Повседневная жизнь женщины в Древнем Риме

Цена на женщин, торговавших своим телом [453] , была поистине какой угодно. В Помпеях один раз стоил от 2 до 23 ассов: 2 с Евтихидой [454] , 23 с Фортунатой [455] . Иногда нам трудно понять, были такие женщины (они упоминаются и в элегической поэзии) проститутками или подругами: «Та, кому я писал и которая прочла мое письмо, — моя подруга по праву, но та, которая назначила себе цену — не подруга мне, а общее именье» [456] . Или: «Если захочет кто обидеть мою подругу, пусть его испепелит Амур в пустынных горах» [457] . И наконец: «Кресцент говорит [458] : кто поцелует мою подругу, того пусть медведь задерет в горах, где нет никого» [459] .

453

Луцилла (CIL, IV, 1948) так прямо о себе и говорит, если только эта надпись подлинная.

454

CIL, IV, 4592 (между тем ей дана характеристика moribus bellis — хорошего поведения).

455

CIL, IV, 8034.

456

Courteney Е.

Musa Lapidaria: Aselection of Latin verse inscription. Atlanta, 1995, № 86 = CIL, IV, I860.

457

Ibid, 93a = CIL, IV, 1645.

458

Кресцент — имя не конкретного лица, а любовника вообще.

459

Ibid., 93b = Graffiti del Palatino. 2: Domus Tiberiana, № 283 (Acti instituti Romani Finlandiae. 4. 1970).

Как бы то ни было, у puellae volgares (доступных девиц) был свой праздник: Виналии, справлявшийся 23 апреля у Коллинских ворот. Овидий говорит им:

…Празднуйте праздник во славу Венеры! Держит Венерина власть много прибытку для вас. Требуйте, ладан куря, красоты у нее и успеха, Требуйте вы у нее шуток и вкрадчивых слов.

Часто иметь дело с любовными делами приходилось колдуньям и ворожеям. Женщины обращались к ним обычно с тем, чтобы удержать любовника или сглазить соперницу. Так, помпейская мозаика из так называемого Цицеронова дома изображает сцену из комедии: две женщины у колдуньи. Чтобы угодить клиенткам, колдуньи взывали ко всем богам, которые могли пригодиться: греческим, италийским, иноземным; одной из самых могущественных была трехглавая Геката — богиня Луны. Ворожеи в черных одеждах, со змеями (живыми или фальшивыми) в волосах ходили на кладбище при лунном свете или сидели в зловонных лавочках, где жили вороны, жабы и тому подобная живность, кругом валялись таблички для письма, гвозди, стояли склянки с разной гадостью, музыкальный волчок (инструмент, издававший звук, когда его крутили деревянной палочкой). Колдунья накликала порчу через восковые куколки, писала заклинания (defixones) на свинцовых табличках, чтобы неверный любовник стал связан, скован, изнемог, измучился, задохнулся, был убит, лишился мужской силы, а соперница утратила красоту, потеряла всех поклонников, лишилась зубов, умерла. В особо тяжелых случаях приходилось вызывать мертвых или приносить в жертву младенцев, как поступила страшная Канидия [460] , которая зарыла малыша в землю до пояса и уморила голодом, а потом вынула его печень и костный мозг для своих зелий. Этими ужасными процедурами не брезговали ни в каких слоях общества: в 54 г. н. э. Домиция Лепида, с которой мы еще встретимся, была осуждена на смерть за то, что, как утверждала Агриппина, якобы изводила жену императора зельями и прочими чарами [461] . Желая погубить другую старую соперницу, Лоллию Паулину, Агриппина и ее обвинила в чародействе [462] . Добавим к этой мрачной когорте еще отравительниц, среди которых прославилась Локуста, отравившая грибы, убившие Клавдия, и в конце концов казненная по приказу Гальбы.

460

⁴⁶⁰Имя, вероятно, вымышленное, как и другие: Сагана, Вейя, Фолия.

461

Тацит. Анналы, XII, 65.

462

Там же, 22.

Деловые женщины

Начиная с конца республиканской эпохи, законы, касающиеся опеки над женщинами и передачи наследства, с течением времени так смягчились, что женщины могли стать весьма богатыми, и некоторые из них стали заниматься крупным предпринимательством. В Фасосе одна женщина держала и нанимала гладиаторскую труппу. Но больше всего богатых и весьма активных деловых дам мы встречаем в двух далеких друг от друга областях: строительстве и ткацком производстве.

