Повседневная жизнь Москвы на рубеже XIX—XX веков
Шрифт:
Вся эта карточно-денежная вакханалия не могла оставить равнодушной общественность. Люди писали письма руководству столицы с требованием положить конец творящимся в клубах безобразиям. Встречались письма довольно колоритные. Вот что писала некая госпожа Смирнова в 1907 году: «Чтобы открыть клуб в доме Филиппова на Тверской дали взятку 6 тысяч рублей и платят ежемесячно по 4 тысячи. Старшины клуба, генерал Лавров и генерал Шрамченко, имеют в день по 3 тысячи рублей. Ещё на Дмитровке открылся шахматный клуб. Этот игорный дом содержит известный шулер из Одессы Николай Иванов Макаревский, судимый за обыгрывание в карты. Клуб Артистический содержит жид-рассказчик Молдавуев, известный шулер. Он платит полиции 5 тысяч в месяц и собирает 1 миллион в год. Жиды, которым нельзя жить в Москве, укрываются в клубах. Нет клуба, где бы не участвовали жиды. На эти деньги, которые собирают жиды в клубах, они купят леворьверы и будут нас убивать. Вот что делается в Москве».
Глас народа был услышан в думе. Московский городской голова Николай Иванович Гучков попытался с помощью прессы организовать кампанию против игорного бизнеса
Реакция на это сторонников игорного бизнеса не заставила себя ждать. На Гучкова набросились нанятые ими журналисты. Один из них писал: «Николай Иванович Гучков, начавший свою карьеру с развески чая для фирм Боткина, занялся теперь развеской общественной нравственности. Ему приписывают инициативу мер против азарта… Он же, по словам органа распивочной прессы „Московского листка“, намерен возбудить в ближайшем заседании городской думы вопрос о закрытии некоторых клубов. Между тем нравственный облик Н. И. Гучкова в достаточной степени охарактеризован оглашением в печати вопиющего факта несомненного соучастия этого господина в преступлении, грозящем арестантскими ротами». (Автор статьи намекал тут на ничем не подтверждённую причастность Гучкова к исчезновению из полицейского участка протокола об искалечении сына купца Смикуна автомобилем.)
На этом наш правдоискатель не остановился. Он привёл и политико-экономическое обоснование злокозненного поведения городского головы. «Поход против клубов, — писал он, — Гучков предпринял по просьбе и в интересах содержателей трактиров и ресторанов. Дело в том, что клубные кухни и буфеты отвлекают довольно значительное число московских обывателей от их собственных заведений, а это их бьёт по карману». Ну а чтобы довершить удар, автор, достав из старого сундука знакомую всем нам мысль, писал: «Гучков знает, что с закрытием клубов азарт не прекратится, а переселится в тайные игорные притоны и этот азарт ничто в сравнении с тотализатором на ипподроме». Проще говоря, зачем бороться, если нельзя зло истребить полностью.
Борьба за чистоту рядов кончилась ничем. Золотой бычок победил. 11 декабря 1908 года Съезд мировых судей, пригласив в качестве экспертов представителей игорных домов, не признал игру «Железная дорога» азартной. В обоснование такого вывода суд сослался на мнение экспертов, которые заявили, что «эта игра требует тонкого соображения, основанного на математической теории сочетаний, перестановок и соединений, по которым составляются таблицы игры, обязательные для понтирующих». Прокурор московского окружного суда Ю. А. Лопухин против такого решения не возражал, хотя и не имел ни малейшего представления о «математической теории сочетаний, перестановок и соединений».
Бытие снова победило сознание.
