Поймать солнце

— Я ценю это. Но не задержусь надолго… Мы просто работаем над одним проектом. Для школы. — Когда она провожает меня еще одной теплой улыбкой, я иду по короткому коридору, пока не оказываюсь перед закрытой дверью. Здесь три закрытые двери, но на этой висит деревянная табличка в форме лошади, на которой печатными буквами написано имя Эллы.

Бинго.

Я забываю постучать и распахиваю дверь спальни.

И тут же замираю.

Элла поворачивается ко мне лицом, на ней только кружевной черный лифчик и такие же трусики. Девушка смотрит на меня, разинув рот от удивления.

Что касается меня, то я просто стою и пялюсь на нее, не двигаясь, мои губы сами собой раздвигаются от шока. Больше, чем от шока. Мой взгляд медленно скользит по ее изгибам и алебастровой коже, а затем возвращается к ее лицу и спутанным волосам, пропитанным статическим электричеством.

Я все еще не двигаюсь.

Не. Двигаюсь.

— Макс, уходи! Боже! — кричит она, ее щеки пылают. Инстинкт заставляет ее схватить с матраса стеганое одеяло и завернуться в него, как буррито.

— Точно. Черт. Прости. — Все еще не двигаюсь.

Она швыряет в меня тапочкой.

— Господи… ухожу, — лепечу я, быстро выходя из спальни и закрывая за собой дверь. Прислоняюсь к дереву и делаю глубокий вдох, умоляя свои нижние области успокоиться. Когда откидываю голову назад, на меня падает табличка в виде лошади, и все превращается в хаос.

Я возвращаю её на место, затем дверь снова распахивается, и передо мной стоит Элла, одетая в пижамные штаны и майку, надетую задом наперед, бирка торчит в верхней части ее груди.

Я моргаю, глядя на нее.

— Мама впустила тебя?

— Да, — выдыхаю я, делая все, что в моих силах, чтобы очистить свой разум от последних тридцати секунд, но терплю огромную неудачу. — Прости. Мне следовало сначала постучать.

— Думаешь? — Ее щеки и шея покрыты ярко-розовыми пятнами, и девушка избегает смотреть в глаза.

— Могу я войти?

— Нет. — Она сглатывает и скрещивает руки. — Ладно.

Я прохожу мимо нее в спальню и едва не спотыкаюсь о валяющееся на полу одеяло. Опустившись на край матраса, я бросаю на нее взгляд.

— Я привык лазить через твое окно. Дверь — это новый уровень.

— Стучать — стандартный этикет в обоих случаях.

— Принято к сведению. — Я поджимаю губы и наблюдаю за тем, как она порхает по комнате, бросая белье в корзину и складывая учебники в стопки. — Как кофе?

— Было здорово. Бариста там очень крутая. У нее голубые волосы.

— С голубыми волосами невозможно быть ниже среднего.

Она одаривает меня легкой улыбкой, но становится серьезной.

— Энди и несколько парней из школы зашли выпить кофе и поразили меня своей недалекостью, так что это было весело.

Я вздрагиваю.

— Ты ударила их по лицу? Пожалуйста, скажи «да».

— Нет. Мне нравится иметь чистое досье, спасибо.

— Самооборона, очевидно. Само их существование оскорбительно.

Раздается смешок.

— По мнению Энди, он вел себя хорошо, я уверена. Все, что он сделал, это заказал кофе с вишневым сиропом и сделал замечание о том, что хочет сорвать мою вишенку.

— Он сказал, что хочет лишить тебя девственности? — Я встаю с кровати, каждый мускул напрягается, и иду через всю комнату туда, где она стоит у своего стола. Столешница завалена переплетными принадлежностями, стопками бумаги цвета слоновой кости и множеством разнообразных поделок. Это маленький литературный оазис сказок и воображения.

Я скрещиваю руки и смотрю на нее, ожидая ответа.

Элла выглядит невозмутимой.

— Да. Полагаю, когда речь заходит о целях, всегда нужно ставить высокую планку. После того как на прошлой неделе девушка, с которой он встречается, написала на моем шкафчике «шлюха», я сорвалась и сказала им всем, что я девственница. Теперь у них новый интерес — залезть ко мне в штаны.

— Ты, эм… не заинтересована, конечно. — Я явно пытаюсь выудить личную информацию.

Я стою рядом с ней, пока она бесцельно наводит порядок на своем столе, а затем переходит к книжному шкафу. Как будто пытается физически убежать от темы.

— Интересно ли мне лишиться девственности с одним из этих уродов? — В отвращении она морщит нос. — Фу. Нет. Боже.

Меня охватывает облегчение. Я тянусь к ней и слегка обхватываю пальцами ее запястье, отвлекая ее внимание от разбросанных книг. Элла переводит взгляд на мою руку, затем на лицо. Я понятия не имею, что побуждает меня к следующему заявлению, но, вероятно, это как-то связано с тем фактом, что я только что видел ее полуголой, а теперь мы обсуждаем секс.

— Значит… ты девственница.

Она хмурится.

— Не делай вид, что удивлен. Я же говорила тебе, что да.

— Я не знал, изменился ли статус с тех пор, как ты мне в последний раз об этом упоминала.

— Это было всего пару недель назад, Макс. И, если он изменится… ты узнаешь об этом первым.

— Я?

— Конечно. Клянусь. Если я когда-нибудь решусь на это, ты первым узнаешь. Сразу же. Из первых рук.

Я чувствую какой-то скрытый смысл, поэтому прищуриваюсь.

— Почему?

— Потому что… — Она вздыхает, прежде чем отвести взгляд, а затем снова смотрит на меня. На лице отражаются нервы, а на скулах появляется румянец. — Если бы у меня было желание лишиться девственности, то, наверное, с тобой.

Я перестаю дышать.

Кажется, я издаю звук, похожий на удушье.

Обморок и последующее унижение неизбежно последуют за этим, поэтому я тяжело сглатываю и судорожно вдыхаю.

— Со мной?

Моргнув несколько раз, она отстраняется и идет в другой конец комнаты, заинтересовавшись паутиной в углу. Вытащив из ящика тряпку, она смахивает паутину.

— Эта часть не имеет значения.

Прошу прощения?

Я догоняю ее.

— Для меня это имеет значения, Элла. — Ее лицо покраснело, но она излучает холодное спокойствие, возвращая тряпку в ящик и поворачиваясь ко мне спиной. Эта девушка только что окольными путями призналась, что хочет переспать со мной. Тысяча вопросов вертятся у меня на языке, но все, что я могу вымолвить, это: — Почему я?

Элла прочищает горло и слегка пожимает плечами.

— Ну… ты, по сути, мой лучший друг. И я тебе доверяю.

Мое сердце бьется, как птица в клетке, стремящаяся в небо. Ее слова, как солнечный луч, разливаются по моим венам. Тем не менее я стараюсь вести себя невозмутимо, наклоняю голову и изучаю ее прищуренными глазами. Я изучаю ее профиль, когда она поворачивается, а затем складываю руки на груди, пытаясь скрыть самодовольство в своем тоне. — Как правило, секс подразумевает определенный уровень влечения. Я тебя привлекаю, Солнышко?