В первом случае нашим основным источником служат сведения технического характера: распределение кирпича в I в. н. э. при перестройке зданий, прежде построенных из камня или дерева. Эта отрасль нам хорошо известна по клеймам на кирпичах и черепице [463] . В самых пространных из них содержатся сведения пяти категорий: имя собственника (dominus) территории, где добывалась глина, имя лица (мужчины или женщины), занимавшегося производством (officinator, officinatrix), название месторождения глины или кирпичного завода (figlinae), дата (по именам консулов) и тип продукта. Тщательное исследование позволило установить большинство землевладельцев; среди них много женщин из самых знатных семейств того времени, включая императорское. В этом нет ничего странного. Земельная собственность была обычной финансовой основой крупных состояний, дававших возможность принадлежать к всадническому и сенаторскому сословию. Гораздо удивительнее интерес этих слоев общества к иным, не сельскохозяйственным источникам доходов. Еще больше поражает, как скрупулезно фиксировались не просто фамильные, но и личные имена владельцев поместий, в которых добывалась глина, что, несомненно, указывает на существование частных вложений этих лиц или их прямой контроль над производством. В таком случае упоминание женщин особенно показательно, тем более что женщины встречаются не только среди dominae: довольно многочисленны и offinatrices, то есть женщины, принимавшие прямое техническое участие в управлении мастерскими. Многие из них прямо указаны как рабыни или вольноотпущенницы владелиц земли, но в таком случае последние получаются уже владелицами не только земли, но и самого производства. Попадаются «дважды женские» клейма: Процилла Фила работала на Юлию Альбану (CIL, XV, 1217), Стация Примула на Луциллу (либо мать, либо бабку Марка Аврелия — CIL, XV, 129, 10, 630).

463

Два примера из многих: «o<pus> do<liare> ex pr<aediti> Domitiae Lucillae Fortunati Luc<illae servi>», т. е. «кирпич из владений Домиции Луциллы, <сделанный> Фортунатом, рабом Луциллы» (CIL, XV, 1018); «op<us> fig<linum> offic<inae> Iuliae Saturnin<ae> Gallicano et Vetere co<n>s<ulibus>», т. е. «кирпич из мастерской Юлии Сатурнины в консульство Галликана и Вета <150 г>» (CIL, XV, 1221а).

Остановимся подробнее на некоторых примерах. Флавия Сейя Исаврика известна только по двум десяткам клейм. В 115–141 гг. она занималась производством кирпичей и управляла сразу несколькими глиняными карьерами. Флавия была единоличной владелицей Аристианского [464] и Целиева [465] кирпичных заводов, а также еще одной мастерской, полное название которой не сохранилось [466] . Кроме того, она контролировала заводы Фабиев [467] , Публилиев [468] и Тоннеев [469] , которые позднее передала консулу 130 г. Флавию Апру — вероятно, своему сыну. Можно считать, что эта особа, вкладывавшая деньги в земельную собственность, была настоящей деловой женщиной, владелицей крупной, хорошо организованной сети производства кирпичей и черепицы.

464

CIL, XV, 11–12.

465

CIL, XV, 49.

466

CIL, XV, 674.

467

CIL, XV, 207–208.

468

CIL, XV, 421.

469

CIL, XV, 652.

Другой пример — Аррия Фадилла. Он интересен, потому что на его основании можно восстановить генеалогическое древо этой дамы, а также проследить смену собственников ее заводов. Имя Аррии упоминается на 26 клеймах Цепионова завода, имевшего сложную структуру [470] . Около 115 г. н. э. Аррия Фадилла сменила (по наследству?) Плотию Исаврику (возможно, родственницу Флавии Исаврики) во главе отделения, именовавшегося «От Эврипа»; позднее, около 130 г. н. э., Аррия, кроме того, стала владелицей отделения «Погонщиков мулов»; затем оба перешли к ее детям — соответственно, Юлии Лупуле и будущему императору Антонину Пию.

470

⁴⁷⁰CIL, XV, 69–74, 76–78 и особенно 81–91.

Среди последних известных землевладелиц упомянем Эмилию Северу — женщину сенаторского сословия, которая в 190–200-х гг. владела Публилиевым заводом; на нее работало семь оффицинаторов и четыре негоциатора. В числе последних — патентованных торговцев — тоже встречаем двух женщин: Юнию Антонию и Юнию Сабин [471] , а это говорит о том, что женщины могли заниматься и коммерческой деятельностью.

Цецилия Аманда в течение долгого времени — с середины 90-х до середины 10-х гг. [472] — была оффицинатрисой императорских Старых Домициановых заводов. Столь долгого срока службы женщины достигали и на других предприятиях, а это знак настоящего профессионализма. Имя оффицинатрисы Эмилии Романы, вольноотпущенницы Эмилии Северы, встречается в связи с деятельностью многих мастерских уже в начале III в. н. э. (CIL, XV, 174, 181), когда превратности наследования и политический произвол передали их большую часть в руки императора. Вероятно, она была одним из руководителей производства кирпичей для императорской фамилии.

471

CIL, XV, 430–431.

