Пожалеть розгу

– Устал, - с трудом выговорил он.

– Я знаю, милый. Поспи, если хочешь. Я буду обнимать тебя до утра, если ты этого хочешь.

А теперь - новое блаженство. Нежное, спокойное чувство защищенности, которого он никогда раньше не испытывал.

– Я люблю тебя, - попытался он сказать.

Он не знал, получилось у него это или нет.

Глава 17

Тело Эйвери ныло.

Он очнулся от сна под писк будильника. Он попытался открыть глаза, но снова крепко зажмурился от яркого света в комнате.

Был ли он пьян? Принимал ли наркотики? Он надеялся, что это не наркотики. Грей был бы в бешенстве. На этот раз Грей не стал бы его наказывать. Он бы точно его выгнал.

Он попытался вспомнить предыдущую ночь. События всплывали в памяти обрывками, как он был прикован наручниками к кровати Грея, как его пороли снова и снова. Он умолял Грея ударить его посильнее, все это время борясь с болью, отворачиваясь от своего оргазма. И затем…

Иисус.

Эйвери задрожал, вспоминая. Он читал о сабспейсе. Если бы кто-нибудь спросил его до вчерашнего дня, испытывал ли он когда-нибудь это, он бы ответил утвердительно. Однако он бы ошибся. Теперь он знал. Все, что он испытывал раньше, было похоже на детские горки по сравнению с тем захватывающим аттракционом, на который его взял Грей. Боже, это было потрясающе. Чистый экстаз. Самое сильное наслаждение, которое он когда-либо испытывал, лучше любого оргазма.

Но теперь его ждала настоящая жизнь.

Эйвери застонал, вслепую шаря по прикроватной тумбочке в поисках телефона, чтобы отключить будильник. Господи, почему он так торопился? Наконец, его неуклюжие пальцы нащупали телефон. Восемь часов, а это означало, что Грей ушел на работу несколько часов назад. Эйвери сел и только тогда увидел записку. Вероятно, Грей оставил ее на телефоне Эйвери или рядом с ним, но Эйвери бросил ее на пол. Почерк Грея был мелким и корявым, но легко читался.

Не хотел уходить, не поговорив с тобой, но и будить тебя тоже не хотел. Ты потрясающ ий , Эйвери. Сам ый прекрасн ый саб , с которым я когда-либо был. Жаль, что мне приходится уходить. Я буду думать о тебе каждую чертову минуту.

Будь осторожна сегодня. Не переусердствуй и не бойся позвонить мне, если я тебе понадоблюсь. – Г

Эйвери чувствовал себя слишком тяжелым и страдающим от похмелья, чтобы по-настоящему осознать, что это значит. Хотя это было приятно. Немного странно, но мило.

Эйвери принял душ и заставил себя поесть, хотя в желудке у него было ощущение, что он набит камнями. Он ничего не слышал о Тейлоре, поэтому поехал на автобусе в центр города. От запаха резины и пота у него скрутило живот. Покачивание и постоянные остановки заставили его пожалеть о том, что он ел. Он подумал, не стошнить ли его прямо в автобусе. Может быть, после этого он почувствует себя лучше.

Он опоздал в библиотеку. Не намного, но позже, чем когда-либо в те далекие дни.

– Извините, я опоздал, - сказал он Эдит. Он был готов к ее гневу, но слишком слаб, чтобы подготовиться к нему.

Она нахмурилась, глядя на него.

– Ты неважно выглядишь.

– Неважно?
– Он ухватился за край ее стола, чувствуя, как мир качается у него под ногами.

Она нахмурилась еще сильнее. Она подошла ближе и положила руку ему на лоб. Ее пальцы были горячими на ощупь.

– У тебя нет температуры, - сказала она, как будто не могла в это поверить.
– Ты хорошо себя чувствуешь?

Слова «Я в порядке» почти сорвались с губ Эйвери, прежде чем он понял, что это ложь. Нет, он не чувствовал себя хорошо.

