Познай себя, юная ведьма!

– Опусти голову, грешница! – приказала Элиза.

Агнета послушалась. Ладони её рук лежали на ногах, чуть натягивая согнутыми пальцами складки рясы на коленях. Прерывистое дыхание девушки вырывалось с едва заметными всхлипываниями.

– Давай, повторяй за мной: «Велик и ужасен гнев Всевышнего, страшно мне поднять глаза на него…»

При этих словах Элиза перебежала руками, чуть шевеля большими пальцами, от коленей к промежности. Агнета, едва слышно всхлипывая, повторяла слова принятой в этом мире молитвы.

– Говори, говори: «Слаб я и грешен, не дойти мне ногами слабыми до конца пути. Нуждаюсь в поддержке и понимании, в наставлении и попечении…»

Элиза продолжала шевелить большими пальцами, сквозь ткань сдавливая с двух сторон область чуть ниже живота. Остальные пальцы она растопырила и сжимала раздвинутые ноги, надавливая на них сверху и сбоку. Свои действия и слова хозяйка кельи периодически прерывала вырывавшимися хриплыми стонами.

Голова монахини запрокинулась. Ноги раздвинулись ещё сильнее. Пальцы рук двигались с возрастающей скоростью. Пальцы ног, скрытые тапочками, Элиза поджала.

– Говори, говори, грешница: «Падёт гнев Всевышнего, коль решусь я отринуть руку протянутую. Выкатятся глаза из орбит, выпадут зубы, облетят волосы…»

Агнета старалась повторять сказанные слова. Впрочем, Элиза уже мало внимания обращала на неё, явно впадая в экстатическое состояние. Руки у неё поменяли расположение. Одну она положила на обвисшую грудь, вторую запустила под рясу.

– Говори, говори, гово, гово, гов…

Слова произносились уже бессвязно, чередуясь с вскриками и стонами. Ноги Элизы всё более сгибались в коленях, поднимались выше и расходились в стороны. Руки активнее ласкали тело.

Вдруг, дрожь побежала по внутренней поверхности бёдер, охватила остальное тело, заставила выгнуться Элизу в пароксизме удовольствия. Она откинулась назад на скамью и стала биться в припадке охватившего её чувства.

Глаза закрылись, верхняя губа приподнялась, обнажив гнилые неровные зубы. Кожа на скулах натянулась. Родившийся крик перешёл в протяжный стон и оборвался. Элиза без сил упала на бок и свернулась калачиком.

Агнета вскочила с места, натянула рясу, подобрала платок и подошла к хозяйке кельи. Та лежала на боку с закрытыми глазами и прерывисто дышала.

– С тобой всё в порядке, сестра? – спросила Агнета.

Она склонилась над Элизой, положив ладонь ей на плечо, и постаралась заглянуть в лицо. Какое-то время ответа не следовало. Потом хозяйка кельи приоткрыла один глаз, повернула голову и посмотрела на Агнету. Раздался сбивчивый шёпот:

– Вот каких трудов мне стоит бороться с грехом в тебе. Пошла прочь, негодница, мне надо перевести дух.

Агнета повязала волосы платком и быстро выскользнула из кельи.

Глава 5

Дверь кельи скрипнула, открылась, пропуская Агнету в коридор, и снова закрылась. Дверь видала виды, оказалась старой и рассохшейся. Келья тоже служила своей хозяйке не один десяток лет, успев пропитаться парами тела, разливавшимися каждый раз, как на Элизу нападал приступ «благочестия».

Ароматы, казалось, пронизывали всё окружающее пространство. Агнета выскользнула в коридор, дала двери закрыться, а сама чуть отошла в сторону. Здесь она прислонилась спиной к прохладной стене, прижимая к ней прижатые к телу, согнутые в локтях руки. Сами локти девушка отвела чуть-чуть назад, развернула лопатки и приподняла вверх голову.

Тем самым спина оказалась максимально расправлена и касалась стены буквально каждой частичкой своей поверхности. Только в области поясницы оставался небольшой зазор. Агнета любила стоять так и размышлять.

Сейчас имелось над чем подумать. Причём мысли девушки чудесным образом миновали особенности молитвенной практики, к которым прибегала сестра Элиза. Конечно, они тоже вызывали известный интерес, но не их сейчас стоило прочувствовать.

Дело в том, что в момент экстаза, испытанного недавно старой монахиней на глазах у Агнеты, любопытные ощущения родились у самой девушки. Они не походили на возбуждение, которое испытала Элиза, хотя виделись родственными по природе. Между тем имелись и значительные различия.

Агнета никогда ранее не задумывалась о природе таинственных сил, которые скрывает её тело. Она просто иной раз прибегала к их услужливой помощи, когда могла ухватить, что называется, удачу за хвост. Вместе с тем, спроси у девушки, что это такое, она вряд ли смогла бы внятно описать.

Быть может, именно нехватка слов, которыми следовало выражать бурлившие в глубине души чувства и переживания, затрудняла Агнете контроль над собственными же возможностями. Сейчас новые слова у неё не появились, увы, так сказать нельзя. Видимо, тербовался особый наставник или наставница, которые провели бы девушку сквозь туманные лабиринты невежества.

Наставников на горизонте не предвиделось. Истовая вера во Всевышнего тут не помогала, ибо заселяла душу совсем другими словами и их смыслами. Эти слова не помогали понять себя и контролировать проявления собственной природы, да они на то и не рассчитывались

Религия в этом мире применялась для прямого служения Всевышнему. Читая священные тексты, участвуя в церковных службах, люди иной раз буквально «улетали» душой из тела и представали пред ликом Всевышнего. Таких счастливчиков за всю историю насчитывались единицы, и все их имена так или иначе имелись в книгах.

Высшее счастье сопутствовало всякому, кто смог найти путь к Создателю. Но сила веры для того нужна требовалась неимоверная. Поэтому основная масса истово верующих лишь надеялась достичь цели, показать высшие указания и начать службу Всевышнему. Тем, кому не повезло, оставалось служить счастливчикам или их представителям.

Переживания, проснувшиеся в Агнете недавно в келье сестры Элизы, не вмещались в слова, нужные для «отлёта» к Всевышнему. Там путь вёл от природы, а здесь, напротив, чувствовалась связь с природой. В этих «от» и «с» разница виделась невеликой, но именно она и возводила чуть ли не стену между истовой верой и смутным ощущением, посетившим Агнету.

Точнее девушка сказать не могла, не умела. Сейчас ей оказывался доступен лишь язык образов. Если бы нашёлся кто и спросил, что она «видела» в момент пережитого Элизой экстаза, хотя слово «видеть» и не вполне подходило, то юная монахиня, наверное, отчасти могла бы ответить. Так что же произошло?

Агнете не ведала, кому задать вопрос. Однако хотелось как-то понять, что с ней творится. Поэтому она решила сыграть в игру сама с собой и расспросить себя же.

Так одна душа делилась словно бы на две. Можно даже дать им имена. Скажем, ту часть, что задаёт вопросы «зовут» Варумка, а ту, что отвечает – Антвортка. Между прочим, в тот момент Агнета впервые научилась делить единую свою душу на две самостоятельные части. В будущем это умение ей очень пригодилось