472

CIL, XV, 192–196.

Некоторые производители (рабы и вольноотпущенники) явно работали в составе большого предприятия как подчиненные землевладельца; другие, вероятно, выступали как предприниматели по контракту за фиксированную плату [473] (причем из «Дигест» мы знаем, что это могли быть и женщины [474] ), а иногда несколько заводчиков составляли настоящие промышленные компании: так, на клеймах заводов Фабия Апра мы встречаем имена компаньонов — Вибии Проклы и Тонтия Феликса [475] .

473

CIL, XV, 761: ex conductione Publiciae Quintinae.

474

Дигесты, XIV, 3, 7, 1.

475

CIL, XV, 1147.

Кем были оффицинатрисы: директорами — администраторами или управляющими производством? Мнения историков по этому вопросу расходятся, причем велик риск, что первое предположение — petitio principii, основанное на предвзятых посылках. Ничто не позволяет исключить, что эти женщины физически участвовали в производстве. Некоторые признаки прямо на это указывают, причем речь идет не только о простых рабочих. В республиканскую эпоху две девушки-рабыни из Пьетрабонданте (Италия), работавшие как раз на производстве кирпичей, пометили свои изделия записью (вымышленной?) разговора при их изготовлении [476] . Уже тот факт, что девушки умели писать (по-оскски и по-латыни), дает серьезное основание предполагать, что они принадлежали к «управляющему персоналу» мастерской.

476

La Regina А.// Rivista di epigrafia italica. SE. 44.1976. P. 284–288.

Тот же вопрос встает и по поводу другого изделия, производившегося в стационарных мастерских: свинцовых труб, широко применявшихся в императорском Риме. На них также были клейма землевладельцев, фабрикантов, надзирателей и техников. В каком смысле возглавляли производство свинцовых труб женщины — «плюмбарии», которые, согласно клеймам, их «делали» (fecit) [477] : финансовом или техническом? В любом случае мы находим их имена даже на трубах городской канализации рядом с именами Траяна и его прокуратора императорской казны [478] ; там же они, кроме того, именуются «поставщиками» (praebitor) [479] , что могло обозначать участие в водораспределительном «бизнесе» на высоком уровне, связанное со строительством акведуков, а не только поставку труб.

477

Например, CIL, XV, 7252, 7378, 7472, 7509, 7532, 7564, 7589, 7592, 7628 — всего 28 клейм только в городе Риме.

478

CIL, XV, 7303.

479

CIL, XV, 7343b.

В текстильной отрасли экономики римские женщины также, быть может, играли весьма важную роль. Недавнее археологическое открытие в урочище Сан-Пьетро близ Тольво в Лукании говорит, что некая Домиция (возможно, Домиция Лепида) явно уже не пряла дома свою пряжу, а, видимо, стояла во главе большого предприятия по шерстяному производству и торговле. Эта находка — прядильное колесо из штампованной керамики с надписью: L. Domiti Cnidi на обеих поверхностях [480] , причем один его край изношен больше другого. Такие колеса — довольно тяжелые (вес зависел от сорта обрабатываемого волокна) — натягивали нить так, чтобы ее можно было прясть; в конце процесса оно опускалось до земли, чем и объясняется изношенность одного края. На больших предприятиях шерсть мыли в кипятке, утаптывали, после чего работницам ее раздавала весовщица (иногда работникам — весовщик) — что-то вроде помощницы мастера, отвечавшая за дневную выработку шерсти. Ткать и красить пряжу могли там же или отдавать в другие мастерские.

480

⁴⁸⁰АЕ, 1996, 464. По поводу кельто-латинских безменов с мошенническим добавлением сланца из Отена, доказывающих, что культура галльского образованного общества была двуязычной, сошлемся на доклад Моники Донден-Пейр, состоявшийся 28 июня 2000 г. в Национальном обществе антикваров Франции.

Зачем же предмет домашнего обихода помечен именем? Вероятно, чтобы удостоверить его происхождение и качество, как делают иногда на рецептах врачей или окулистов. В своем поместье Домиция Лепида возложила надзор над прядением шерсти на вольноотпущенника Луция Домиция Книда. Сама же она приходилась теткой по отцу будущему императору Нерону, внучатой племянницей консулу 54 г. н. э. Луцию Домицию Агенобарбу, матерью жене Клавдия Валерии Мессалине. Она владела огромными землями в Южной Италии и умело распоряжалась ими, что давалось совсем нелегко: в том же 54 г. н. э. она была казнена как раз за плохой надзор за своими калабрийскими рабами, а может быть, и нарочно возмущала общественный порядок [481] . В архивах банкиров Сульпициев в Путеолах упоминается 40 ее поместий.

481

Тацит. Анналы, XII, 65 (FOS, 326).