Поющий о свободе. Жизнь великого йогина Миларепы

Тогда я взял котелок, в котором варил крапиву, и покинул белую скалу Лошадиный Зуб. Однако мое тело ослабло от постоянных лишений, а ноги огрубели и потрескались, и, едва выйдя из пещеры, я оступился и упал. Ручка котелка отломилась, и сам он покатился вниз по склону. Я побежал за ним. Сосуд разбился, и из него вывалился твердый осадок наслоившегося крапивного отвара – цельный зеленый кусок в форме котелка. Я утешал себя мыслью, что все составные вещи непостоянны. Понимая, что это лишь еще один повод для медитации, тем не менее я был потрясен. Успокоившись, я спел такую песню:

Котелок существует и не существует одновременно.Непостоянству подвержено все составное,И особенно человеческое тело,Наделенное свободами и благоприятными обстоятельствами.Вот почему я, отшельник Мила,С превеликим усердием буду медитировать, не отвлекаясь.Драгоценный котелок, весь мой обусловленный скарб,Сегодня, разбившись, стал мне учителем.Урок непостоянства явлений – великое чудо.

Пока я пел, подошли несколько охотников и остановились на привал.

– Отшельник, твоя песня благозвучна, – сказал один из них. – Что же ты теперь будешь делать без котелка? И почему твое тело такое тощее и зеленое?

– Потому что мне нечем его кормить, – ответил я.

– Чудеса, да и только! Вставай же и иди к нам!

Они поделились со мной своими пожитками. Во время обеда один молодой охотник сказал:

– Ты очень талантлив. Если бы ты не нищенствовал, а жил мирской жизнью, ты ездил бы на прекрасной лошади, подобной молодому льву. Облаченный в броню, ты повергал бы всех врагов. Богатый и благоденствующий, ты защищал бы свою драгоценную семью. Потерпев неудачу, начал бы новое дело и снова был бы себе хозяином. В худшем случае, даже будучи слугой, ты имел бы хорошую еду и одежду и был бы здоровее телом и умом. Если прежде ты об этом не задумывался, то теперь ступай и сделай что-нибудь во имя своей жизни.

– Он поистине праведный отшельник, – возразил его старый спутник, – и вряд ли воспользуется нашими мирскими советами. Так что держи язык за зубами.

Меня же он попросил:

– Йогин с мелодичным голосом, пожалуйста, спой песню ради нашего духовного постижения.

– Я могу казаться вам жалким, – ответил им я, – но знайте, что перед вами самый счастливый и здравомыслящий человек. Я покоюсь в наивысшей радости, и вы сможете ее ощутить, прослушав мою Песню йогина, несущегося галопом:

Простираюсь у ног духовного отца, сочувственного Марпы!Мое тело – горное жилище отшельника.Моя грудь – священный храм.В сердце, на алтаре из трех лучей,Вздыбился конь ума, подобный ветру.Если ловить его, то каким арканом?Если привязывать его, то к какому столбу?Если он голоден, чем его накормить?Если он изнывает от жажды, чем ее утолить?Если он замерзает, в какое стойло его отвести?Изловлю его арканом недвойственности.Привяжу к столбу медитативной стабильности.Голод его утолю устными наставлениями Ламы.От жажды избавлю потоком внимательности.Если он замерзает, окружу стенами Пустоты.Седлом и уздечкой мне служат искусные средства и мудрость.Я седло увенчаю непоколебимой стабильностью.Пусть, крепко держа поводья жизненной силы,Правит конем ребенок осознавания.На шлеме его печать Просветленного настроя;На нем доспехи слушания, размышления и медитации.Спина прикрыта щитом терпения,В руках длинное копье правильного взгляда,К груди пристегнут меч запредельной мудрости.Если согнется тонкая стрела всеобщей основы,Он распрямляет ее без гнева,Снабдив опереньем из Четырех неизмеримыхИ наконечником из остроты проникающего видения.Поднимает лук ПустотыИ натягивает тетиву глубокого пути искусных средств.Измеряя бесконечность совозникновения,Выпущенная стрела облетает весь мир.Настигая всех, кто исполнен доверия,Она убивает демона привязанности к «я»,Побеждает врагов – мешающие чувства,И защищает друзей – всех существ шести миров.По равнинам великого блаженства конь мчится галопом,Неустанно преследуя цель – состояние Победоносных.Спускаясь в ущелья, он отсекает корни сансары;Поднимаясь в гору, приближается к Просветлению.Оседлав этого скакуна, обретешь состояние Будды.Посмотрите, таково ли ваше счастье?Мирские блага – не то, к чему стоит стремиться.

Выслушав песню, охотники поклонились мне и ушли восвояси.

Я же отправился в Чубар. Дорога через Палкю привела меня в Дингри. Там я присел на обочине, чтобы отдохнуть. Несколько миловидных девушек, украшенных драгоценностями, проходили мимо меня в сторону Нокме. Одна из них, увидев мое истощенное тело, воскликнула:

– Посмотрите! Какой страдалец! Пускай же я никогда не обрету подобное рождение!

