Повозка с игрушками
Шрифт:
– Работаешь?
– Я уже говорил.
– Где работаешь?
– Черметниипроект.
– Там знают, что ты на учете?
– Я об этом никому не докладываю.
– Думаешь год или два дадут?!
– улыбнулся и на щеках у него заиграли ямочки, - за кражу со взломом и до пяти могут подбросить.
– Забыли, товарищ капитан - у меня есть смягчающие вину обстоятельства.
– Последний вопрос - следователь забарабанил пальцами по столу, - почему ты выбрал такой вид преступления, а не другой - скажем, медсестру убить, или врача; или ПНД сжечь вместе с больными, которые там находятся?
– Не надо утрировать, товарищ капитан!.. Если я даже и болен, то не настолько, чтобы то, что вы сейчас предположили, могло прийти мне
"Из этого типа больше ничего не выудишь", - подумал следователь, перелистывая исписанное.
Комната казалась беспробудно тоскливой. "В такой нужное показание выдавить легче!" - подумал Павел, обратив внимание на стены - сырые и давно небеленые и на то, что с потолка свисали паутинные нити; весенний сквозняк то исчезал, то снова пробивался в оконные щели и нити танцевали...
– Распишись!
Павел пробежал глазами - расписался...
– Можешь идти.
– Куда?!
– Внизу тебя ждет дежурный. 37
"Чем это кончится?" - думал Павел, меряя камеру из угла в угол. Шаги становились все медленнее. Успокоился. Присел на нижнюю ступеньку около стены - на уровне головы увидел царапины...
К вечеру его снова вызвали в двадцатую комнату.
– Заходите, заходите, Павел Михайлович. Я проверил ваши показания - они правдивы. Ваш бывший директор не отказывается, что отправил вас в сумасшедший дом. Он сказал, что диссертация здесь ни при чем - все произошло из-за того, что вы вспыльчивы и непокладисты. За час до защиты он вызвал вас в свой кабинет посоветоваться по техническому вопросу произошла ссора. Вы упрекали его в том, что он к вам несправедливо относится и что если он не изменит своего отношения, вы повеситесь. Напуганный вашим заявлением, он позвонил в больницу, чтобы предотвратить несчастье.
– Это же бред!
– воскликнул Павел.
– Никуда он меня не вызывал. Подлец и негодяй - вот он кто!
Капитан Бывалин хотел приструнить подследственного, но тут же подумал, что разговаривать с душевнобольным на повышенных тонах не имеет смысла.
– Я ваши возражения не принимаю, - сказал он, сдерживая свой праведный гнев, - никто подтвердить не может, говорили вы ему, что повеситесь или нет... Важно другое, - его голос стал вкрадчивым, - важны факты, которые указывают на правдивость ваших показаний. Вызвал я по телефону вашего лечащего врача, предварительно объяснив причину вызова. Она принесла результаты восьмилетних наблюдений за состоянием вашего здоровья подозревают шизофрению...
– Валентина Степановна говорила, что я предупреждал ее?
– О том, что вы совершите преступление?
– Да, товарищ капитан.
– Подтвердила и огорчилась, что не отреагировала соответствующим образом. И последнее - я затребовал характеристику на вас с последнего места работы. Коллектив вас уважает. Вы характеризуетесь как человек вежливый, уступчивый и общительный - так что, как видите, все складывается в вашу пользу.
– Что же теперь?
– Можете идти домой.
Павел недоверчиво посмотрел на следователя. -Я был у прокурора и доложил все, что знаю о вашем деле. Он разрешил освободить вас от предварительного заключения. Паспорт ваш у меня, книги вы возвратили, в преступлении признались. Убежите - найдем!
– А как же экспертиза?
Завтра в девять утра приходите в милицию. Если места будут - отвезем.
– Какие места?
– Свободные,- сказал следователь и улыбнулся, проявив ямочки.
– Не понимаю!
– А что понимать?
– Таких, как вы, знаете сколько, а судебно-медицинская экспертиза на всю область одна.
А. Кобринский, "ПОВОЗКА С ИГРУШКАМИ", роман
продолжение VI
38
После пережитого Павел почувствовал неодолимое желание с кем-нибудь посоветоваться. "С родителями? Ни в коем случае - мать сразу инфаркт получит. С Зарой? Черт возьми - я же в командировке... Все равно не скроешь!
