Пожиратель чудовищ

Маг, несмотря на свой возраст, показал себя самым умным. Кстати, это именно его силуэт так призывно мерцал. Но когда я пробился к одаренному, тот уже не дышал, оседая на землю и сжимая в руках пузырек, от которого ощутимо шибало какой-то химической гадостью. Была ли его смерть на тот момент настоящей или же мнимой, не знаю, но жадно накинувшиеся на него щупальца растерзали чародея едва ли не в клочья. И тогда я получил первую и последнюю за бой серьезную рану.

Чарн Старый, непонятно как умудрявшийся до сих пор находиться достаточно далеко от меня и поэтому оставаться в живых, метнул в жуткую тварь, растерзавшую уже почти весь его отряд, фиал с какой-то разновидностью напалма. Жадное жидкое пламя окутало мою грудь, едва не спалив своим жаром глаза, и если тело, покрытое каменной броней, отделалось незначительными ожогами, то вот высунувшиеся из него щупальца превратились в пепел. И это было больно. Впервые за ту страшную ночь.

Я кричал, метался по залитому кровью лагерю, горя, но добить меня было уже некому. Совершивший свой подвиг старик был небрежно отброшен мной в сторону, как мешающее препятствие, и теперь, то и дело поскальзываясь, пытался подняться с ошметков мага. И тут огонь, судя по всему, имевший алхимическую природу, погас, видимо, исчерпав внутренние запасы растекшегося зелья и не найдя достойной пищи. Могучим валом накатилась усталость, а ведь до того момента казалось, будто бы запас сил отныне в принципе не может подойти к концу. Земляная броня враз стала довольно тяжелой и, похоже, начала понемногу осыпаться, начав свое сползание с головы. Ноги подрагивали, шевелить ими еще получалось, но мчаться, как ветер, в ближайшее время было явно не суждено.

– Ты, – прохрипел старик, неверяще разглядывая лицо того, кто должен был быть мертв.

– Угу, – согласился с ним я, концентрируясь на ощущениях того невнятного нытья в голове, что появилось там с момента принятия живого артефакта. Судя по всему, то, во что превратились останки Джулии, уцелело, но оказалось изрядно повреждено. Во всяком случае чувствовалось оно куда слабее, чем раньше, и на мысленные призывы не отзывалось.

Командир наемников, прикрываясь своим щитом, молча пошел вперед, прихрамывая и поскальзываясь. К его чести, надо сказать, отступить он и не подумал, а ведь остальные солдаты удачи уже исчезли где-то в темноте. Зря. Если бы они еще оставались здесь, то сейчас бы группой без труда меня добили. Наверное, попробуй бы я встретиться в честном поединке с ветераном бесчисленного количества сражений, то без подаренной сидящей в груди штуковиной сверхсилы был бы убит. Но я не стал сражаться, а просто отступил. Туда, где валялся арбалет, который перед смертью успела зарядить меткая воительница. Старик слишком поздно понял, что его враг уже не столь опасен, как раньше, и рванул вперед, только когда ложе механического лука глядело прямо на него. В средние века церковь запрещала подобное оружие за то, что с ним даже вчерашний крестьянин мог убить рыцаря, просто пробив его дорогой доспех, делающий благородного воина почти неуязвимым. Щит Чарна тоже не выдержал, а под ним у старика ничего, кроме рубахи, не оказалось, не знаю, кто и почему разбудил людей, но сделал он это слишком поздно.

Я, пошатываясь от усталости и теряя комки земли, оглядел поле боя. Лошадей, раньше тащивших телеги, уже не было, видно, их порасхватали беглецы, стремящиеся убраться подальше. Остался лишь конь убитого мною всадника, вот только удастся ли его подманить? Трофеев много, а вывозить их на чем-то надо. И быстро. Если наемники вернутся, я не то что от них, от слишком наглой мыши, пожалуй, сейчас не отобьюсь. А еще ведь надо оценить, что случилось с моим телом после того, как живой артефакт так по-хозяйски распоряжался им. Но это все потом. А сначала – одеться!

Глава 9

– А-а. О-о. У-у-у… – Каждый шаг давался с неимоверным трудом, и если бы не оставшееся далеко за спиной вчерашнее побоище да, возможно, идущие по следу злобные колдуны, интересующиеся судьбой своей товарки, то я, наверное бы, на несколько дней залег в постельный режим, пусть даже кровать пришлось бы делать из веток и травы. Не впервой. Но, увы, инстинкт самосохранения толкал все дальше и дальше вперед. А боль этому старательно мешала. Правда, от нее немного удавалось отвлечься весьма своеобразным обезболивающим в виде сухарей, которые доставались из мешочка на поясе и с аппетитом сгрызались, но, боюсь, скоро этот своеобразный наркотик подойдет к концу.

Пробуждение засевшего в теле артефакта оставило после себя весьма заметные последствия. И они мне, мягко говоря, не нравились.

Во-первых, несмотря на несколько убитых вылезшими из груди щупальцами людей, между прочим, то еще впечатление, после которого хочется записаться не просто на прием к психиатру, а похитить его и держать всегда под рукой для постоянного пользования, я был жутко истощен, будто вновь голодал, причем куда более жестоко, чем раньше. Достаточно сказать, что кожа кое-где ощутимо провисала. Но хоть руки и ребра все на месте, вопреки зловещим телепатическим прогнозам то ли предмета, а то ли существа. Полностью исчезнувшие с головы волосы не в счет, на такую потерю после случившегося и внимание-то обращать смешно. Хотя, конечно, без бровей выгляжу немного подозрительно, но по крайней мере теперь можно некоторое время не думать о стремительно увеличивающейся щетине и возможном отпускании усов и бороды.

