Повседневная жизнь египетских богов

Точно так же в ходе этого ежегодного путешествия потомство Владыки Вселенной должно по-своему оживлять различные ее секторы и подчеркивать определенные события в повседневной жизни богов и людей. Так, потомки Геба и Нут, эти дети земли, тоже находят себе место на небе. Они могут быть одновременно как планетами, у которых есть собственный путь в небесах, так и светилами с постоянным местом — звездами или созвездиями. Каждый раз они придают этим небесным телам особые функции. Различные аспекты Хора проявляются в Марсе, Юпитере и Сатурне. Венера соответствует Ра или Осирису, поскольку она и утренняя звезда, которая возвещает возрождение Осириса в восходящем солнце, и вечерняя звезда, встречающая стареющее солнце там, где оно становится Осирисом. Созвездие Орион также воплощает умершего Осириса и находится в тесной связи с Исидой-Сириусом, ^{738} которая сопровождает его. Сириус играет весьма важную роль в жизни людей, существование которых зависит от разлива Нила. Его появление возвещает о разливе и одновременно служит символом начала года: «Это Сириус приготовляет овощи этого года для (тебя), будучи годом». ^{739} Что касается Сета, то, хотя он и отождествляется с планетой Меркурий, ^{740} его присутствие в особенности проявляется в созвездии Большой Медведицы. Это созвездие всегда приковано к Полярной звезде, которая, как считалось, привязана к колу и не может исчезнуть с горизонта. Она символизирует неспособность врага Осириса проникнуть в загробный мир и продолжать там свои злодейства и снова напасть на брата. Присутствие Нефтиды не столь заметно. ^{741} Однако она, вместе со своими братьями, сестрой и другими, менее известными божествами, является одним из божеств эпакта, периода из одиннадцати промежуточных дней, которые возникли из расхождения между лунным и гражданским годом, и, как и другие, скрывает беспорядок времени. ^{742} Дети Нут продолжают свои ссоры и в небе с помощью звезд, которые они перемещают.

Отсутствие солнца оставляло людей ночью в темноте. Бледного света звезд было недостаточно, чтобы разогнать тьму, где могло таиться столько опасностей. Тогда демиург заставил луну занять свое место на ночном небе, чтобы хоть как-то разогнать тьму. Таким образом, он оставил бога луны Тота в небе своим «заместителем», к которому перешла часть его сил, как это уже делалось в связи с другими делами сотворенного им мира: ^{743} «Ты будешь на моем месте, ты заменишь меня. Скажут тебе: „Ты — Тот, ты — замена Ра…“ Кроме того, я сделаю, что ты окружишь небосвод своей красотой и светом. И так возникла эта луна Тота». ^{744} Движение луны, но прежде всего ее различные фазы приносят людям возможность своего рода «дешифровки» небесных циклов, которая предоставляет им, помимо солнечного света, более удобный способ измерения времени. ^{745} Тот, как бог луны, повелитель звезд, разделяет времена года, месяцы и годы и является «исчисляющим время для богов и людей». ^{746} Таким образом, он — первый, кто позволил людям познакомиться с небом. Именно поэтому лунный календарь, который рождается из этих наблюдений, становится способом установления ритма религиозных событий в Египте и регламентирует время богослужений. Кроме того, Тот закладывает основу существования как фараона, так и простых людей. В его руках находится определение продолжительности жизни; с помощью Сешат он записывает основные моменты царствования фараона. Каждый год он делает зарубку на прожилках пальмы, считая прошедшие годы царствования. Во время каждого юбилейного праздника, который должен восстановить жизненную силу царя и полноту его власти, он записывает на листьях священного дерева в Гелиополе имя властелина. Таким образом, Тот — настоящий распорядитель церемоний, которые проходят в храмах во время царских обрядов.

Глава вторая Боги на земле

Рассказы о сотворении мира очерчивают как космологический, так и социальный порядок. Демиург и фараон являются, соответственно, повелителями каждой из этих систем, которые тесно связаны между собой. Зло присутствует в самом творении. Мы уже видели, какие события заставили демиурга удалиться на небо, увлекая за собой других богов. Люди, лишенные их присутствия (память о котором, однако, у них осталась), пытаются различными способами сохранить это присутствие и удержать богов на земле: в этом им помогают сами боги. После своего ухода они оставили на земле Хора, то есть фараона, своего представителя среди людей [20] . Его действия благодаря культу и совершаемому в его рамках ритуалу связывают людей с поддержанием космического порядка. Культы и обряды разворачиваются в храме, основа которого — божественный замысел — напоминает первооснову мира. Эти культы обращаются к основам божественного на земле, к статуям и священным животным, которые также связаны с фараоном, но каждый — по-своему.

