Повстанец II

— Кхм… Благодарю за вашу пламенную поддержку. Вы все верно поняли. Если мне дадут такую возможность, я буду с честью защищать Мантау от любых посягательств и возможных угроз. Никакие Филчи и гнилые родовые аристократы больше не смогут, прикрываясь статусом и деньгами, хозяйничать здесь, как у себя дома, и плевать на головы тех, кто находится ниже, — я экспрессивно махнул рукой. — Перефразируя одно древнее русское выражение, пока я жив и сердце мое бьется — я силой и правдой буду служить справедливости! Справедливости для всех!..

В порту раздались самые горячие аплодисменты за сегодня. Крики безусловной поддержки и воодушевленные взгляды, смотрящие с надеждой на тебя и свое будущее.

Не хочу разочаровывать тех, кто тебе поверил. Кто пускай и на мимолетном исходе чувств, но всей душой хотя бы на мгновение тебе доверился.

Видимо, политик из меня пока не очень…

* * *

На следующий день.

Сейчас я находился в новенькой резиденции на берегу моря, которая досталась мне «по наследству» от Филча. Помимо кораблей — у него имелось приличное количество движимого и недвижимого имущества. Какая-то часть перепала и мне на правах завоевателя.

Лицевая часть резиденции вместе с двориком выходила на улицы города, задний фасад через калитку — к берегу моря. Половина резиденции терялась в растительности, переходящей в джунгли. Потенциальный неприятель, если таковой найдется, смертельно удивится, если попытается проникнуть на территорию моего особняка со стороны леса. Обычно дремлющей Киаре вряд ли понравится компания посторонних. Особенно посторонних с недобрыми намерениями.

Ларавель также переехала ко мне, ну а как иначе?..

После проводов и взятия под контроль города, я переселил в Мантау кучу народа — семьи бывших пиратов, обслуживающий персонал, в общем, почти всех с пиратской базы Накула. А саму базу законсервировал и заминировал до лучших или скорее — худших времен. Оставил пару сторожей-наблюдателей из числа бывшего персонала, которые согласились на мои условия сотрудничества.

Работенки на самом деле в этом плане хватало. До тех пор, пока не будет доставлена видеоаппаратура, — «глаза и уши» понадобятся по всей береговой линии. Чтоб ни одна крыса большим отрядом не могла проникнуть на остров без нашего ведома.

Кстати, большинство обеспеченных пленников с базы Накула сдержали свое слово. Пара моих анонимных счетов уже пополнилась на тысяч сто в фунтовом эквиваленте. С миру по нитке, как говорится…

Но более всего мое материальное положение поправили обнаруженные тайники в особняке Филча: в сумме шесть миллионов фунтов наличными различной валютой и еще пара сотен на обезличенных карточках, которыми мог воспользоваться любой. Какие суммы у него лежали на именных счетах — никто, наверное, теперь не узнает, если конечно наследнички не объявятся… Накул по сравнению с Филчем оказался тем еще нищебродом-конспиратором — до сих пор неясно, где хранил свои сбережения. То ли в землю где закопал, то ли еще чего, чертила… Ну хоть товар с последнего захваченного его командой судна предположительно сможем реализовать на триста тысяч фунтов — и на том спасибо.

Деньги с карточек Филча пошли на премии бойцам, а шесть миллионов мы с Луньес поделили пополам. Плюсик ей в карму и характер. Ведь она могла не афишировать нахождение тайников и не обязана была делиться. Многое говорит о человеке. В современном обществе редко можно встретить женщину, которая не падка на большие деньги. Луньес этим своим поступком еще больше закрепила за собой образ идейной, благородной и своенравной женщины. По крайней мере — в моей голове.

Не из простой среды она происходит… Совсем не из простой.

Не забыл я и про жителей деревни Вахай — многие давно хотели перебраться в город, особенно родственники бойцов — тех, кто решил последовать за мной. Или родственники погибших еще при нападении на базу Накула. К их семьям у меня отношение особенное, ведь теперь в городе я — не самый последний человек. Трудоустройство… поддержка… переподготовка… Без вопросов. Чувствую особую ответственность за тылы.

В город прибыл и Чарак, который неплохо справлялся со своими обязанностями помощника-интенданта. Ларавель неплохо о нем отзывалась.

Наконец мы с ним встретились в спокойной обстановке у меня в особняке, ибо, начиная с Аннет и заканчивая Накулом, Филчем и путчем в городе, голова моя забита была совсем не индусом. Расспросы о его будущем все время откладывались на потом. Да и не так много времени прошло…

Хотя сделано уже прилично.

Уселись мы с Чараком на втором этаже в просторной богатой гостиной, откуда сквозь окно размером со стену открывался впечатляющий вид на ухоженный, хорошо охраняемый пляж, пальмы и голубое море. И бархатное небо, которое сейчас казалось тихим и безоблачным.

Ларавель заботливо принесла нам чай. Я отхлебнул его, совсем не следя за манерами, после чего с наслаждением растянулся в удобном кресле.

— Чарак, ты как… — тихо спросил я, доверительно посмотрев ему в глаза. — Воспользовался глобалнетом? Связался с родными?

— Да, спасибо, Двейн, связался еще в деревне, — вежливо кивнул Чарак. — Они уже должны выехать в безопасное место.

— Отлично… Надеюсь все будет в порядке. Если что, ты всегда можешь обратиться ко мне… Помогу, чем смогу.

— Спасибо, Двейн…

— А сам что решил? Останешься или отправишься в свободное плаванье?…Я это к чему спрашиваю. Вскоре вокруг моей деятельности может завращаться множество ценной информации, которую мне ни при каких обстоятельствах не хотелось бы видеть на стороне. Будь то добровольно, или выбитой под принуждением. Ты должен понимать. Если ты со мной, то со мной… Если нет, то нет. Самое время сделать выбор, Чарак.

— Я понимаю, Двейн… — кивнул он и сделал паузу, будто собираясь с мыслями. — Я готов остаться и работать на тебя, если позволишь, Двейн. Мне некуда идти. Но… единственное, у меня есть просьба.

— Говори, дружище.

— Я не хочу оказаться в ситуации как с родом Гилфордов — когда меня принуждали делать то, чего я не хотел… Я согласен на любую работу, абсолютно, но только если она будет этична моему м-м…

— Мировоззрению? — подсказал я.

— Да. Клянусь Брахмой, Двейн, в таком случае я буду верен тебе и приложу все усилия. Не разочарую.

Большего мне и не надо…

— Это честно. Обещаю, Чарак.

Мы крепко пожали руки. Чарак слегка улыбнулся и поправил очки.