Поздняя весна

— Почему ты злишься? — не отрывая от него взгляда, спросила Джуди. — После той вечеринки у Кэтлин ты меня в упор не видишь.

— Можно подумать, ты не понимаешь в чем дело!

— Том, но ведь я же не Саманта, — смиренным тоном возразила она. — И ты не должен превращаться в этакого ревнивого папашу.

— Просто я стал твоим другом, только и всего! — с раздражением возразил он. — А ты крутилась вокруг этого парня как... ну прямо как сучка во время течки!

— Фу как грубо! — Джуди наморщила носик, пытаясь обратить все в шутку.

— Зато справедливо! — парировал Том. — Держу пари, этот молодой кобель позвонил тебе той же ночью, а наутро был у тебя в постели!

— Ну, положим, не той же...

Том вполголоса выругался, и лицо у него осунулось от злости.

— Значит, ты получила, что хотела, да? — с тихой яростью спросил он. — Ну и как, довольна?

— Ты меня не так понял, — смущенно пробормотала она. — Я имела в виду, что он позвонил не той же ночью, а на следующий день. Если хочешь знать, я с ним больше не встречалась.

— Что так? Как это ты упустила такую возможность? — не унимался Том. — Удивительное дело!..

— Я прошу тебя, Том, ну пожалуйста, не сердись! — Джуди хотела прикусить язык, но не удержалась: — Понимаешь, ведь я приехала с тобой посоветоваться.

Том сорвал с головы шляпу и, хлопнув ею по колену, поднял тучу пыли.

— Ну уж нет! Какого черта! — процедил он сквозь зубы. — Я тебе кто, сексопатолог? Психоаналитик? Или два в одном?!

Джуди опустила глаза и, удивляясь самой себе, продолжила:

— А Кэтлин говорит, что мне надо переспать с ним.

Том прищурил глаза и снова нахлобучил шляпу на голову.

— Вот как?! Что ж, меня это не слишком удивляет. — Он выдержал паузу. — Насколько я помню, Кэти никогда не отличалась строгостью нравов.

— Что за гадости ты говоришь! — возмутилась Джуди. — А сам-то! Тоже мне, столп добродетели!

— Речь не обо мне! — оборвал ее он. — Мала еще судить!

— Лицемер! Меня от тебя тошнит!

Резко повернувшись, она зашагала прочь. Но не успела она сделать и нескольких шагов, как Том схватил ее за локоть.

— Не смей уходить, когда я с тобой разговариваю!

— Скажите на милость, он изволит со мной разговаривать! — с издевкой произнесла Джуди. — Благодарю покорно, но у меня что-то пропала охота слушать.

Конюх поглядывал на них с нескрываемым любопытством, и Том поволок Джуди к дому. Когда они отошли подальше от конюшни, он обрушил на нее весь свой гнев:

— Ты хоть понимаешь, о чем говоришь! Глупая девчонка! Да что ты смыслишь в жизни! Пойми, ты не из тех, кто может прыгать из постели в постель!

Он говорил с такой искренностью, что Джуди перестала злиться. Повинуясь импульсу, она подняла руку и прижала ладонь к пропотевшей джинсовой рубашке, там, где под тканью бьется сердце.

— Том, прости!

Он отпрянул от нее, словно обжегся.

— Джуди, ты должна... Ты должна думать о последствиях. Понимаешь, о чем я?

Обидевшись на то, что он сторонится ее, как будто она прокаженная, Джуди снова разозлилась.

— Понимаю, не маленькая... — буркнула она. — На днях схожу к доктору и куплю таблетки.

— Ты что? Какие еще таблетки?!

И не дав ей возможности ответить, Том выдал гневную пространную тираду о сексуальной распущенности современной молодежи и вошел в такой раж, что Джуди пожалела, что сболтнула лишнее, но бесенок, сидевший в ней, уже не мог угомониться, и она снова его поддразнила:

— Том, пойми, но я на самом деле готова к любви! И прекрасно знаю, как позаботиться о последствиях.

— Черта с два! Ты еще совершенный ребенок!

— Откуда тебе знать? И никакой я не ребенок! — обиделась Джуди. — Да мне скоро двадцать! Самое время для любви. Я все время думаю об этом.

— Черт, ну что за чушь ты несешь! Какое еще время для любви? — бушевал Том. — Нет, скажи, ты что, на самом деле влюблена?

Джуди смотрела в его голубые, такие родные глаза и чуть не сказала «да», но вовремя прикусила язык. Правда, которую Джуди старательно скрывала даже от самой себя, рвалась наружу. В какой-то миг — она и сама не могла сказать, когда именно это случилось, — ее детская влюбленность в Тома Джонсона переросла в настоящую любовь. Это открытие было одновременно и радостным, и пугающим...

Джуди перевела взгляд на поля его «стетсона» и, тщательно выговаривая слова, сказала чужим голосом:

— Нет, я не влюблена в Гордона.

— Тогда и говорить не о чем.

— А разве ты любил Кэтлин, когда спал с ней? — отважилась спросить она. — И всех остальных женщин, которые уходили от тебя по утрам?

— А при чем тут это? — вскинулся Том. — Это другое дело!

— Другое? Но почему? — И, не дожидаясь ответа, Джуди отвернулась. — Ну ладно, я поеду домой.

— Джуди, но это действительно совсем другое дело!

Она повернулась, и на этот раз Том спрятал глаза.

— Видишь ли, Джуди, дело в том, что я... — Он прокашлялся. — Я уже немолод и изрядно потрепан жизнью. А у тебя все иначе. Ты еще совсем юная! И для тебя все впервые.

— Том, моя юность закончилась в пятнадцать лет, когда умер отец, — не покривив душой, ответила Джуди. — Единственный человек, которому я была небезразлична...

— Я понимаю, тебе пришлось нелегко, — тихо сказал он, — но только это еще не повод... не повод искать любовь в чужих постелях.

— А где же ее искать? — Джуди засунула руку в карман юбки и вытащила ключи от машины, злясь на себя за жалобные нотки в голосе. — Ну все, хватит об этом.

— Джуди...

— Я поеду, — пробормотала она и пошла к машине.

— Может, все-таки приготовишь мне лимонаду? — сказал Том ей в спину. — Сегодня такая жарища...

Джуди остановилась и, разжав ладонь, смотрела на ключи, с трудом сдерживая подступившие слезы.

— Нет, лучше я поеду, — упрямо мотнув головой, повторила она. — Мне нужно заниматься.