20

Фараон считался земным воплощением бога Хора. В царской титулатуре, состоящей из пяти «великих имен», имя Хора стоит на первом месте.

Божественное происхождение царя-посредника

Существо, способное внимать богам на земле — царь, — обретает свои божественные качества благодаря совмещению своих властных функций и функций его божественных покровителей. Он — Хор, сын Осириса, и одновременно сын Ра. Хотя создатель и удалился на небо, он вмешивается в человеческие дела, чтобы избирать своего наследника, и изменять, если потребуется, ход истории. Одно предание помогает понять, до какой степени бога солнца считали абсолютным повелителем и прямым источником легитимности царской власти. ^{747} Желая положить конец роду фараонов IV династии, Ра соединился с супругой одного из своих жрецов. Было зачато трое детей, которые должны были стать основателями V династии. Ра внимательно следил за своими детьми. В момент родов, которые проходили тяжело, он послал к земной матери своих детей Реджедет покровителей материнства — Исиду, Нефтиду, Месхенет, Хекет и Хнума с точными распоряжениями: ^{748} «Отправляйтесь-ка и помогите Реджедет разрешиться от бремени тремя младенцами, которые у нее во чреве, которые будут выполнять эту благодетельную обязанность во всей этой стране». Чтобы оправдать то, что он поручает этим блистательным божествам столь малопочетную задачу, бог говорит о будущих фараонах вот что: «Они воздвигнут вам храмы, они наполнят пищей ваши алтари, они принесут изобилие вашим столам для возлияний, они умножат ваши жертвоприношения». Чтобы появиться среди людей, не будучи узнанными, богини превращаются в танцовщиц-музыкантш, в то время как Хнум несет их поклажу (неизвестно, в каком обличье). Сначала они приходят к совершенно потерявшему голову супругу Реджедет и предлагают ему помочь его супруге при родах, говоря, что имеют опыт в этом деле. С согласия жреца богини проходят в комнату рожающей женщины и запираются там, чтобы спокойно заняться своим делом. Исида становится перед Реджедет, Нефтида — сзади, а Хекет ускоряет роды. По мере того как мальчики появляются на свет, Исида дает им имена. Хотя их и родила обычная женщина, тела младенцев несут на себе признаки божественного происхождения. Каждый младенец имел локоть в длину, ^{749} их кости были уже твердыми, а их руки и ноги инкрустированы золотом. Волосы у всех них были из чистого лазурита. Когда богини помыли младенцев и перерезали им пуповину, Месхенет подошла к каждому из них и сказала: «Вот царь, который будет царствовать во всей этой стране! — и Хнум одарил здоровьем его тело». ^{750} Теперь судьба детей была окончательно решена.

Спустя почти тысячу лет после описанных выше событий мы находим на стенах некоторых храмов последовательность сцен, описывающих зачатие и рождение царя, различные эпизоды которых напоминают эпизоды этой сказки. Рассказ о царском священном браке оказывается, таким образом, более или менее откровенно ритуализованным. В целом эти сцены изображают мистическое бракосочетание бога с земной царицей, супругой фараона. ^{751} Здесь речь идет уже не о Ра, а об Амоне-Ра, причем основа этого божественного образа не меняется. В этой ситуации всегда имеется в виду династический солнечный бог, который вмешивается в дела людей, чтобы родить себе наследника и представителя на земле. Чтобы соединиться с царицей, он просто принимает вид царя. Она пробуждается, «чувствуя аромат бога, и улыбается в присутствии Его Величества. Он тут же подходит к ней и, сгорая от страсти к ней, отдает ей свое сердце, так, что она может созерцать его в образе бога». ^{752} С невидимой помощью божеств, помогающих рождению и дающих жизненное дыхание, бог зачинает ребенка. При его рождении ему дают имя, предсказывающее царственной особе судьбу, которая ему обещана, и его окружают всеми заботами, которые требует его статус вновь рожденного будущего повелителя. Как мы увидим дальше, все эти церемонии и сам процесс зачатия и рождения повторяются — еще тысячелетие спустя — в ритуале рождения божественного ребенка. ^{753} Это прямое заимствование придает божественному происхождению царской власти наиболее законченный характер.