Глава четырнадцатая
ПОЛИЦЕЙСКИЕ И ВОРЫ
Преступники. — Блюстители порядка
В бедной России мечта разбогатеть, нажиться, получить выгоду, хотя бы маленькую, не покидала многих. Поэтому не удивительно, что у нас всегда было так много игроков, шулеров и мошенников. Романы и повести, скандальная газетная хроника, анекдоты и стихи — все они в большей или меньшей степени отражали и отражают эту нашу специфику. Вот одно из четверостиший того времени:
Одно есть утешенье в горе: Умнее будем мы, учась… На то же ведь и щука в море, Чтоб не дремал карась.Ещё один стишок пришёл в Москву из Петербурга с письмом, отправленным некоей М. Ф. Бобровой в 1916 году наложенным платежом. Это значило, что для получения письма надо было заплатить 10 рублей, которые отправлялись самой Бобровой. На конверте было написано: «Секрет земного счастья». Находились любопытные, которые конверт вскрывали. В нём они находили другой конверт, а в нём бумажку со стишком:
Весь секрет земного счастья — Никогда не унывать: Что бы с Вами ни случилось, Говорите: «наплевать».Возможно, что кому-то этот совет пригодился и деньги были потрачены не зря, однако полиция Петрограда Боброву задержала и передала суду.
Способы отъёма денег у граждан были весьма разнообразны. От женских слёз до обещания «златых гор», от сбыта фальшивок до лицедейства — всё использовалось мошенниками всех мастей в России. Представьте: одинокая интересная дама, обладательница нескольких подмосковных дач, которые она сдаёт в аренду, заводит себе покровителя в лице немолодого, но состоятельного человека. Однажды она вызывает его к себе и он, явившись, застаёт любимую женщину в обществе какого-то мрачного типа и в слезах. Оказывается, она должна этому грубому извергу, подрядчику Копачелли (он постоянно шевелит густыми чёрными бровями и усами) 500 рублей, которых у неё сейчас нет, а он душит её за горло, не желая отсрочить уплату долга. Копачелли действительно рычит, скалится и грозит разорить все её дачи, если она сейчас же не отдаст долг. Она, с рыданиями и ломая руки, просит своего благодетеля выручить её. Тот, как человек добрый и галантный кавалер, торопится помочь
бедной даме и даёт этому Копачелли 500 рублей. Когда добрый человек уходит, дама и её кредитор пьют шампанское и смеются над сердобольным кавалером.Использование актёрских способностей позволяло мошенникам обезоруживать «клиентов» и заставлять их делать то, что, подумав хорошенько, они никогда бы не сделали. Однако рассеянность, стеснительность и правила поведения в обществе часто не позволяют человеку защитить себя от нахала и мошенника. Примером этого может служить случай с одним ювелиром. А произошло вот что. Однажды в 1898 году к одному из московских ювелирных магазинов подъехал в карете старик генерал в сопровождении лакея в ливрее. Генерала встретили, конечно, с поклоном. Ещё бы, это ведь не простой генерал, а генерал боевой: у него правая рука на перевязи, да и левая едва двигается. Он выбирает в магазине несколько золотых вещиц на тысячу рублей, собирается расплачиваться наличными, хватился, а денег-то и нет. Вот незадача! Выругался старый солдат, плюнул и, обратившись к хозяину, сказал: «Будь добрый, напиши, братец, моей жене записочку, а мой человечек съездит за деньгами, а то, сам видишь, писать мне тяжело». — «Извольте, ваше превосходительство», — ответил хозяин, взял перо, бумагу и написал под диктовку генерала: «Милая Варя, пришли немедленно тысячу рублей с этим человеком. Вечером объясню», а написав, спросил, как подписать, на что генерал небрежно ответил: «Напиши просто: „Твой Ваня“. А про то, что купил, не хочу писать, пусть сюрпризом будет». И улыбнулся широко и добродушно. Лакей с запиской уехал, а через полчаса деньги были доставлены и генерал с покупкой уехал. Его провожали до кареты, кланялись и просили приезжать ещё. Довольный хозяин магазина до конца дня всё руки потирал от удовольствия: не каждый же день у него делались покупки на такие большие суммы. Когда же он вернулся вечером домой, жена его спросила: «Зачем это, Ваня, тебе понадобилась тысяча рублей?» — «Какая тысяча, Варя?» — спросил купец. «Как какая, — удивилась жена, — да та, которую я по твоей записке лакею отдала. Важный такой лакей. Да вот же твоя записка!» — «Ах, я баранина!» — завыл муж, увидев собственную записку, и схватился за голову. Тут до него дошло, что генерал и лакей — жулики, прознавшие о том, как зовут его и его жену.
