Повстанец II

Глава 21

Вот до чего доводит воздержание.

…Продолжили отступление, постоянно сверяясь с голограммой местности, где в реальном времени двигались союзные иконки бойцов. Также к нам постоянно поступали данные разведотрядов. Все-таки у наших рассредоточенных групп тоже был, пускай и небольшой, но шанс попасть в засаду.

Примерно таким образом проходили наши вылазки. Чисто провальных, тьфу-тьфу, пока не было. Всегда подбивали чего-нибудь тяжелое, вот как сейчас — пару танков с силовой броней; не считая живой силы. Иногда удавалось захватить или уничтожить припасы противника. Прервать снабжение. Правда, наши боеприпасы подходили к концу быстрее… Особенно касаемо реактивных снарядов.

Уже близился второй этап нашей, как часто выражалась Селия, герильи. Нас становилось кратно больше. Вскоре мы сможем действовать еще более нагло и открыто.

* * *

На плацу в лесу собралась разношерстная группа новобранцев, специально отобранных нами. Значительную их часть составляли коренные жители Калимантана — малайцы и индонезийцы. Но были и приезжие с других островов поблизости и не только. В основном азиаты: китайцы, корейцы, филиппинцы. Но встречались и индусы с африканцами, несколько полинезийцев. В отличии от других островов к востоку от Калимантана — здесь преобладали именно азиатские переселенцы.

Желающих вступить в партизанское движение на самом деле было хоть отбавляй. Поэтому у нас имелась возможность просеивать всех очень основательно и выбирать лучших из лучших. Каждого человека тщательно изучали и оценивали с разных сторон. Новобранец не обязан быть энхансером, но условия жизни партизан как минимум обязывали его иметь хорошую физическую подготовку и крепкое здоровье. Параллельно в ход шла проверка на «вшивость», затем общую эрудицию; желательное, но не обязательное, базовое знание английского и так далее вплоть до психического здоровья и характера.

Учитывая наличие среди нас Ларавель, подсадному кроту попасть в наши ряды было непросто. Даже с потенциальным «изначальным кротом» Рамиресом она уже успела не единожды поговорить наедине… По ее словам, либо он гениальный диверсант и шпион, либо вовсе не замешан в сомнительных делах. Я ей верил. Но тогда кто крот? Был ли он вообще? Под каким предлогом мне стоит упросить Луньес проверить всех ее подчиненных также, как я это сделал со своими?..

Сама Селия в данный момент вышагивала перед толпой новобранцев, давая этакий общий инструктаж и вводя моральный кодекс поведения каждого партизана. Многие новобранцы вскоре должны будут влиться в наши ряды, стать нашими боевыми товарищами. Поэтому их дисциплина должна быть соответствующей. Вычищая различный лесной сор и смазывая свое оружие, невольно я залюбовался Селией, точнее заслушался:

— … Когда партизан входит в какое-либо поселение, — сурово говорила Селия, — его поведение должно быть безукоризненным. Он должен выступать в роли защитника и быть способным справиться с любыми неотложными проблемами жителей. Разрешить любой возникший конфликт между ними или в отношении партизан. Мирно разрешить любые недоразумения. На своем примере в каждый момент времени показывать, что значит мужество и желание защищать свою землю от интервентов.

— … Местные жители будут судить о партизанском отряде в зависимости оттого, в какой форме к ним обращаются с просьбой о той или иной услуге, о помощи продуктами питания, о тайной разведке местности и так далее. Всего того, что сам партизан по причине недоступности ему в этот момент не может сделать лично. Чем выше доверие к партизанам, тем легче им будет действовать в той или иной местности.

Разъяснению подобных вопросов Селия уделяла особое внимание и не только учитывая их прагматичную значимость. Каждый житель местности, в которой действуют партизанские отряды, это потенциальный союзник, потенциальный партизан, который в будущем может либо присоединиться к нашей освободительной войне, либо оказать тайную поддержку. Особенно, что касается разведки. Двое крестьян с продуктами на муле, лесорубы, женщины в поле или собирающие кокосовые плоды… Все они могут быть нашими глазами и ушами.

И сколько бы не было дронов у противника — они ничего не смогут с этим поделать. Британцы прекрасно понимают: если они начнут хватать или притеснять каждого встреченного им на пути мирно одетого путника или группу селян, или не дай бог сажать их в тюрьму или даже убивать на месте, характер нашей герильи примет уже совершенно другие масштабы. Желающих станет уже не десятки или сотни, а тысячи и десятки тысяч. Пока обычное население оказывало нам в основном молчаливую, незаметную и осторожную поддержку. В случае же агрессивных действий со стороны британских родов — поддержка населения может стать уже всесторонней. К тому же, редко, но и среди сельских жителей встречались энхансеры второго, а то и третьего ранга, которые пока просто не отсвечивали или не занимали ничью сторону. Каждый из них ценился на вес золота, ибо в потенциале был способен заменить десятки обычных бойцов.

Если говорить о четвертом ранге… Такие среди селян нам не попадались. Либо никак не проявляли себя. Все-таки это уже совершенно другая лига, которой просто так без рода и клана не достичь. Нужен дар один на миллион.

— … В населенном пункте, — продолжала Луньес, — партизанам строго запрещено употребление алкогольных напитков и прочих дурманящих разум веществ. Вы должны служить образцами высокой морали и дисциплины. Быть бдительными и всегда иметь надежных соглядатаев у входа и выхода из поселения. Помните, если герильерро застали врасплох, значит он допустил не одну, а целый ряд критических ошибок, которые можно было избежать…

— Р-р-ра-ар!………

Внезапно неподалеку в лесу раздался протяжный звериный рык, которому вторили еще несколько десятков глоток. Поначалу я схватился за оружие, как и большинство присутствующих, а потом радостно заулыбался. Неужели…

В первом тигрином рыке я отчетливо узнал Киару. Две недели она бродила где-то в центральной, наименее населенной части Калимантана, отчего мы перестали ее отслеживать по маячку. Получается, она все это время была не одна?..

Я привлек внимание Луньес и подал знак. Та понимающе кивнула.

— Командир Двейн сходит на разведку, проверит, что за твари там рычат, — глухо произнесла она, — ну а вы, комраден, за мной!

Около сотни разномастных партизан-новичков с рюкзаками и при оружии, словно школьники за учительницей, последовали за высокой командирской фигурой Луньес и ее отрядом бравых коммандос.

Проводив их взглядом, я углубился в лес, где вскоре нос к носу столкнулся с Киарой в окружении… Кошачьей свиты!

Порядка трех десятков крупных кошек размерами с человека и больше!

Помимо парочки малайских тигров здесь были тигры с иной окраской — не большой знаток, но рискну предположить — суматранские. Также заметил несколько черных-пречерных пантер и крупных диких кошек, вид которых я точно не знал. Для меня они телосложением напоминали рысей, но без характерных кисточек на ушах. Да и рыси, насколько я знал, не водились на Малайском архипелаге.

— Р-р-рар! — рявкнула Киара.

— Мяур-р! Ар-р! — издали кошки в ответ, выпрямили спины и покрыли тела зеленоватым сиянием. А одна пантера — голубоватой броней!