Храм, царь и царские божества

Будучи необходимым посредником между богами и людьми, царь в то же время оказывается и их единственным на земле партнером в общении. Чисто формальное делегирование его функций в храмовом ритуале жрецам не влияет на суть его посредничества и на его религиозное значение. ^{754} Это посредничество удерживает на своих местах все основные элементы творения. Чтобы сохранить равновесие, царь совершает обряды в храме, который, будучи замкнутым пространством, копирующим в уменьшенных размерах мироздание, оказывается неразрывно связанным с вселенной, которую он изображает. «Так, как небо будет укреплено на своих четырех опорах, как земля будет устойчивой на своем основании, как Ра заставит воссиять день, как луна озарит ночь, как Орион будет видимым проявлением Осириса и как Сириус будет повелительницей звезд, как разлив Нила придет в свое время и как обработанная земля породит растения, как северный ветер приходит в свое (должное) время и как пламя пожрет всё, что существует, как деканы совершают свою службу и как звезды стоят на своем месте — так храм… останется устойчивым, как небо… без конца, бесконечно, как Ра». ^{755}

Наследник солнечного демиурга, установившего ход вещей, который стал нормой для всех времен и для всех живых существ, фараон, таким образом, является, с догматической точки зрения, единственным посредником между людьми и богами. Люди полностью включены в этот порядок и именно поэтому, с другой стороны, демиург и сотворил для них «повелителей с самого начала». ^{756} В рамках этой иерархии миссия, порученная фараону, разворачивается непосредственно в ритуальном действии. Лежащее в основе этого действия жертвоприношение становится неотъемлемой составной частью культа. Состоявшее изначально в основном из пищи, оно являлось своего рода «возвратом энергии», адресованным хозяину храма. Вследствие этого оно идет в пользу всех богов ^{757} и становится чем-то вроде товарообмена, при котором то, что дают богу, включает в себя и воплощает то, что у него просят. Жертвоприношение в его самой полной форме, хотя и будет состоять всего лишь в поднесении божеству статуэтки, будет представлять собой жертву Маат, гарантии нормы и космического порядка. Не переставая быть пищей — мы уже знаем, что боги «кормятся» от Маат, — жертвоприношение становится жизненно важным обменом, который покоится в основе благополучия, ^{758} позволяя каждому из участников этого обмена сохранять и обновлять то, что творческий акт претворил в жизнь. Однако фараон является в то же время и воплощением Хора, сына Исиды, идеальным носителем земной царской власти и, таким образом, наследником Осириса. Фактически этой властью его одаряют оба божества. При жизни он наследует земное царство своего отца как Хор; после смерти он уходит в иной мир и становится в первую очередь богом-предком. Его погребальный культ позволяет ему быть одновременно Осирисом, повелителем царства мертвых, и ушедшим в загробный мир солнцем, которое в своем подземном плавании разделяет судьбу самого Ра.

Эти различные ассоциации имеют в виду только богов гелиопольского пантеона, то есть фактически богов самого института царской власти. Культовые проявления на земле двух центральных богов этой группы, Ра и Осириса, как кажется, могут существенно отличаться от других богов Египта. Солнечный культ, по архитектурным особенностям обеспечивающих его храмов, должен предполагать, что по меньшей мере некоторые части ритуала происходят под открытым небом, в то время как культ Осириса разворачивается в основном в некрополе. Наиболее известным атрибутом культа Ра был обелиск, золотое навершие которого должно было улавливать лучи небесного светила. ^{759} Культ Осириса основан на мифологеме расчленения его тела. В храмах, где хранилась какая-то из его частей, основным атрибутом культа был, естественно, этот реликварий. В то же время необходимость воссоединения частей тела Осириса порождала своеобразную практику ежегодного изготовления статуэтки в форме мумии, которая служила, как мы увидим дальше, воплощением целостности божественного тела. ^{760} Эти различные формы ритуала — солнечного и осирического — в конце концов в течение столетий пересеклись и обрели полную форму в рамках праздника. ^{761}

Само своеобразие функций Ра и Осириса служило основой схемы вселенской царской власти, при которой владыка обращал себе на пользу то солнечные, то загробные аспекты. Более того, каждая царская династия, будучи связана с той или иной местной метрополией, могла одарить главного бога своего города происхождением и универсальностью Ра и передать ему, таким образом, привилегированное положение в государственной религии.

