. Почва, вначале влажная, под копытами лошадей и огромными, в рост человека колесами повозок превращалась вначале в нечто подобное пасте, а по мере высыхания — в порошок, тут же взлетающий в воздух и висящий в нем подобно туману.

Ветра не было совсем. Белое, жестокое солнце жарило так, что можно было подумать — оно мстит миру за все эти месяцы своего вынужденного отсутствия на небосклоне.

Орда двигалась медленно, проходя в день не более сорока тысяч шагов, но это было движение неумолимое и безжалостное, как поток раскаленной лавы, либо нашествие кровожадных бродячих муравьев. После Орды оставалась полоса взрытой, вскопанной сухой земли, на которой не было ни одного ростка, ни одного водоема с не выпитой водой. Впереди скакали отряды воинов-разведчиков, за ними — передовые всадники ударной армии, следом — основная масса бойцов на лошадях, которые могли воевать и в пешем строю. Что они и делали, когда наступал их черед захватывать города.

Шаманы шли в середине Орды — шли, ехали на лошадях, в повозках — кто как хотел. Они были слишком ценными бойцами, чтобы стать передовыми или замыкающими. И те, и другие могли подвергнуться неожиданному удару, потому пусть лучше шаманы идут в центре войска.

Первый имперский отряд встретили уже на подходе к городу. К Собирателю подскакал посыльный, бросился на землю и лежа ничком быстро забормотал:

— О Великий! Сведения от разведчиков Тугара! Имперское войско?

— Встань! — приказал Собиратель, вглядываясь в даль и морщась от лезущей в нос пыли — Количество? Что собираются делать?