Пожалеть розгу

– Тогда, по крайней мере, оставь себе номер Уоррена. Что бы ни произошло, он придет. Даже если ты окажешься в самом центре событий, он ворвется туда и вытащит тебя.

Дерик покачал головой.

– Ты не понимаешь. Бенни - большой парень...

– Уоррен крупнее, - сказал Эйвери. Это было первое, что он произнес за несколько минут. Кроме того, это был первый раз, когда он произнес имя Уоррена с чем-то иным, кроме намека на презрение. Он почти звучал…

Уважительно?

Грей кивнул.

– Уоррен большой, и он страшный, и он ничего не боится.

Дерик снова покачал головой, на этот раз более решительно.

– Ребята, вы все неправильно понимаете. Бенни не такой. Он разозлился, вот и все. Ему нужно несколько часов, чтобы остыть. Может, протрезветь. Когда я завтра вернусь домой, он будет на коленях извиняться.

– Конечно, будет, - сказал Грей.
– Это цикл жестокого обращения. Сначала насилие. Затем извинения, примирение и обещания, что он больше никогда тебя не ударит. И какое-то время все будет хорошо. Но в какой-то момент насилие появится снова. Так бывает всегда.

Но Дерик был не в состоянии слушать. Он протянул Эйвери то, что осталось от пакета со льдом.

– Я в порядке. Вы, ребята, просто не понимаете.

Грей видел, что Эйвери не понравился этот ответ. Грею тоже, но он знал, что лучше не давить на него. Он переоделся, затем удалился в гараж, где тренировался до тех пор, пока не почувствовал, что слишком устал, чтобы продолжать. Все было лучше, чем слушать бредни Дерика и Эйвери. Когда он, наконец, вернулся в дом, то обнаружил на кухне остатки пиццы. Он запил три куска пивом, пока Эвери и Дерик сидели на диване и играли в приставку. Они производили слишком много шума, даже после того, как Грей лег спать. Слава богу, утром ему не нужно было на работу. Иначе он был бы в ярости.

Наконец, ему удалось заснуть.

Грею редко снились сны. А если и снились, то он никогда этого не помнил. Но в какой-то момент его пробудило из глубин сна что-то горячее и приятное. Чего он не испытывал уже слишком давно.

То, ради чего определенно стоило проснуться.

Он застонал, постепенно приходя в себя, вырванный из сна теплым ртом, жадно сосущим его член.

Грей открыл глаза. Это был не сон. В комнате стояла кромешная тьма, в доме стояла абсолютная тишина. Бедра Грея инстинктивно поднимались и опускались, трахая жаждущий рот Эйвери. Они почти не разговаривали несколько недель, и теперь Эйвери был в его постели и отсасывал у него? Это казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой.

– Эйвери?
– прошептал Грей.

Минет прекратился достаточно надолго, чтобы Эйвери успел прошептать:

– Ш-ш-ш.

Отлично. Да будет так. Грей откинулся на изголовье, позволяя парню поступать по-своему. Возможно, это была расплата за то, что он позволил Дерику остаться. Возможно, дело было только в том, что Эйвери предоставил Дерику кровать в кладовой, но не захотел спать на диване. Какой бы ни была причина, Грей не собирался спорить. Прошло слишком много времени с тех пор, как у него была какая-либо отдушина, кроме собственной руки, и было чертовски приятно ощущать рот Эйвери, двигающийся вверх и вниз по его члену. Прошло много времени с тех пор, как они были в таком положении, и Эйвери казался более торопливым, чем обычно. Как-то отчаянно, как будто он ждал одобрения Грея.

Что ж, у него получилось. Но если они собирались сделать это, то могли бы сделать и правильно. Минет - это здорово, но Грей предпочел бы старый добрый трах в любой день недели чьему-нибудь рту. Он уже думал о запястьях Эйвери в наручниках, о его коленях, прижатых к ушам, о звуках, которые он будет издавать, когда Грей будет его шлепать. И какая разница, услышит ли Дерик? Черт, может, он даже присоединится к ним.

Грей наклонился. Схватил Эйвери за волосы…

Грею потребовалась секунда, чтобы осознать, почему волосы под его рукой ощущаются как-то не так. Они были слишком короткими и далеко не такими шелковистыми, как у Эйвери.

– Господи, - Грей отпрянул назад, подальше от этого ищущего, теплого рта.
– Что за хрень?

– Тсс.
– Дерик придвинулся к Грею, но не стал его целовать.
– Все в порядке. Эйвери никогда не узнает.

Его рука нашла член Грея и начала поглаживать. На самом деле не имело значения, чья это была рука, это было приятно. И все же что-то в этом было не так.

– Подожди, - сказал Грей, хватая Дерика за руки.
– Подожди.

– Очевидно, он тебе больше не нужен, - сказал Дерик. Он придвинулся ближе в темноте, оседлав Грея.
– Я могу делать все, что делал он, только лучше.

Он снова пошевелился. Даже в темноте Грей понял, что он делает, двигает член Грея так, чтобы он был у его входа. Готовясь опуститься на всю длину Грея.

Грей застонал, разрываясь на части, как никогда раньше. Он умирал от желания снова кого-нибудь трахнуть, и одному Богу известно, когда еще представится такая возможность. Он испытывал искушение последовать совету «Найк» и просто сделать это. Просто дать парню то, чего он хотел. А почему бы и нет? Он ничего не был должен Эйвери.

И он должен.

Но Дерик был должен, не так ли?

В том-то и дело. Если бы это был кто-нибудь другой, кроме Дерика, Грей бы не колебался. Они с Эйвери почти не разговаривали в течение нескольких недель, не говоря уже о сексе. Эйвери позволил какому-то другому мужчине трахнуть его. Черт возьми, насколько Грей знал, Эйвери позволял целому ряду мужчин трахать себя каждый день. И это было прекрасно. То, что Эйвери делал со своим телом, было его личным делом. Грей не имел к этому никакого отношения. И если бы Грей подцепил какую-нибудь случайную незнакомку в клубе, это тоже было бы прекрасно. Он бы без колебаний занялся сексом, если бы представился шанс. У него не было никаких обязательств перед Эйвери.

Но разве Дерик не был таким? Как лучший друг Эйвери, разве он не был обязан Эйвери не пытаться соблазнить парня, с которым жил Эйвери? Возможно, Эйвери не стал бы возражать, но Грей чувствовал, что он будет возражать. Вот почему Дерик подождал, пока Эйвери уснет, вместо того, чтобы начать что-то раньше. Вот почему Дерик сказал, что Эйвери не обязательно об этом знать.

Вот только Эйвери узнал бы. Грей поставил бы каждый доллар, который у него был, на то, что Дерик позаботится о том, чтобы Эйвери узнал.

Что за человек мог так поступить со своим лучшим другом? Конечно, Грей все время поддразнивал Уоррена, чтобы уведет Тейлора. Возможно, в самые тяжелые моменты он даже немного мечтал об этом. Но он никогда бы не поддался этим порывам. Никогда бы не воспользовался Тейлором в своих интересах. Да, он находил парня чертовски привлекательным, но в основном он флиртовал с Тейлором, потому что знал, что Тейлору это нравится. И, несмотря на все его ворчание, Грей думал, что Уоррену это нравится тоже. Ему нравилось иметь то, чего, как он знал, не мог иметь Грей. Это была их маленькая игра, безобидная, дружеская игра.