Как построить храм

Сооружение храма было частью сакральной деятельности и следовало определенным предписаниям в точных рамках ритуала его основания, в котором (опять же с догматической точки зрения) участвовали только царь и несколько божеств. ^{762} К их числу относилась, например, Сешат, которая наблюдала за тем, как на земле размечают место для будущего фундамента. Задача, которую богиня выполняла с помощью царя, состояла в том, что между двумя колышками протягивали шнур, который должен был отмечать план сооружения. Эта работа производилась ночью. Тексты говорят, что четыре угла храма фиксировали по положению звезд, обратившись лицом к созвездию Большой Медведицы. ^{763} Насколько известно, царь имел в своем распоряжении для этой цели измерительный инструмент, которым он владел так же безупречно, как сам Тот или Сиа. Со своей стороны, будучи покровительницей письма и хозяйкой библиотеки, Сешат проверяла точность обмеров и заверяла фараона в устойчивости постройки. «Так же, как памятник твой устойчив в своей основе, как небо на своих подпорках, твой труд будет жить вместе со своим повелителем, как земля с Эннеадой. Его годы — (годы) горизонта, его месяцы — (месяцы) деканов. (Он) не будет знать разрушения на земле вековечно». ^{764} Время и пространство соединялись, обеспечивая вечность такого сооружения.

Именно царь должен был прокопать фундамент до уровня грунтовых вод, которые отождествлялись с Изначальным Океаном. Затем он должен был изготовить для каждого угла краеугольный камень, а точнее, кирпич из влажного ила, смешанного с соломой. Он превращался в закладной камень, символизировавший тысячи кирпичей, которые понадобятся для постройки стен фундамента храма. После окончания этого этапа строительства царь должен был с помощью песка заполнить пространство, предназначенное для внутренней части фундамента. Эти «наносы» символизировали изначальную девственную почву, на которой обязательно должно было строиться любое священное здание. Подчеркнем, что подготовка фундаментов и «девственной почвы» не требовала никакого прямого божественного вмешательства. Только за подвоз песка отвечал для вящей безопасности Ха — бог западной пустыни. В этом случае ручная работа могла быть только в ведении фараона. Мотыга, корзина и форма для кирпичей считались, очевидно, орудиями, не слишком достойными божества. Хор, который присутствовал при этих работах в качестве зрителя, бывал так добр, что ободрял фараона: «Я вижу твое рвение и радуюсь твоему делу». ^{765} Когда эти работы завершались, царь клал в углы здания жертвенные заклады — из золота, серебра, меди, железа, камня или фаянса, а также керамики [21] . Эти жертвы представляли собой пластинки, на которых было начертано имя фараона в картуше, и различные миниатюрные предметы, изображавшие сосуды, орудия и жертвы. Царь, таким образом, хотел оставить память о себе — дабы подстраховаться от возможного разрушения его труда людьми — на территории, которую он посвятил богу. Интересно отметить, что ритуал не принимал во внимание строительных работ как таковых. В первую очередь имели значение фундаменты и планы, благодаря которым здание могло быть возведено далее. Последний акт этого ритуала изображает царя за утрамбовкой плиточного покрытия. Законченный храм должен был быть очищен натром и благовониями. Перед тем как посвятить храм хозяину этого места, его статуи «оживляли» с помощью особого обряда. ^{766}

21

Подобные сокровищницы, содержащие большие скопления культовых предметов, найдены во время археологических раскопок храмов Верхнего Египта, в Иераконполе, Абидосе, у южных пределов Египта, на острове Элефантина, а также в Нижнем Египте, в местности Телль Ибрагим Авад (о раскопках последнего см. в кн.: Древнеегипетский храм в Телль Ибрагим Аваде: раскопки и открытия в Дельте Нила / Под ред. Г. А. Беловой, Т. А. Шерковой. М., 2002).

Чтобы храм мог функционировать, нужно было, чтобы бог, которому он посвящен, и его свита действительно там поселились. Это божественное сообщество храма воплощалось в статуях, стоявших в различных часовнях и барельефах, которые украшали стены постройки. Это были предметы, сотворенные руками человека, сделанные из бездушной материи. Сами по себе они не могли представлять божество: сначала нужно было, чтобы оно окончательно вошло в эти свои проявления. Здесь вступал в действие обряд «отверзания уст и очей», само название которого говорит о его функции: он применялся ко всем этим изображениям. С помощью различных инструментов, прежде всего плотницких и скульптурных, предназначенных для ритуального употребления, изображениям богов «открывали» глаза, нос и рот, чтобы придать им необходимые жизненные функции дыхания, зрения и слуха. Эта операция состояла в том, что нужный инструмент соприкасался с определенными частями статуи; она совершалась жрецами, которые вместо царя представляли различных богов. «Птах берет свой резец, дабы открыть уста, и Сокар открывает глаза»; на изображениях мы видим также тесло Анубиса. Затем следовали заклание различных животных и другие жертвоприношения. Это «отверзание» повторяли и для всего здания как единого целого. Теперь храм, его статуи и барельефы становились живыми и действующими существами. Так фараон создавал монумент, который не только говорил о доброте и могуществе бога, но также благодаря тому, что его изображения заключали в себе энергию жизни богов, позволял осуществлять обряды.