Пожиратели гашиша

– Нет, - выдавил Леша.
– Но ведь иначе тогда было нельзя. Проиграл плати, правила в жизни такие. Надо уметь проигрывать...

От этих слов меня аж перекосило, и я с трудом удержался, чтобы не нажать на курок. Забрызгал бы его потрохами всю кухню, не будь у меня других планов относительно его участи.

– Ну так и проигрывал бы как надо - в одиночку. Почему я вместо тебя три года из жизни выкинул? Я эти три года никогда не отживу!..

– Нет, ты не понимаешь, - скорбно покачал головой Леша, и это меня взбесило. Во страха не знает! Я врезал ему рукояткой пистолета по роже и с удовольствием понаблюдал, как сексот отплевывается кровью.

– Зря ты так, - наконец вымолвил он.
– ЕйБогу, зря.

В другое время я бы перед этим недоумком спасовал, но в теперешнем состоянии я был невосприимчив к Лешкиным доводам, как всегда убедительным. Тело полыхало изнутри огнем, голова разламывалась от боли, а схема действий, тщательно продуманная за ночь, казалась самим совершенством.

– Все, - бросил я, - хорош трендеть, пошли.

– Никуда я с тобой не пойду, - наотрез отказался Леша.
– Куда это идти?

– Со мной, козлятина, - разминая затекшие мышцы лица, осклалился я, - в мир иной!

Леша покачал головой.

Я чуть опустил дуло пистолета и нажал на спуск.

Этого подонка следовало проучить, ну и пусть, что попаду! В узкой кухоньке выстрел стегнул по ушам. Так бахать мог только советский ТТ. Пуля прошла между ног Есикова, едва не задев гениталии, прошила балконную дверь и исчезла в пустоте.

– Пойдешь, куда скажут.
– Голос звучал слишком тихо, и я взял тоном выше.
– Будешь тупорылиться, засажу в живот всю обойму, я шутить с тобой не намерен!

Я вытолкал Лешу на улицу, и мы сели в машину.

– И куда мы едем?
– неожиданно мирно поинтересовался он.

– За город, - неохотно ответил я.
– На хэппиэнд.

Леща удержался от поправок, хотя ему очень этого хотелось. Он вообще вел себя поразительно спокойно, а меня это злило. Теперь я вдвойне ненавидел эту сволочь - за то, какой он обаятельный и хороший. Плохим, по традиции, оказался я.

На Колтушском шоссе я загнал машину в лес и вынул из багажника свою достославную лопату. Леша мирно сидел в кабине и ждал.

– Вылезай.
– Я грубо схватил его за плечо и потащил за собой. Выбрав небольшую полянку, я толкнул подельничка к дереву и сунул в руку лопату. Рой здесь.

– Чего ты хочешь?
– спросил он.

– Вернуть кое-какие долги. Раньше я брал у земли то, что не клал, а теперь положу то, что не брал.

– Тебе это действительно нужно?
– мягко заметил он. Снисходительно даже, словно догадываясь, что, если меня не злить, никто его не убьет.

– Не твое собачье дело, паскуда, - огрызнулся я.
– Помнишь эту лопату, еще со студенческой практики, верно? Так что копай, копай.

Леша принялся за работу. Он замерил длину под свой рост, аккуратно снял дерн и принялся выкидывать землю, время от времени останавливаясь, чтобы перерубить корень. Я опустился на корточки и, не мигая, стал наблюдать за ним. Сумерки незаметно перешли в темноту, а горка земли постепенно увеличивалась в размерах. Когда он углубился по пояс, я скомандовал отбой.

– Хорош.
– Я натужно поднялся, хрустнув всеми суставами разом. Вылезай наверх и раздевайся.

– А раздеваться-то зачем?
– Леша проворно выбрался наружу и стал отряхивать штаны.

– Петухом тебя хочу сделать, - ощерился я.
– Словишь заслуженный кайф перед смертью.

Леша безропотно начал расстегивать пуговицы.

Обращение его со мной как с капризным ребенком здорово действовало на нервы. Есиков избрал верную тактику: заартачься он или дернись обезоружить гашетку я придавил бы легко и с чистой совестью. Но обезоруживал он меня другим, гораздо более эффективным способом.

Наконец он сбросил с себя одежду и остался в одних плавках.

– Трусы тоже снимать?

– А как же!

Плавки полетели в общую кучу...

– Теперь полезай в могилу и поудобнее устраивайся там, - устало сказал я.
– Тебе в ней до-олго лежать, до Страшного суда.

Леша спрыгнул в яму и вытянулся на дне. Он был уверен, что я не убью его, и оказался прав.

Я подошел к краю, плюнул и попал ему на живот.

– Спи спокойно, дорогой товарищ, - с максимально возможной желчью в голосе, на которую был только способен, произнес я и стал ногой спихивать на него землю.

Конечно, можно было взять лопату и вмиг закидать его с холмиком, утрамбовать как следует, чтоб не выбрался, но мне эта затея уже опротивела. Не мог я за здорово живешь умертвить человека. И так наказал предостаточно.

Я подобрал шмотки до единой, прихватил инструмент и уселся в машину. А Есиков пускай добирается как хочет. Интересно, кто ночью остановится подобрать вышедшего из леса голого человека, с ног до головы измазанного землей? Этакий посмертный вояж эксгибициониста. Мне же дико хотелось спать. Я чувствовал себя побежденным.

– Госоподин Потехин, вы поступаете очень непорядочно, - возмущенно нудил Эррара из трубки радиотелефона.
– Так не делаются деловые дела! Если уж вы взялись за исполнение, постарайтесь выполнить все пункты соглашения. Мы свои исполняем, и вы извольте!

– Конечно, конечно, - терпеливо заверил я в очередной раз и скорчил своему отражению в зеркале злобную рожу, представив, что это Эррара.

Как мне надоел этот противный мужик! Уже минут двадцать он меня распекал за то, что я до сих пор не доставил им перстень. Ссылки на неблагоприятные погодные условия и пошатнувшееся здоровье успеха не имели.

– Поймите, что это не есть порядочное поведение, - продолжал испанец, совершенно не задумываясь о стоимости сотовой связи.
– Поступать с нами так с вашей стороны есть просто неприлично - Завтра же с утра мы выезжаем, перебил я.
– Сегодня подготовимся как следует и с первыми лучами солнца стартуем.

– Ну хорошо, - заметил сеньор Эррара, подумав.
– Когда нам примерно следует ждать результата?

– Завтра к вечеру, либо послезавтра, в зависимости от того, как будет получаться. Вы же знаете, какие могут возникнуть трудности...
– Потрепавшись с испанцем, я сам стал говорить в тон ему и даже чуточку гундосить. Природа может выкинуть совершенно непредвиденные коленца.

– Я очень буду надеяться, что коленца прекратятся, - многозначительно заметил Эррара и попрощался. Голос его при этом имел температуру абсолютного нуля. Вот вам и горячий южный темперамент!

Я с облегчением откинулся на диван. Кошмарный зануда! Минутку посидев в тишине, я потыкал в клавиши "Бенефона".

– Алло, Слава, привет. Знаешь, кто мне сейчас звонил?

И я вкратце пересказал основные тезисы, которыми руководствовался в беседе со мной Хорхе Эррара. Однако Слава мне даже не посочувствовал.