Поводыри на распутье
Шрифт:
– Ты, главное, до прыжка дотяни, – попросил Илья Пэт, глядя на движущуюся по карте красную точку. – И ни о чем не беспокойся.
И вздрогнул, увидев замигавший в правом верхнем углу экрана сигнал тревоги: к его соединению с чужим мотоциклом проявил интерес сетевой робот.
Карбид успел нагнать девчонку до разрыва дороги. Даже поравняться успел – Пэт не маневрировала, но вот предпринимать какие-либо действия не стал. Понял, почему девчонка не мешала – пора готовиться к прыжку, и мысленно согласился: пора. Сбить проклятую сучку можно и после, от разрыва до финиша – три километра пустынной
А пока…
Сто метров до прыжка. Скорость двести семнадцать.
Теперь не до шуток, слишком серьезную выбрала Пэт преграду. Сконцентрироваться. Склониться над рулем еще ниже, слиться с машиной, оставаться холодным и расчетливым.
И молиться.
Семьдесят метров до прыжка. Скорость двести сорок четыре.
У Карбида сузились глаза. Впервые за десять лет он прыгал без «балалайки», да еще на такое расстояние. Но уверенность его не покидала. И никаких мыслей о Пэт.
Сосредоточиться.
Пятьдесят метров до прыжка. Скорость двести пятьдесят девять.
А вот Пэт о противнике не забыла.
Сорок метров до прыжка. Скорость двести семьдесят.
Она сама удивилась, что способна на такое. Даже не удивилась – изумилась. Но потом. Когда все закончилось и осталось в памяти. Когда оказалась в безопасности. А тогда, на трассе…
Подаренный Олово нож Пэт вытащила сразу после старта. Держала в руке, дожидаясь удобного момента – гибкий клинок не мешал управлять мотоциклом. И никак не решалась использовать. Все время что-то мешало. А за несколько мгновений до прыжка девушку словно ударило – сейчас! И никаких сомнений, никакой боязни. Железобетонная уверенность в своих силах, в том, что у нее все получится.
Невозможная, нечеловеческая уверенность.
«Плуто» вильнул. На долю секунды отклонился от курса; мотоциклы, только что разделенные целой полосой, сблизились, и Пэт резанула Карбида по руке. Острейшее лезвие прошло сквозь жесткую куртку и погрузилось в мышцы.
Миг.
Крик. Который Пэт не услышала.
Она тут же склонилась над рулем.
А в следующее мгновение мотоциклы уже взлетели.
Один по правильной траектории. Другой – по корявой.
Илья уважительно присвистнул и выставил вверх большой палец:
«Молодец!»
Однако тратить время на восхищение безбашенной девчонкой Дементьев не мог: сетевой робот доложил об активности ломщика, и по следу пошли машинисты СБА.
«Вот и делай после этого добрые дела…»
Илья умел защищаться от поиска. Программы, большинство из которых он написал сам, сбивали преследователей, не позволяя им отыскать точку входа в сеть, но… Всегда существует проклятое «но». В компьютерах безов стояли «поплавки» – недоступные обычному человеку суперпроцессоры, тягаться с которыми «железо» «раллера» было не способно. Дементьев, до последнего дожидавшийся прыжка, и так подарил охотникам слишком много времени, а потому, едва Илья понял, что Карбид не жилец, он сразу же оборвал соединение.
«Успел?»
К финишу Пэт не поехала. Зачем? Свамперы поставили на мотоциклы гонщиков маяки и знали, что Карбид не сумел перепрыгнуть разрыв. Сто против одного, что они уже мчатся на место происшествия.
Девушка добралась до ближайшей развязки, спустилась на нижний уровень Третьего
кольца и подъехала к горящей «Ямахе». Остановилась, сняла шлем, пару мгновений просто сидела, приходя в себя после напряженной гонки, а затем подошла к лежащему неподалеку от мотоцикла Карбиду. Изуродованное тело не вызвало у Пэт особых эмоций. Ей доводилось видеть мертвых.Ей даже доводилось убивать.
Она наклонилась, убедилась, что нанесенная ею рана скрыта полученными при падении травмами, и попробовала отыскать пульс на шее байкера. Не нашла и вернулась к «Плуто».
Когда подъехали свамперы, девушка сидела на мотоцикле и курила. Спокойно.
И так же спокойно смотрела на обычную в таких случаях суету: «Ищите пульс!», «Шлем! Шлем снимите!», «Врача…».
И так же спокойно выдержала взгляды байкеров.
– Почему он упал? – угрюмо спросил Рус.
– Не знаю.
Она постаралась не переиграть. Ни высокомерия, ни презрения в голосе. Только усталость.
– Может, испугался?
Свамперы заворчали, но негромко. Не очень уверенно. Никто не оспаривал право Пэт сделать такой вывод, потому что она прыгала вместе с Карбидом.
И только Дрон не удержался:
– Карбид ничего не боялся!
– Прыгать без «балалайки» не так уж и легко, – тихо, но отчетливо произнесла девушка.
– Тебе не было страшно? – негромко поинтересовался Рус, внимательно глядя на Пэт.
– Нет.
– Почему?
– Потому что мне не нужна «балалайка». – А вот теперь в голосе девушки появилось… не высокомерие, нет, осознание собственного превосходства. Осознание своей силы. – Я лучше любого компьютера.
Рус удивленно поднял брови:
– Да?
– Да! – Пэт вскинула подбородок. – Потому что я – человек!
Этой ночью в Анклаве бодрствовало значительно больше людей, нежели обычно. Безы и бунтовщики, мирные жители, выгнанные из своих домов, и репортеры новостных каналов… И даже несколько верхолазов, которым, казалось бы, по чину положено проводить ночные часы под теплыми одеялами, невзирая ни на какие события, отказались от отдыха и поспешили на срочное совещание.
В гигантских размеров кабинете президента «Науком» собрались трое. Хозяин, Игорь Александрович Холодов, крупный, широкий в кости мужчина лет шестидесяти. Геннадий Старович, директор Финансового департамента «Науком». И Максимилиан Кауфман. Три человека, три равноправных лидера Московского клуба – тайной организации московских верхолазов, сумевшей подмять под себя уже четыре транснациональные корпорации.
– Макс, не сочти, что мы тебя упрекаем, – нехотя пробормотал Холодов, принимаясь за очередную чашку кофе, – или сомневаемся в твоей компетентности, но… – президент «Науком» покачал головой, – аравийские события вызвали слишком большой резонанс. Тебя ждут неприятности.
– Я знаю, – спокойно ответил Мертвый.
Он единственный отказался от чая, кофе или вина. Сидел в кресле, похожий на нахохлившуюся птицу, и односложно отвечал на вопросы друзей. Не оставалось сомнений в том, что настроение у директора московского филиала СБА самое что ни на есть паршивое. Впрочем, как и у Холодова со Старовичем.