– Какой же он жалкий! Что за унылое зрелище, – сказала другая.

Испытывая невероятное сочувствие к этим запутанным существам, я поднялся и произнес:

– Дочери, не говорите так. У вас нет причин впадать в уныние. Вы не смогли бы обрести подобное перерождение, даже если бы пожелали. Изумительно! Ваше сострадание вызвано гордостью и заблуждениями. Послушайте же мою песню!

И я запел:

Обращаюсь к сочувственному Марпе:Одари меня своим благословением!Страдающие существа с жалкой кармойНе видят ни себя, ни других.Несчастные девушки, вам ведома лишь заурядная жизнь.Тщеславие сжигает вас, как пламя.Как же я сочувствую незрелым существам!В эту темную эпоху упадкаКоварных людей почитают, как богов,Превыше золота ценится лицемерие,А искателей истины отбрасывают в сторону,Словно камушки на дороге.Как же я сочувствую запутанным существам!Вы, девушки в богатых украшениях,И я, Миларепа из Гунгтханга,Жалеем друг друга.Давайте же сравним наше сочувствиеИ, направив друг на друга копья сострадания,Увидим, кто выйдет победителем.Запутавшимся и погрязшим в праздных беседахМиларепа дает поучения Дхармы.Предлагает вино в обмен на воду,А на зло отвечает добром.

Я закончил свою песню, и девушка, которая меня пожалела, воскликнула:

– Так ты тот, кого называют Миларепой! Ты прав, мы все надменны и запутанны. Мы наговорили много глупостей. Позволь же нам попросить у тебя прощения!

Я дал ей особенный совет. Тогда она поднесла мне семь раковин, а все ее подруги с извинениями простерлись передо мной. В ответ на их мольбы о наставлениях я спел песню:

Призываю сочувственного ЛамуИ своей песней дарую истинную Дхарму!Вверху, во дворце безмятежных богов,Ценятся иллюзии, а не истинный смысл.Внизу, во дворце нагов,Ценятся земные блага, а не глубокие поучения.В человеческом мире, что называется Джамбудвипа,Ценятся фокусники, а не мудрецы.В четырех землях У и ЦангаЦенится начитанность, а не опыт медитации.В эту смутную эпоху упадкаЦенятся злодеи, а не честные люди.Взору нарядной красавицыПриятен щеголь, а не отшельник.Ушам юной девыМила веселая песенка, а не глубокая Дхарма.Таковы мои наставления,Данные в ответ на ваши извиненияИ в благодарность за подаренные раковины.

Выслушав меня, девушки пошли своей дорогой. Мой же путь лежал в провинцию Дрин. Прибыв туда, я услышал о пещерах, расположенных в землях Чувар и Кьипуг. Одну из них, называемую «Дворец солнца», я выбрал для медитации.

Через несколько месяцев мое сосредоточение стало намного глубже. За все это время я видел людей лишь один или два раза, когда они приносили мне пищу и воду. Я воспринял это как отвлечение. «Теперь огонь моей практики действительно разгорается, – думал я. – Однако если я буду привлекать к себе внимание, то моему созерцанию могут помешать. Нужно продолжить путь и углубиться в горы, ведь Лама велел мне направиться в Лачи».

Тем временем Пета снова наведалась к белой скале и принесла одежду, которую сама соткала из пуха и козьей шерсти. Увидев, что пещера пуста, сестра решила искать меня.

В Верхнем Гунгтханге ей сказали, что отшельник, похожий на крапивную гусеницу, покинул Палкю и ушел в Южный Лато. Пета поспешила за мной. В Дингри она увидела ламу по имени Бари Лоцава, облаченного в богатые шелковые одежды. Он сидел на высоком троне и под балдахином, а перед ним на подносе стояли кувшины с чаем и пивом. Когда монахи из его свиты задули в трубы, толпа окружила их: люди, толкая друг друга, подносили священникам дары.

«Вот как прихожане относятся к ламе! – думала Пета. – Духовный же путь моего брата – сплошная нищета и забвение. Даже родня стыдится его! Если я найду Милу, то непременно уговорю его пойти в услужение к этому ламе».

Она расспросила нескольких человек о том, где бы я мог быть, и узнала, что я остановился в Дрине. Так Пета прибыла в Кьипуг и отыскала пещеру «Дворец солнца».

– Твой духовный путь не приносит тебе ничего, что можно было бы съесть или надеть на себя, – сказала она. – Это настолько постыдно, что мне сложно с этим мириться. Сделай хотя бы набедренную повязку из ткани, что я тебе принесла. Есть такой лама по имени Бари Лоцава. Монахи возвели для него трон под балдахином. Они одевают своего ламу в шелка и подносят ему чай и пиво. Они дуют в трубы, чтобы созвать толпу, а затем люди приносят ламе невероятное множество даров. Бари Лоцава полезен и практикующим, и своим родственникам. Такая Дхарма превосходна! Попробуй узнать, возьмет ли тебя лама к себе в услужение. Даже если станешь его самым младшим монахом, ты будешь намного счастливее, чем сейчас. Иначе твой духовный путь и моя нищета сведут нас в могилу!