Уважительное отношение к боевым заслугам сограждан мошенники не раз использовали для извлечения преступных доходов. Для этого они надевали военную форму, вешали на грудь ничего не значащие регалии, такие как знак за спасение погибающих на море, жетон общества хоругвеносцев, иерусалимский крест, бронзовую медаль «За усердие» и пр.
Как известно, матрос Пётр Кошка прославился своими подвигами во время Крымской войны. Не успела война закончиться, как появился в Москве «матрос Кошка» в уланском мундире, до того обедневший, что просил подаяние. Генерал-губернатор Закревский, тот самый, что самолично избивал купцов в своём кабинете, велел его найти и доставить к нему. Нищий был задержан и предстал перед генерал-губернатором. Тут и выяснилось, что он самозванец, мещанин из Серпухова по фамилии Плотников, а мундир принадлежит не ему, а его брату.
Костюм и внешний вид в деятельности преступника имеют большое значение. Некий Ипогорский-Ленкевич, одетый в черкеску, представился в одной из московских гостиниц Константином Ебрагимовичем Шервашидзе — капитаном конвоя его величества, прибывшим из Петербурга. Ему предоставили лучший номер на первом, как он и просил, этаже, а он украл из номера всё, что мог, и скрылся через окно.
Члены одной жульнической шайки в Москве носили форменные фуражки различных ведомств. Шайка эта представляла собой компанию интеллигентных попрошаек. В неё входили врач, бывший студент, князь и прочие субъекты. Они ежедневно составляли план своей попрошайнической деятельности, выдумывали легенды о злоключениях, вынудивших их обратиться за помощью, распределяли между собой районы деятельности и отправлялись на промысел. Тут-то им и нужны были фуражки, которыми они менялись в зависимости от выдуманной легенды. Один из них, с большой, расчёсанной надвое бородой, великолепно владевший несколькими иностранными языками, выдавал себя за бывшего воспитанника одного привилегированного учебного заведения. Помимо этого, он заинтересовывал свою жертву тем, что в ближайшее время должен получить крупное наследство и деньги необходимы ему как раз на ведение дела по этому наследству, а уж там он в долгу не останется. Вечером участники шайки сходились в ресторане у Страстного монастыря, обедали, а потом пропивали и проигрывали на бильярде деньги, выпрошенные у добрых и отзывчивых людей. Если «сбор» был особенно удачным, то отправлялись на лихачах к «Яру», где закатывали дорогой ужин с певичками. О существовании этих мошенников московские газеты писали в 1903 году. Про людей такого склада были сложены такие строки:
Бесцветен житейский их путь, Они не привыкли к заботе, К труду, к бескорыстной работе, Но пристальней если взглянуть, На каждом лице вы прочтёте: Кого бы сегодня надуть?Вообще о всяких мошенниках газеты писали постоянно. В 1896 году они рассказывали о том, как в галантерейную лавку вошёл хорошо одетый молодой человек и спросил у стоявшего за прилавком, как потом оказалось, сына хозяина, есть ли щипцы. Тот продал ему щипцы, а потом всё-таки спросил на всякий случай: «А для чего они вам?» Молодой человек сначала сказал, что это секрет, но потом согласился его раскрыть. Он подошёл вплотную к сыну купца и тихо сказал ему на ухо: «Чтобы часы срезать». Мальчишка остолбенел от неожиданности и даже не заметил, как покупатель исчез. Исчезли вместе с ним и часы хозяйского сынка, державшиеся на цепочке в кармане жилета.