Во-вторых, совершенно ясно, что Джулия меня обманула, когда рассказывала о возможностях того, что собиралась сотворить. Или сама не знала, чем оно станет, не суть важно. Разумность получившегося из ее останков не вызывает сомнений, во всяком случае общается артефакт вполне понятно, сомневаюсь, что собака или лягушка так может… хотя… Вот тупому земноводному идиотские способы управления моим телом, принесшие едва ли не больше вреда, чем пользы, вполне подошли бы по уровню интеллекта. Пес во всяком случае хороший, а не салонное недоразумение, носимое в сумочке, так глупо бы себя не вел, сначала притворяясь мертвым и начиная рвать жилы в попытке спасти собственную шкуру, лишь когда меня и, как следствие, его уже практически убили. И как, скажите на милость, избавиться от такого странного жильца в собственном теле? Ну, или хотя бы выдрессировать его? А ведь он опасен и может сотворить буквально все, что захочет! У меня нет собственной магической силы, но вчера я находился под действием заклинаний, и каких заклинаний! Умела бы такие накладывать сама волшебница, так мы бы заработали на продаже трофеев, полученных с туш двух встретившихся нам на пути гидр! В общем, странно, страшно и непонятно все происходящее со мной. А теперь, после близкого знакомства с огнем, проклятая штука, кем бы или чем бы она ни была, вообще отказывается отзываться и даже почти не ощущается. И это нервирует.

Ну и, в-третьих, теперь, после оставления за спиной такого количества трупов и нескольких выживших, удравших черт знает куда, весьма вероятна вполне официальная погоня. Правда, вряд ли будут искать меня, скорее ловить непонятного монстра, растерзавшего отряд наемников, но… вдруг в путешественнике, обладающем изрядной грудой поклажи, все-таки опознают того, кого эти бандиты якобы прирезали несколькими часами раньше?! Или просто трофеи приметные видели у других владельцев. В общем, опасность есть, и немалая, а потому нужно убираться куда подальше еще быстрее, чем раньше.

Грубая ткань снова задела за больное место, вызвав у меня практически настоящий стон, исполненный неизбывного страдания. Проклятье! Где справедливость? Я, гигант, привыкший к весу тяжелых лат, почти как к обычной одежде, воин с жутким двуручным мечом и чудовищным артефактом в теле, практически воплощение смерти, жестоко страдаю от банальных потертостей!

Коня, лишившегося седока, я поймал. К счастью, он оказался весьма меланхоличной скотиной, не обращавшей особого внимания на трупы вокруг, или был специально приучен. И, пожалуй, уже не раз менял седоков подобным образом. А потом, когда я быстро обыскал разгромленный лагерь, вернул свое добро и нагрузил жеребца заодно и чужим, мы поскакали! Ну, как могли. Небыстро и недалеко, поскольку лошадь под таким грузом скоро выдохлась. Но мне хватило.

Куда запихали мои штаны, я в горячке мародерства так и не нашел, больше озабоченный срезанием кошельков и поиском отрядной кассы. В результате почти всю обычную одежду я прихватил чужую. Пусть немного маловатую, но новую и чисто выстиранную, похоже, это был парадно-выходной комплект того бугая, что лишь немного уступал мне размерами. Однако разница все же была, и после скачки в седле ткань, сбившаяся внутри железных штанов в комок, умудрилась натереть мне самое чувствительное место. Поначалу неприятные ощущения глушил адреналин, потом упрямство и нежелание слезать с коня, залезть на которого вообще-то удалось лишь со второй попытки. Увы, навыкам верховой езды за всю свою жизнь как-то так и не обучился, да и никогда не стремился к этому. Как результат – теперь каждый шаг дается мне с большим трудом. Но по крайней мере теперь уж точно не загоню коня, который после ночного марафона дышал подозрительно часто, да и вообще выглядел не очень. Видимо, вес доспехов, меня и трофеев для этой лошади все-таки чересчур большой. Надо бы поменять его на тяжеловоза. А лучше сдать на живодерню! Ууу, проклятье, как же больно!

Сзади послышался стук копыт. Меня кто-то нагонял. Взгляд назад прояснил ситуацию. Карета. Вернее, карета, а за ней кто-то есть, но разглядеть их по причине узости дороги не получается. В первый раз со вчерашней ночи, если, конечно, когда я под утро дремал вполглаза в лесочке, никто не проезжал мимо. Интересно, почему тут такое малооживленное движение? Достать из седельной сумки захваченный с собою арбалет, выручивший в поединке с Чарном, или не стоит? Он, да еще щит старика, пусть и пробитый в одном месте насквозь, но все еще хорошего качества, стали единственными трофеями из снаряжения, подобранными на поле боя. Продажа большого количества мечей или кольчуг неизбежно привлечет излишнее внимание, а эти вещи могли быть использованы мною самим. Хотел еще взять копье, но, подумав, отказался от своей затеи, поскольку абсолютно не умею управляться ни с ним, ни с лошадью. А без этих двух умений главный козырь всадников, таранная атака длинной палкой с железным наконечником, увы, не применим.