– признают нормальным, будут судить.
– события надо мной, а не я над ними. А над чем я?
– я над собой, но правосудие не должно этого видеть - я червь... Господи, что же мне делать?" Над центральной городской гостиницей зажглась реклама: ХРАНИТЕ ДЕНЬГИ В СБЕРЕГАТЕЛЬНОЙ КАССЕ... ХРАНИТЕ ДЕНЬГИ В СБЕРЕГАТЕЛЬНОЙ КАССЕ... ХРАНИТЕ ДЕНЬГИ В СБЕРЕГАТЕЛЬНОЙ КАССЕ... "Как испорченная пластинка, - и тут же, - а как думают остальные?" Остальные не обращали на рекламу никакого внимания. "Неужели я сумасшедший?" Вечерняя улица привела его к букинистическому магазину - огромный замок, проушины новые- в палец толщиной!.. К окнам присосалась сигнализация. На дверях четыре кнопки и объявление: "ЗАКРЫТО НА ПЕРЕУЧЕТ". "Ничего хорошего ты в жизни не сделал. Радуйся, что хоть эти изменения из-за тебя происходят".
– Привет!
– Привет!
– ответил машинально, - оглянулся: походка знакомая катящаяся. "Это он поздоровался?
– ну да, он.
– Савва". Бывший одноклассник удалялся, респектабельно отклонив плечи назад - не человек, а пампушечка. "Так и должно было быть, - подумал Павел, вспомнив школьные годы, - такие переходят улицу жизни только на перекрестках и только при зеленом свете!" 39 -Мы страшно за тебя переживаем, - сказал Костя.
"В основном вы переживаете за себя", - подумал Павел.:
– А где Вера?- спросил.
– По магазинам бегает.
– Я пришел рассказать правду.
– Какую правду?
– Никто ко мне не приходил, никто за мной не следил.
– Вот хитрец - за сколько ты их загнал?
– Я все эти книги в милицию сдал.
– Что ты наделал?
Павел попытался объяснить все, что с ним произошло, но Костя не поверил.
– Не ври!
– прокартавил.
– К тебе милиция приходила.
– История с ПНД?
– ты прилепил ее к делу. Молодец, Павел - здорово все придумал. Отсидишь полгодика в дурдоме и на этом делозакроют.
– Пора уходить, - приподнялся, подумал - "зачем я сюда пришел!"
– Посиди. Вера должна вот-вот появиться. Расскажешь ей сам - она ведь не лишняя... Кстати, вчера я с ней ходил в оперный. Видели Сеню. Он, как всегда, с новой девочкой.
– У него новых девочек нет - он их всех зовет Манями.
– Эту Маню зовут Зарой.
– Зарой?
– А что?
– Да так - имя у нее цыганское.
– Что имя? Мордочка и фигурка будто с американского журнала списаны можешь себе представить, если Сеня уверял меня, что у него серьезное намерение!
– в уголках Костиных губ появилась слюна.
– Надумал жениться?
– Если у него и эта очередная, то он уже никогда не женится.
– Один я закоренелым холостяком останусь, и неожиданно, - ты им обо мне ничего не говорил?
– Кому им?
– Сене!
Костя засуетился - кожа на лбу сморщилась - стал похожим на кролика.
– Если ты Сене не веришь, то кому верить?!
– он же твой друг!!
– знаешь, что он мне посоветовал?
– пойти в милицию и признаться, да только.., Костя проглотил фразу так, будто подавился.
– Что только?!
– Жаль, что ты поспешил. Это нужно было бы всем троим - одновременно! ты всю вину на себя берешь, потому что судить тебя все равно не будут, а мы - мы, в этом случае, становимся просто свидетелями, а теперь..., - обиженно замолчал, вытирая побелевшую слюну.
– Отвратительная привычка!
– Какая?
– Не договаривать!
– Потому что все яснее ясного - если ты расколешься, они могут приклеить, что я и Вера основные, что ты у нас для прикрытия.
– Твое опасение поверни прежде всего на самого себя - вчера Сене, сегодня Мише, завтра Грише - я думал, что ты умнее!
– сказал Павел и, не попрощавшись, направился к выходу.