– Я не могу пропустить ни одного дня. Я так близок к завершению.

Наконец, она перестала хмуриться. Она не то чтобы улыбнулась, но, по крайней мере, не выглядела сердитой.

– У тебя не будет неприятностей из-за болезни. Я думаю, тебе нужно вернуться домой и лечь в постель.

Эйвери кивнул, испытывая облегчение. Да. Дом и постель казались ему подходящими местами. Но, выйдя из библиотеки, он не знал, что делать. Он больше не мог ехать на автобусе. Он знал, в конце концов, его вырвет тем крошечным кусочком завтрака, который он съел. Его ноги двигались без какого-либо приказа мозга. Он шел по улице, следуя знакомым маршрутом, как лошадь, которая знает дорогу домой.

Он добрался до торгового центра. Пивная «Тап Хаус» еще не открылась, но от запаха несвежего пива у него скрутило живот. Вместо этого он зашел в «Пианино Миллера». Слава богу, здесь был Роберт, а не его сестра. Она была достаточно милой, но не была ему таким другом, как Роберт.

– Эйвери, ты в порядке?
– Спросил Роберт, вставая из-за рояля, на котором играл.

Эйвери почувствовал, что дрожит, и в то же время ему казалось, что он весь горит.

– Не думаю, что я в порядке, - с трудом выговорил он.

– Вот. Заходи.

Роберт провел его в маленький, захламленный кабинет. Он усадил Эйвери в потертое кресло.

– Давай я принесу тебе воды.

– Нет, - начал было говорить Эйвери, не желая оставаться один, но Роберт уже ушел.

Ушел.

Эйвери с трудом сдерживал слезы. Для них не было причины. Никакого логического объяснения. Просто внезапная уверенность в том, что Роберт бросил его, и Грей тоже. Грей ушел тем утром, оставив только дурацкую записку. Грей не заботился о нем. Вероятно, никогда бы не стал, если бы не думал об Эйвери как о некой удобной секс-игрушке. Мерзкий голосок в глубине сознания Эйвери шептал, что Грей поступил с ним каким-то глубоким и ужасным образом.

Роберт вернулся со стаканом воды, но Эйвери смог только покачать головой, уверенный, что вода вернется, если он попытается ее выпить. Он задрожал, разрываясь между тошнотворным, ужасным ощущением в животе и спокойной, рациональной частью своего мозга, которая напряглась, чтобы его услышали, напомнив ему, что прошлой ночью Грей обнимал его и шептал ему на ухо нежные слова.

Прошлой ночью, когда Эйвери летал так, как никогда раньше.

Он застонал, наконец, осознав, что с ним происходит. Он никогда по-настоящему не испытывал этого раньше. Конечно, в прошлом у него было несколько эпизодов после игры, когда он чувствовал себя подавленным или капризничал, но ничего подобного раньше не было.

С другой стороны, сабспейс, в который они попали с Греем, был совсем не похож на тот, к которому он привык.

Роберт положил руку на плечо Эйвери.

– Эйвери? Что происходит?

– Я просто...
– зубы Эйвери чуть ли не стучали, когда он пытался заговорить.
– Мне нужна минутка.

Он опустил голову на колени, борясь с тошнотой и нарастающим чувством паники. Что ему оставалось делать? Инстинктивно ему хотелось разрыдаться и, может быть, сломать что-нибудь. Он потянулся за телефоном дрожащей рукой. У него перехватило дыхание, когда он набрал несколько букв.

Одно-единственное слово, отправленное Грею.

Дождинка

Использовать стоп-слово сейчас не имело смысла, но у него не было ничего другого.

Дождинка

Дождинка

Дождинка

А потом ответное сообщение Грея. Где ты?

В голове у Эйвери помутилось. Магазин пианино, но где именно он находится? Он мог бы указать его на карте, но не знал адреса. Он набрал «Пианино Миллера», надеясь, что этого будет достаточно.