Поводыри на распутье

– Следов не осталось.

– Мы узнаем, – уверенно повторил Щеглов. – Вы умный человек, Нурсултан, вы понимаете, что беспорядки, пусть даже крупные, но ограниченные одной-двумя территориями, не способны доставить хлопоты. Мы удержим ситуацию и обойдемся без лишних жертв. Но если начнутся серьезные проблемы, в Анклаве будет введено военное положение. Тогда пощады не ждите.

– Думай, что говоришь, – очень тихо попросил Тагиев.

Но именно попросил.

Мишенька отхлебнул чаю из пиалы. Помолчал.

– Вы знаете наши принципы, Нурсултан, доктор Кауфман относится к криминальным организациям как к неизбежному злу, искоренить которое невозможно. Сложившаяся в Анклаве система нас более-менее устраивает. Территории поделены, войны вспыхивают редко, население в целом довольно, жизнь течет тихо и скучно. Однако участие в массовых волнениях, подобных нынешним… или бездействие… мы ведь знаем, насколько велик ваш авторитет среди простых людей… Так вот, участие или бездействие покажут нам, что та или иная кантора не удовлетворена порядком, установившимся в Анклаве. Подчеркиваю: не своим местом в упомянутом порядке, а именно самим порядком, а также людьми, которые… ничего не имеют против него. Как вы думаете, долго мы будем терпеть подобных бузотеров?

Заявление уже доводилось до сведения канторщиков, пришло время освежить их память.

Мертвый действительно был терпелив, полагая, что лучше сохранить статус-кво, чем искать себе лишнюю головную боль в виде нового витка гангстерских войн, которые обязательно вызовут недовольство общества. Однако, если Кауфман решал, что какие-то бандиты зарвались, кантора переставала существовать. Зарваться можно было разными способами: вести чересчур агрессивную политику в отношении коллег, постоянно устраивая шумные войны; принять участие в крупном деле, вызвавшем общественный резонанс; или отказаться от оказания помощи СБА. И сейчас Щеглов намекал, что если урусские канторы не согласятся с приказом – фактически с приказом! – Мертвого и не примут всех мер для удержания соплеменников от бунта, Кауфман переведет их в разряд зарвавшихся. Возможно, наказание будет отложено, но укрыться от расправы не удастся – Мертвый злопамятен.

В свою очередь Тагиев и его дружки понимали, что их позиции сильны. Урус беспокоен по определению, Урус пользуется дурной репутацией, в Урусе едва ли ни каждый мужчина вооружен и в случае необходимости поддержит родную кантору. Случись столкновение, тяжело придется обеим сторонам, крови будет много, уличные бои затянутся, а пресса завопит как оглашенная. Но Мертвый упрям, его не остановят ни потери, ни приказы из Цюриха, ни крики прессы, ни возмущение общественности. К тому же, если Урус действительно полыхнет, в Цюрихе могут закрыть глаза на действия Кауфмана, и тогда резня получится страшной…

И еще бандиты знали, что крови Мертвый не боится.

И признавали, что сидящий в нем зверь – им не чета. Зверь, прячущийся под маской директора московского филиала СБА, сожрет их и не подавится.

– Что мы скажем людям? – негромко проворчал Тагиев. – Они действительно недовольны.

– В первую очередь заставьте заткнуться агитаторов, – холодно посоветовал Мишенька. – Потом организуйте сбор средств в помощь пострадавшим. Когда люди начинают считать деньги, их не тянет идти на войну.

– Тебе легко говорить… – начал было Махинатор.

– Заткнись, – жестко приказал Нурсултан.

Оле съежился.

Мишенька не изменился в лице, но в душе улыбнулся: все идет как надо, на своих в Урусе цыкали редко, тем более при чужаках.

* * *

анклав: Москва

территория: Болото

мастерская Рустама Лакри

главное – договориться об условиях, а потом хоть в петлю

Было немного за полночь, когда Пэт и Матильда, оставив веселящихся однокурсниц, покинули клуб и подошли к стоянке, на которой их дожидался «Плуто». По дороге девушки практически не разговаривали. Молча получили в гардеробе вещи, молча натянули их, застегнулись, молча вышли на улицу. Темные одежды делали подруг похожими: короткие куртки, брюки, высокие ботинки. Конечно, наметанный взгляд даже в полутьме безошибочно определял, что Пэт облачена в дорогую настоящую кожу, а Мата – в искусственную, но большинство прохожих в такие мелочи не вникали.

Остановившись у мотоцикла, Пэт взяла в руки оба шлема и внимательно посмотрела на подругу:

– Ты уверена, что хочешь поехать со мной?

– А ты уверена, что справишься? – с вызовом отозвалась Мата.

– Трассу, которую я придумала, Карбид не пройдет, – с легкой улыбкой ответила Пэт. – Я уверена.

– А я уверена в том, что еду с тобой!

Матильда потянулась, собираясь вырвать у подруги свой шлем, но Пэт сделала шаг назад.

– Отдай! – насупилась Мата.

– Спасибо, – тихо сказала Пэт.

Матильда опустила глаза и так же тихо ответила:

– Не за что.

Когда пришел вызов на «балалайку», Дементьев, в одежде и обуви, лежал поверх покрывала на кровати и бездумно пялился в потолок. В этой позе он провел несколько последних часов. Иногда курил обычные сигареты, без наркотика. Иногда пил холодный кофе. Пару раз подходил к окну и утыкался лбом в холодное стекло. Но большую часть времени провел на кровати, разглядывая потрескавшуюся побелку потолка.

«Сто лет… Ошибка? Наверное, ошибка…»

Дементьев изо всех сил старался убедить себя в том, что произошло недоразумение. Фотография шрамов нечеткая, приятель неопытен, нашел первое подходящее объяснение и не стал рыть дальше… Да и вообще! Где это видано? Сто лет!

«Может, ему трансплантировали руку? Или кожу? Идиотизм!»

Молодой человек старался отвлечься, но не получалось. Мысли его постоянно возвращались к полученной от медика информации, к загадке, на которую он не мог найти ответ, и вызов от Олово пришел как нельзя кстати. Еще бы чуть-чуть, и измученный размышлениями Дементьев не смог бы даже новостной сайт взломать, не говоря уже о более сложной работе.

– Илья?

– Да.

– В течение часа.

Связь прервалась, но Дементьев понял, что ему сказали. Девчонка отправилась к свамперам. Скоро гонка.

Илья не спеша поднялся с кровати, допил оставшийся в кружке кофе, уселся за стол и вывел «раллер» из ждущего режима.

– Что ж, Карбид, давай посмотрим, как там твоя тачка…

– Отлично!

– Сам вижу! – Карбид внимательно смотрел на экран компьютера, на котором отображалась окрашенная в зеленый цвет схема мотоцикла.

– Все системы работают штатно, – продолжил Рус. – Ходовую я только вчера смотрел, так что зверюга как новенькая.

– Спасибо, брат. – Карбид провел рукой по бензобаку мотоцикла.

«Красавец!»

И вдруг понял, что в мастерской стало тихо. Гомонящие свамперы умолкли. Ни смеха, ни разговоров. Что-то случилось.

Карбид медленно поднял голову, посмотрел на гостий и растянул губы в улыбке:

– Никак задавака пожаловала?

Байкеры рассмеялись. Но без особого веселья, настороженно, ожидая, чем ответит странная девица. Все помнили слова вожака, все знали его отношение к Пэт и понимали, что на этой встрече решится многое. Оставшуюся у дверей Матильду почти не заметили.